Эдгар вернулся в институт в конце января. Теперь и ему предстояло снова ходить на занятия. К своей радости он обнаружил, что его комната была пуста и красноярцы разъехались по домам. Его соседями сбоку были те, кто начинал с ним учиться в первый раз. Среди них же жил теперь и Семенец. После того, как Эдгар был избит компанией Рафа, он сблизился с Семенцом и это уже походило на дружбу. Нашему герою стал вдруг нравиться циничный юмор его бывшего врага и ему казалось, что Семенец – интересный собеседник. Также в соседней комнате жил парень по фамилии Пахниц, который с первого курса занимался тяжёлой атлетикой и с которым Эдгар сблизился на почве своих занятий по культуризму. Эдгар страдал от того, что он занимался уже полгода, а желаемых мышц на его теле так и не было. Пахниц успокоил его, заверив, что не всё так быстро делается и дал пачку фотографий 10 на 15. Это была перефотографированная книга с атлетическими упражнениями.

– Тебе надо составить из них комплекс и употреблять больше белка, – сказал штангист.

– Где же я возьму этот белок? – спросил его Эдгар.

– Покупай смеси для детского питания. Там его большое процентное содержание. Разводи их на молоке и пей. А ещё есть отличный журнал под названием «Спортивная жизнь России». Там много всяких советов. Почитай. Советую, – сказал Пахниц.

Эдгар внял его советам. Семестр уже начался и наш герой, как и все, ходил на занятия. Конечно, былого пыла к учёбе у него уже не было. Теперь его вниманием завладела тема наращивания мышц. После занятий он сидел в Научно-технической библиотеке института и перечитывал журналы, которые посоветовал ему Пахниц. Он делал выписки из них в особую тетрадь. Так он узнал о методе «ударных нагрузок» и вообще почерпнул для себя довольно много полезного, что касалось упражнений с отягощениями. Недолго думая он составил комплексы и начал применять новые знания на практике.

После занятий он с нетерпением каждый день шёл в спорткомплекс и занимался по своим методикам. Приходил он в общагу только в одиннадцать вечера после пятичасовых занятий. В его ногах мышцы чувствовались налитыми свинцовой тяжестью и от этого ощущения наш герой просто дурел. Придя домой, он разводил детскую питательную смесь в пивной кружке, украденной для этого из бара, и выпивал поливитамины. О том, что они необходимы, он узнал из журнала.

Так шли его дни. Он жил один в комнате. По договорённости со старостой этажа к нему никого не подселяли. Эдгар объяснил старосте, что вскоре из армии придёт его друг Олег и будет жить у него в комнате. Староста не возражал. Он знал, что по весне призванные в прошлом году студенты должны были вернуться. В своих письмах к Олегу Эдгар писал, что его уже ждёт комната и беспокоиться о том, с кем он будет жить после службы, ему не стоило. Олег был доволен и с нетерпением ждал «дембеля».

В первых числах марта Олег наконец-то демобилизовался. Как выяснилось, его служба была ему на руку. Ведь он теперь считался отслужившим и, даже если бы его отчислили и он потерял статус студента, его бы больше никто в армию не призвал бы. Так что вместо двух лет Олег отбыл в армии всего один год, половину из которого составляла учебка, а вторую половину своего срока он прослужил уже сержантом.

Олег объявился в общаге. Его приветствовал Эдгар и сообщил, что об его комнате он уже позаботился. Пришли соседи Семенец и Пахниц послушать, что в свой первый день станет рассказывать Олег. Но ничего особого он не говорил и был немногословен. Было видно, что в армии он повзрослел и ему надо было немного адаптироваться к жизни на «гражданке». До армии Олег, по наблюдениям Эдгара, был более болтливым. Но кое-что всё же прояснил вчерашний солдат:

– Баб у меня пока что ещё не было. Займёмся.

При этих словах Олега Пахниц сочувственным взглядом посмотрел в пол. Эдгару же стало удивительно, как Олег вот так запросто сообщает о себе такие детали, которые, по мнению нашего героя, лучше бы было держать при себе.

