- Как вас зовут? - прервал даргел щебет целительницы.

- Шэйми.

- Шэйми, мэтр Ленаор не сказал, что со мной? Из-за обезболивающих я не могу нормально оценить свое состояние.

Похоже, он выбрал правильную тактику. Девушка мгновенно посерьезнела и насколько могла подробно рассказала о всех повреждениях, их последствиях, накладываемых ограничениях…

- Спасибо, - Вега допил разбавленное вино и протянул опустевший стакан Шэйми. Та тут же наполнила его заново, а де Вайл откинулся на подушки и закрыл глаза. Целительница подождала полминуты и тихонько вышла из комнаты.

В общем, все могло быть и хуже. Рана на плече, как это ни странно, учитывая, сколько раз по ней попадали уже после ее появления, оказалась самой пустяковой - ну, насколько вообще могут быть пустяковыми раны от сиаринита. С ногой дело обстояло похуже - еще как минимум неделю нельзя ходить, да и потом еще долгое время надо пользоваться тростью и всячески беречься. Самым опасным повреждением предсказуемо была рана от стрелы с сиаринитовым наконечником. Тогда, стремясь поскорее избавиться от опасности, Вега выдернул стрелу, не особо беспокоясь о том, какие ткани заденут острые края. В итоге сиаринит поцарапал осколки переломанных ребер, зацепил печень и что-то там еще, в связи с чем мэтр Ленаор категорически запретил больному покидать постель в течение недели, да и потом на столько же забыть о верховой езде и каких-либо тренировках и поединках. Де Вайл знал, что после казни его “собирал” именно старый эльф, и сделал вывод, что в работе его организма лекарь разбирался хорошо - во всяком случае, он точно удалил отравленные сиаринитом ткани. Иначе даргел был бы уже гарантированно мертв.

Через пятнадцать минут звук открывающейся двери выдернул его из полудремы. Это была Шэйми, принесшая бульон. Ощущения сытости золотистая жидкость не дала, но голод отчасти заглушила, и Вега, поблагодарив девушку, провалился в глубокий сон.

Когда он проснулся, была глубокая ночь. Есть и пить хотелось еще сильнее, к тому же действие обезболивающих эликсиров закончилось, и чувствовал себя де Вайл куда хуже, чем в первое пробуждение, что не замедлило сказаться на настроении. В этот раз у его палаты дежурила другая целительница, худенькая и неразговорчивая блондинка Ильма, полная противоположность Шэйми, и Вега был рад этому - Ильма коротко осведомилась о его самочувствии, предложила обезболивающее, спокойно восприняла отказ, без дополнительной просьбы дала напиться, а еще через десять минут принесла кружку бульона, в котором на этот раз было некоторое количество мяса. Съев и выпив все до капли, Вега вновь уснул.

В следующий раз его разбудило ощущение кого-то рядом. Открыв глаза, даргел с удивлением узнал императора.

Первым порывом было вскочить, но организм активно сопротивлялся. От Лаарена не укрылось неловкое движение раненого.

- Лежите спокойно. Вам еще выздоравливать и выздоравливать. Вы нужны мне, и как можно скорее - но в целом виде и не падающим с ног от усталости. Лекарь говорит, вы сможете вернуться на службу через месяц.

- Он недооценивает мои способности к регенерации, особенно в спокойной обстановке и при хорошем питании.

- Хорошо. Но тем не менее, я запрещаю вам возвращаться на службу до полного выздоровления.

- Как прикажете, мой император.

- Расскажите мне о Левиафане, Вега. Я понял, что вам не удалось уничтожить его. Но почему? Вообще, расскажите мне о завершении операции.

Даргел тяжело вздохнул, рана в боку тут же отозвалась резкой вспышкой боли.

- Завершении? Я бы назвал это провалом.

- Учитывая добытые вами сведения, я называю это завершением.

