– Зачем ты делишь таблетку? – спросила она, – её надо глотать целиком.
– Да мне сегодня только на поцеловать тебя, – ответил дед.
Со временем отношения деда с бабой ухудшались, становились всё более неприязненными, скатывались к принципу только мирного сосуществования. Однажды за обедом баба сидит, чавкает. Дед слушал, слушал да как хватит ей ложкой по лбу!
– Ты что!? – испугалась баба.
– Не чавкай!
Сидят дальше, баба ест правильно, никого не трогает. Дед молчал, молчал и снова – шарах ей ложкой по лбу!
– Ты что, старый, совсем сдурел!? – возмутилась баба.
– Не могу, как вспомню, что ты чавкала – меня бесит!
Постепенно здоровье бабки ухудшалось, и вот она занемогла – лежит, не ест, не пьёт. Дед забеспокоился, пошёл к врачу.
– Доктор, бабушка моя заболела, лежит, не встаёт, почти не ест, наверное, умрёт.
– Что у неё болит? – спрашивает доктор.
– Нутро болит.
– Что конкретно, что она говорит?
– Она говорит. «Вся болю».
– Знаете, – говорит доктор, – есть один эффективный метод в таких случаях. Вам надо вспомнить молодость – исполнить свой супружеский долг, хотя бы один раз за ночь.
Дед опешил, заволновался, запереживал. Это же смертельный трюк! Он уже давно забыл, как это делается, как к бабке подойти, с какой стороны.
– Доктор! – взмолился он, – мне уже очень много лет, я старый большевик, Ленин умер на моих руках. Разве я могу сейчас исполнить этот супружеский долг?
– Постарайтесь, поднатужьтесь, – сказал доктор.
Как бы там ни было, а бабку надо спасать. Дед не был твёрдо уверен, что это пойдёт на пользу бабке и не принесёт вреда ему но был убеждён, что какой-нибудь результат будет – бабка или поправится, или умрёт. Он пришёл домой. Бабка по-прежнему лежала на кровати, похоже, спала. Дед насыпал целую жменю «Виагры» и съел. Затем он лёг рядом с бабкой, не питая никаких иллюзий. Не долго лежал. Вдруг он ощутил – появилась сила молодецкая. Он даже не заметил, как сделал Это. Однако сил было затрачено много, и дед уснул крепким сном. Спал он долго, а когда проснулся, бабки рядом не было. «Неужели похоронили?» – с ужасом подумал дед. Он лежал, молча, погружённый в тяжкие думы. Вдруг из кухни донеслось: «Где-то под рябинушкой парни ждут меня…» Бабка бодро хлопотала на кухне и пела. Дед не поверил своим глазам. Бабка накрасила губы, подвела брови. Жива! Он спас её. Дед сел, закурил, задумался. У него мелькнула мысль: «А ведь я могЛенина спасти тогда в двадцать четвёртом».
Но вскоре у деда начались проблемы с мужским здоровьем – наверное, надорвался. Он пошёл к тому же доктору.
– Доктор, у меня проблемы с мужским органом.
– Не работает? – спросил доктор.
– Если бы только не работал, я бы вас не беспокоил. Болит.
– Когда заболел, после чего?
– После того, как я выпил упаковку «Виагры».
– Будем разбираться, – сказал доктор.
Он дал направления на анализы и к другим врачам – урологу, андрологу сексопатологу. Месяц дед сдавал анализы, посещал врачей. Все врачи пришли к одному выводу – надо удалять, будет хуже. Дед разволновался, загрустил. Бабка, узнав про это, запротестовала.
– Подожди, не торопись, я схожу к Корнеевне, она лечит все болезни.
Бабка сходила к Корнеевне, поговорила, договорилась. Пошёл дед.
– Ну что? Всё я знаю – Анюта рассказала. Им бы, лиходимцам, всё резать да резать! На-ка выпей эту настойку.
Дед выпил стакан горькой и отвратительной жидкости. Челюсти свело, из глаз посыпались искры.
– А теперь попрыгай на месте – они сами отвалятся, – сказала Корнеевна.
Дед подшивал валенки. Эти валенки он подшивал уже в который раз. Он готовил дратву – толстые льняные нитки натирал битумом, чтобы не намокали, в концы ниток вплетал конский волос. Главным инструментом было кривое шило. Края вырезанной подошвы он пришивал к бокам валенка. Дугообразным шилом дед прокалывал дырку, которая захватывала и подошву, и край валенка. В эту дырку протягивалась дратва. Делалось это легко и просто – конский волос на концах нитки свободно входил в дырку, за него вытаскивалась нитка. Но однажды шило сломалось, дед успел подшить только полваленка. Пришлось ему взять иголку и дошивать иголкой. Эта иголка была единственной в доме. Она была толстая, большая, с крупным ушком, у бабушки это был самый удобный и незаменимый инструмент – только этой иголкой можно было штопать шерстяные толстые носки.
