© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2017

В одном персидском городе жили два брата. Одного звали Кассим, а другого – Али-Баба. Хотя после смерти родителей они поделили доставшееся им скудное наследство поровну, жилось им далеко не одинаково. Кассим женился на женщине, которая вскоре после свадьбы получила в наследство процветающую лавку, и сделался одним из самых богатых купцов в городе. Али-Баба же так и остался бедняком. Всё его богатство составляли три осла. Каждый день он отправлялся в лес за дровами, которыми нагружал своих ослов; дрова он продавал в городе и тем кормил себя и свою семью.

Однажды в лесу Али-Баба заметил быстро приближавшееся к нему густое облако пыли, а затем различил толпу всадников, поднимавших эту пыль.

Али-Баба на всякий случай решил спрятаться. Недалеко от него возвышался крутой утёс, у подошвы которого росло большое дерево. Недолго думая, он проворно влез на дерево и так удобно устроился между густыми ветвями, что мог видеть всё, происходящее внизу, не подвергаясь опасности быть замеченным самому.

Едва он спрятался, как показались всадники. Это были рослые и сильные молодцы, вооружённые с ног до головы, и Али-Баба понял, что это разбойники. Их было сорок человек. Сойдя с коней, они сняли тяжёлые мешки, привязанные к сёдлам, и гуськом направились к той самой скале, возле которой спрятался Али-Баба. Впереди шёл самый грозный из них. Али-Баба безошибочно признал в нём атамана.

Раздвинув кусты, оплетающие скалу, атаман отчётливо произнёс: «Сезам, отворись!» В ту же минуту, к величайшему удивлению Али-Бабы, в скале сама собой отворилась дверь, и разбойники один за другим вошли в неё и скрылись из виду. Последним вошёл атаман, и дверь затворилась за ним.

Али-Баба, притаившись, продолжал сидеть на дереве. Впрочем, ждать ему пришлось недолго. Скоро разбойники показались снова: на этот раз атаман вышел первым и, пропустив мимо себя всех остальных, произнёс: «Сезам, затворись!» Дверь снова затворилась. Разбойники сели на коней, привязали к сёдлам мешки и ускакали.

Али-Баба не сразу решился сойти вниз: он боялся, как бы разбойники не вернулись обратно. Наконец, убедившись, что опасность миновала, он слез с дерева, подошёл к скале и произнёс подслушанные слова: «Сезам, отворись!» В то же мгновение дверь широко распахнулась, и Али-Баба увидел просторную пещеру с высоким сводом.

В пещере было видимо-невидимо всякого добра: дорогие шёлковые ткани, великолепные ковры и целые кучи золотых и серебряных монет. Эти сокровища были собраны несколькими поколениями разбойников, которые совершали свои набеги далеко отсюда и только время от времени появлялись в этом лесу, чтобы спрятать свою добычу.

Али-Баба, не колеблясь ни минуты, вошёл в пещеру. Дверь затворилась, но это его не смутило: ведь он знал слова, которыми мог снова открыть её. Он выбрал несколько мешков, заполненных золотыми монетами, вытащил их из пещеры и проговорил: «Сезам, затворись!» Дверь в скале тотчас закрылась, а Али-Баба отыскал разбежавшихся ослов, взвалил на них мешки и, прикрыв их сверху дровами, пустился в обратный путь.

Али-Баба благополучно вернулся домой, где его ждала жена. Здесь он снял мешки с ослов, отнёс их в комнату и высыпал золото перед женой. Но добрая женщина с ужасом воскликнула:

– Али-Баба, откуда у тебя это богатство? Неужели бедность довела тебя до того, что ты сделался вором?

– Успокойся, жена, – отвечал Али-Баба, – если я кого-нибудь обокрал, то только разбойников.

Тут он рассказал жене всё, что случилось, и обрадованная женщина не могла налюбоваться сокровищами. Ей захотелось немедленно пересчитать золотые монеты.

– По-моему, это совершенно лишнее, – возразил Али-Баба. – Но если тебе так хочется, то займи, пожалуй, мерку, только смотри, никому не проболтайся.