Пока же на повестке дня стояли другие, более актуальные задачи. Главным был ремонт, который предстояло сделать в их комнате. Эдгар хотел видеть на стенах обои вместо проклятой белой извести, как в больнице. И уже в ближайшие дни студенты занялись ремонтом, благо Эдгар заблаговременно запасся всем необходимым. Подъём нашего героя был так велик, что он решил сделать ремонт за один день. Объём работ был небольшим: надо было поклеить обои и покрасить пол. Бодро, с утра выходного дня, два друга Эдгар и Олег взялись за работу. Они делали всё в быстром темпе и уже к вечеру комната была готова. Свежеокрашенным полам надо было дать просохнуть: в комнате стоял невыносимый запах краски. О том, где заночевать, Эдгар по старой дружбе обратился к своим бывшим друзьям-шевчуганам. Костя Гурин не скрывал своего восхищения:

– Вот так надо работать! – говорил он Промокашке.

Олег и Эдгар заночевали на полу в чужой комнате на своих матрацах. Наутро они пошли любоваться своим ремонтом. Открыв дверь ключом, Эдгар только присвистнул: обои за ночь отошли от стен и теперь валялись на свежеокрашенном высохшем полу. От досады его охватила злоба. Теперь всё предстояло переделывать. Но посовещавшись с Олегом, они пришли к выводу, что пол перекрашивать не надо – и так сойдёт, благо он действительно был в порядке. А обои отстали от того, что форточка окна была ночью открыта. Стремясь поразить всех, как они быстро всё делают, они не учли, что ремонт надо было проводить в два этапа и сначала дать обоям просохнуть, а уже потом красить пол. Но ничего, уже через день новые обои были снова поклеены, правда, цвет первых нравился Эдгару больше, ведь он специально привёз их из родительского дома.

Теперь всё было готово к тому, чтобы начать «охоту на баб». Эдгар ведь тоже всё ещё был девственником, но так открыто говорить об этом как Олег он просто стыдился. По собственным наблюдениям Эдгара, в отношениях с женщинами ему не хватало какой-то собственной инициативы. И он надеялся, что таким «локомотивом инициативы» станет Олег. Олег будет знакомиться, а он, Эдгар, делать всё остальное…

Первый месяц Эдгар и Олег прожили в комнате вдвоём. Но в душе Эдгара всё же роился чёртик беспокойства, что так долго продолжаться не может. И он оказался прав: вскоре к ним подселили ещё одного студента, демобилизовавшегося из рядов вооружённых сил, по фамилии Долгополов. Староста этажа не скрывал своего недовольства:

– Ни х… себе. Первокурсники, а живут как дипломники!

Так у них появился третий. Нельзя сказать, чтобы он понравился Эдгару. Володя, а именно так его звали, был простоват и манеры его, были в общем-то полуколхозными. Это выражалось во всём: в его говоре, в его повадках и даже в его внешности. Но условия «социалистического общежития» предполагали определённую терпимость и Эдгар смирился: у него уже не было сил снова кого-то выживать, да и он понимал, что вдвоём, как московские студенты, им с Олегом всё равно не жить. Олегу было тоже всё равно. Долгополов вполне его устраивал.

Так потекла их совместная жизнь. Олег и Володя были на потоке Эдгара: ведь все те, кто отслужил, потеряли один год; более того, Долгополов был старше их на год, следовательно он успел «отмотать» в армии полные два года. Но по этому поводу он не унывал и воспринимал это как должное. Смущало Эдгара совсем другое: Володя оказался весьма «похотливым кроликом» и почти каждую субботу приводил с дискотеки баб. Причём делал он это тайно: он приходил поздно ночью в надежде, что его сожители давно спят. Но его занятия любовью постоянно будили Эдгара, ведь их кровати стояли близко. На утро приходилось мириться с тем, что в комнате очередная девица. Поначалу Эдгар комплексовал: ведь он спал в трусах и ходить перед незнакомыми девицами в своём нижнем белье ему не было особо приятно. Но потихоньку он подавил в себе стыд и, наплевав на все условности, перестал стесняться.