- Как скажете. Левиафан приказал мне найти и доставить к нему троих - девушку родом из Париаса, полуэльфа и рыцаря ордена Грифона Гундольфа фон Кильге. Настоящего, а не того, который руководил орденом последние несколько месяцев. Я выполнил приказ, и в качестве награды Левиафан предложил мне изнасиловать эту девушку. Я не смог. Спасая ее и себя, я напал на Левиафана, ранил его, а потом ударил заклинанием, которое гарантированно должно было его убить, но только обожгло. Поняв, что демон мне не по зубам, я телепортировался из его логова вместе с девушкой, связался с друзьями, и мы покинули Хайклиф. Почти что сразу после нашего бегства город был уничтожен… У меня была информация, что часть жителей будет эвакуирована, но насколько эта информация реальна - я не знаю.

- Ни насколько, к сожалению. Хайклиф стерт с лица земли. В города, находящиеся вдоль Куальги на нашем берегу, стекаются толпы беженцев из сел и деревень. Быть может, кто-то и успел покинуть Хайклиф, но вряд ли ушел далеко, - голос Лаарена был обманчиво-спокоен, но Вега слышал горечь и боль за внешним безразличием. - Вы в любом случае не могли их спасти.

- Я мог их не губить. Это из-за моего нападения Левиафан разозлился до такой степени, что решил уничтожить город.

- Не думаю. Рассказывайте дальше.

- Мы покинули Хайклиф. За нами была погоня, но удалось отбиться. С нами была та девушка. Еще в городе она сказала, что я не мог уничтожить Левиафана, его защищает древнее пророчество, и, согласно этому пророчеству, есть только один человек, которому по силам убить демона. Я пытался узнать подробности, но она отказалась говорить - тогда я взял ее с собой, рассчитывая, что здесь она расскажет все, что знает. Мы бежали за Куальгу, на переправе я едва не погиб - эта девушка спасла меня. На следующий день, когда мы остановились в таверне на ночлег, я решил отпустить ее, зная, что за судьба ждет ее в застенках Тринадцатого департамента. И тогда она рассказала мне о пророчестве подробно…

Кратко, но стараясь не упускать важных деталей, Вега пересказал императору то, что ему поведала Арна. Включая просьбу оставить Левиафана ей и ее друзьям.

Выслушав рассказ, Лаарен несколько минут молчал.

- Насколько вы доверяете ей? - спросил он, наконец.

Де Вайл не обдумывал ответ. Он был уверен в нем еще с той ночи под звездами.

- Полностью. Она хочет уничтожить демона, она знает того, кто может это сделать, они в одной команде. С ними же - настоящий фон Кильге, которому есть, за что мстить. Я думаю, что они могут справиться. И она права: сам по себе факт уничтожения Левиафана - это только половина дела, если не меньше. Его щупальца расползлись по всей империи и далеко за ее пределы.

- Я ознакомился с информацией, которую вы добыли. Она еще проверяется, но пока что все указывает на то, что эти сведения - правдивы. Где-то через неделю мы вскроем этот заговор, этот гнойник на коже моей страны! - Глаза Лаарена на мгновение вспыхнули холодным синим светом. - Я уничтожу их всех, - закончил он спокойно. - И ты мне в этом поможешь.

- Да, мой император.

Эпилог

У разных людей - и нелюдей - разные ассоциации с понятием “умиротворенность”. Для кого-то это пронизанные солнцем золотые колосья на поле, для кого-то - аромат смолы и ровные красноватые стволы сосен, для кого-то - шелест листвы и журчание ручья, или тихая покорность опадающих осенних листьев, или кружащие в лунном свете снежинки, или…

У всех по-разному. Для Александера Валлентайна самым умиротворенным пейзажем был именно тот, что открывался сейчас глазам некроманта: старое, очень старое, давно заброшенное кладбище, аккуратные, но местами покосившиеся оградки могил, обтрепанные, источенные дождями и ветрами кресты, заключенные в круге. Раннее утро, щебет птиц, солнечные лучи, бликующие на отполированной гранитной плите, слабый, едва уловимый запах смерти - не нежити, не крови, не боли агонии и страха небытия, а просто смерти, как противоположности и одновременно естественного продолжения жизни.

Быть может, именно это кладбище ранним солнечным утром нравилось ему в особенности потому, что Александер очень хорошо помнил, как выглядел погост буквально несколько часов назад.

Он лежал на траве, подложив под голову свернутый плащ и накрыв лицо шляпой. Вчера был сложный день, сегодня - трудная ночь, а впереди - еще многие, очень многие дни и ночи, в сравнении с которыми последние сутки покажутся отдыхом.