Жена обещала быть осторожной и отправилась к Кассиму, жившему неподалёку. Не застав его дома, она попросила его жену ненадолго одолжить ей небольшую мерку.

– С удовольствием, – отвечала та, – я сейчас принесу тебе.

Но очень уж хотелось ей узнать, что именно Али-Баба, слывший бедняком, собирается мерить. Она слегка смазала салом дно мерки и отдала её невестке.

Та весело поспешила домой и принялась мерить золотые монеты. К величайшей её радости, мерка наполнялась несколько раз. Покончив с этим делом, она отнесла мерку жене Кассима. Едва гостья ушла, та сразу же осмотрела дно. Каково же было её удивление, когда она увидела, что ко дну пристала золотая монета.

– Вот так штука! – воскликнула она. – У Али-Бабы столько денег, что он может считать их мерками! Откуда же взялось у этого бедняка такое богатство?

Жена еле дождалась возвращения Кассима из лавки и, не давая ему раскрыть рта, воскликнула:

– Ты воображаешь, Кассим, что ты богач. Ошибаешься: Али-Баба в тысячу раз богаче тебя; он не считает своих денег, как ты, а мерит их мерками.

Тут она рассказала ему о приходе жены Али-Бабы и о том, как при помощи хитрой уловки она узнала истину. Но Кассим, вместо того чтобы порадоваться за брата, почувствовал страшную зависть. Всю ночь он не мог сомкнуть глаз и, едва дождавшись утра, побежал к брату со словами:

– Али-Баба, я никогда не думал, что ты так скрытен: ты разыгрываешь из себя бедняка, а сам считаешь деньги мерками!

– Братец, я не понимаю, о чём ты говоришь. Объясни, в чём дело! – отвечал смущённый Али-Баба.

– Не прикидывайся удивлённым! – возразил Кассим и показал монету, данную ему женой. – Сколько у тебя ещё таких монет? Вот эта прилипла ко дну мерки, которую одолжила у нас вчера твоя жена.

Али-Бабе ничего не оставалось делать, кроме как рассказать брату всю историю. Он попросил Кассима хранить тайну, чтобы только они могли пользоваться найденными сокровищами.

– Ещё бы! – отвечал корыстолюбивый Кассим. – Но ты должен описать мне место, где скрыто сокровище. Не то я донесу на тебя властям, и тебе придётся отдать то, что уже имеешь. А я хотя бы получу вознаграждение за донос.

Добродушный Али-Баба был очень огорчён словами Кассима, но так как он и без того не прочь был поделиться с ним своим богатством, то подробно рассказал ему всё, что знал.

И тогда Кассим решил опередить Али-Бабу и сам завладеть всеми сокровищами пещеры. Купив десять сильных мулов, он нагрузил их десятью большими сундуками и на следующий день, ещё до рассвета, отправился в лес. Благодаря точным указаниям Али-Бабы он легко отыскал скалу. Как только он произнёс слова: «Сезам, отворись!» – дверь отворилась, и он очутился в пещере.

Вне себя от восторга, любовался Кассим блеском золота и серебра, перебирал драгоценные ткани и долго не мог оторваться от этого зрелища. Наконец он выбрал несколько мешков и пошёл с ними к двери, чтобы наполнить приготовленные сундуки, но дверь оказалась закрыта. Мысли Кассима были заняты только сокровищами, заветные слова он позабыл и вместо того, чтобы сказать: «Сезам, отворись!», он сказал: «Дверь, отворись!» К его удивлению, дверь не отворилась. Он повторил приказание, но дверь так и не шелохнулась.

Кассимом овладел ужас. Он бросил на землю золотые монеты и стал бегать по пещере взад и вперёд, тщетно стараясь припомнить забытое слово. Но чем больше он напрягал свою память, тем больше у него путалось в голове. Теперь драгоценные ткани и груды золотых и серебряных монет уже не вызывали у него восторга. В бешенстве он топтал сокровища ногами, проклиная свою жадность, и с ужасом думал о том, что будет, если разбойники застанут его в пещере.