И вот иголка пропала; дед или её сломал, да побоялся признаться, или потерял – воткнул куда-то и забыл. Потом дед умер, и иголка оказалась утраченной окончательно. Жалко её.
Лида стала готовиться к гаданию. Тётя Таня рассказала ей, как вызывать духов. Лида всё поняла, но сама ещё не пробовала.
Тётка учила её. «Гадать таким образом можно лишь раз в году. Точнее – шестого января с вечера до полуночи или на Крещение. Вести себя нужно тихо, серьёзно. В комнате не должно быть никого, кроме тебя.
Дед подшивал валенки.
Нужно взять лист бумаги и нарисовать на нём круг. Удобнее – взять блюдце и обвести его карандашом. Внутри круга по окружности написать все буквы алфавита. Во втором ряду написать цифры от нуля до девяти, если вдруг дух захочет назвать какое-нибудь число или дату события. Затем надо взять иголку и нитку, вдеть её в ушко, оставив концы сантиметров пятнадцать. Концы связать между собой. Вызывать надо дух родственника, который тебя знал и любил. Хрущёва или Ельцина вызывать не надо – ты для них чужая и на фиг не нужна. Далее устанавливаешь иголку в центр круга, держа на весу ниткой так, чтобы между иголкой и листом было 45 градусов. Затем прочти заклинание: «Дух – называешь имя и отчество умершего родственника – вызываю тебя поговорить со мной, ответить на мои вопросы». Подожди минут пять и спроси: «Ты пришёл?» В этот момент игла побежит по листу, останавливаясь на нужных буквах. Если дух напишет «да», спрашивай его, что тебе нужно. Учти, что отвечать он будет односложно – «да» или «нет»; он может показать дату, например, свадьбы, написать имя жениха. Задала несколько вопросов, спроси, устал дух или нет. Если устал, поблагодари его и прекращай гадать.
Помни, что это к тебе приходила нечистая сила, поэтому надо очистить после неё квартиру. Попроси духа: «Пойдём, я тебя провожу» и открываешь двери квартиры. «Дух – снова по имени, отчеству – выходи!» Дух ушёл – закрывай дверь и снова к бумаге. «Ты ушёл?» Если иголка молчит, то ушёл, если нет, то опять проводи его до двери. И так, пока не уйдёт. После этого надо почистить квартиру от нечисти. Для этого надо зажечь свечку и обойти комнаты, читая «Отче наш».
Лида готовилась к гаданию. Она выбрала комнату, в которой любил работать дед.
– Бабушка, почему у тебя эта комната вечно захламлена? Что тут делает дедова табуретка? Вынеси её в сарай или выброси.
– Эту табуретку не тронь. Дед мне в последнее время часто снится, про табуретку намедни спрашивал, просил не выбрасывать её пока. Хорошая табуретка, мягкая, удобная; он её любил, валенки подшивал только на ней.
Лида попросила бабушку её не беспокоить – она сейчас будет вызывать дух деда.
– Да пустое всё это, – засомневалась бабушка, – не связывайся ты, нечистая сила всё-таки. Зря я тебя попросила погадать.
– Нет, бабушка, тётя Таня говорила, что дух скажет всю правду.
– Балаболка твоя тётя Таня, не верю я этому.
– Ладно, бабушка, я закрываю дверь, не мешай.
Лида закрыла дверь и приготовила весь реквизит для гадания. Бумага расчерчена, иголка с ниткой готовы. С дрожью в коленках и замиранием сердца она начала вызывать дух деда.
– Дух Степана Филипповича, вызываю тебя поговорить со мной, – тихо и робко вымолвила она.
Выждав пять минут, она спросила.
– Ты пришёл?
Она с нетерпением уставилась на иголку.
Было тихо-тихо, только слышно, как стучат ходики в соседней комнате да кровь в висках. Лиде стало страшновато, ведь сейчас должна прийти нечистая сила, и она будет наедине с ней. На лбу выступил холодный пот, дрожали уже не только колени, но и руки. Дрожащей рукой она держала нитку, которая тоже дёргалась. Поэтому дёргалась и иголка. Было трудно понять, перемещается ли иголка сама или её дёргает Лида. Лида стояла, наклонившись над листом, и старалась разглядеть, показывает ли иголка «да». Напряжение не спадало, а только нарастало. Сколько времени стояла так Лида не помнит, но почувствовала, что устала, спина затекла. Она опустилась на дедову табуретку, расслабилась, поёрзала, отыскивая наиболее комфортное положение. Было удобно.
