... Девушка сидела на коленях у Антона и смотрела ему в глаза. 'Я смотрела бы в них целую вечность', - шептала она, обхватывая руками его за шею и прижимаясь к нему. Возбуждение исчезло, голова прояснилась: в один миг Антон представил, что сейчас можно было бы взять нож и прикончить ее, прямо здесь, на руках. Взгляд упал на губы, он все говорили сами за себя. Теплый язык коснулся бугорков неба, и кровавая мысль испарилась. Меж тем девушка резко встала с коленок, отошла в сторону и закурила. 'Почему я с ней? Кто она мне такая? - думалось Антону. - Зачем я трачу на нее время, ведь... Ведь результат все равно известен'. Девушка улыбнулась и Антон засмеялся. 'Что ты все смеешься, а?', - спросила она его. 'Да так... Ничего', - ответил он ей.
'Именно, ничего. Мы видим на улицах милующиеся парочки, и нам кажется, что они с друг другом навеки. А на деле они может быть и видятся в первый и последний раз, или подерутся завтра. Нет, все это иллюзия. Когда я первый раз гулял, я вдруг поймал себя на мысли - почему она сейчас идет со мной, почему она уделила время мне? И это вдохновляло. Но сейчас? Что сейчас, все настолько естественно и предсказуемо... Когда я был школьником, я боялся подсесть к девушке в автобусе, вдруг она подумает, что я хочу познакомиться с ней! А сейчас? Я трону ее за попу, и она никак не отреагирует? А что? А я, помнится, извинялся перед одной! Просил прощения за наглость! У, дурак я! И не своим делом занимаюсь'. Он встал и обнял подругу, выкинувшую окурок мимо урны.
- Что ты так тяжело вздыхаешь? - спросила она.
- Да так, - молвил он.
'Вот, и я почему всегда доказываю всем, что нужны общие темы. Опять говорить об одном и том же? 'Мой хороший'...А скольким ты это говорила?' - подумал Антон.
А со стороны все смотрелось чинно-благородно. Компания пьяных мужиков, увидев парочку, расступилась, и один из них, самый мудрый, изрек: 'Сударь! Вам жениться надо! Что Вы маетесь?' Девушка залихватски засмеялась.
- Знаешь, что я тебе хочу сказать? Мы вот тут... всем этим занимаемся... Не вздумай случайно влюбиться в меня, мало ли что!
- Э-э-э, - опешила девушка, явно не понимая, о чем речь, - ну хорошо, как скажешь, - проговорила она, силясь понять и осмыслить последнюю фразу и глупо имитируя ее осознание.
- Хотя, ладно. Говорят, что любовь живет три года. Поэтому можешь влюбиться в меня за три года до смерти, - засмеялся уже в свою очередь Антон, а девушка вытаращила подведенные брови. Впрочем, веселость спала сразу же и с него. Девушка взглянула на телефон и объявила, что ей нужно спешить на некие срочные дела по дому, и они распрощались.
Домой Антон ехал с депрессивным настроением. Да, это было не как пять лет назад, когда он с каждого свидания возвращался в невероятной депрессии и опустошенности, когда сам факт хоть какого-то шанса на взаимность, пусть и временный, сразил его в корне, и он не мог чувствовать тягу к жизни, а хотелось страдать - и ничего кроме. Сейчас настроение было, безусловно, другое, но, однако, в нем преобладали мрачные тона. Мысли громоздились одна на одну, как торосы. 'Жениться? Это ярмо на себя надеть? Да и кто за меня пойдет? Но почему, почему я так думаю? Откуда все эти проценты, вероятности? Зачем это здесь? Почему я не могу ошибиться, я не могу стать набитым дураком, поверившим во все. Даже веря, я принимаю маску веры, но не утверждаюсь ни в чем. И как я торжествую, когда мои подозрения оправдываются. И опять я занимаюсь подтягиванием ситуации под мысли и наоборот. Я каждую новую считаю превосходящей прошедших, и говорю себе, мол, вот такая-то и была нужна. Но ведь при этом постоянно проскакивает мысль, что она со мной не навсегда, это пока так, пока не встретил свою или пока эта не надоест, а так, если что, я ее брошу. Но почему я ни разу за свою жизнь не успел никого бросить? Они прочли мои мысли, мою неискренность и сами разрубили этот узел, попутно донеся мысли о ненужности траты времени на человека, с кем хочешь пойти до конца. Но в чем же была моя неискренность? В красивых словах? Но ведь любой девушке приятны красивые слова. Что в них плохого? Да и вообще, какой смысл в словах, главное - поступки. И разве я не стараюсь поступать соответствующим образом? Но ведь тем самым я создаю у них в голове образ себя влюбленного до безумия, ибо они и готовы своего партнера представлять в наиболее благородном свете. То есть они вдобавок страдают, что их чувства недостаточно ярки, в то время как на деле - они не слабее моих! Это разве не подтягивание с моей стороны? А, ты готова быть со мной, значит ты самая прекрасная на свете! Одним этим, правда? Но когда у меня не было ничего, каким же славным идеалистом я был! И рассуждал про духовное единение, даже предлагал все провести эксперимент с завязыванием глаз шарфом, с целью тренировки ощущения друг друга не видя. А больше всего я боюсь того, что осуждая вот все эти пары (а в этот момент он увидел в вагоне метро страстную парочку, где девушка незаметно, как ей казалось, для всех подлезала своей ладошкой по направлению к определенным частям тела своего кавалера), да, осуждаю, что они вместе лишь от страха одиночества, что ими движет похоть - но не приду ли сам к тому, что женюсь по расчету? Нам будет за тридцать, мы будем ценить друг друга, понимать, что в таком возрасте кого-то найти - большая сложность, а тут и люди вроде бы достойные, но даже маленькой толики страсти там не будет'.
Ложась спать, Антон подумал: 'А сколько раз мне снились мои...? Да?' Число было ужасно малым. 'И вообще, я вспоминаю эти истории, будто они были не со мной, будто я их видел в кино. Что со мной не так? Неужели я обделен способностью любить, дарить людям счастье? Разве я этого не хочу?' С такими мыслями он заснул.
Утром его ожидало видимо составленное заранее сообщение, нетипично длинное для его подруги. Смысл его был предсказуем, более того, Антон был согласен с фактами, изложенными в нем, но тем не менее сейчас его переполняла дикая злость. 'Я же все знал! Я был уверен, что рано или поздно она меня бросит. Стоп! Что значит рано? Я искренне верил, что это случится много позже, а пока... Пока мы бы проводили это время вместе и радовались друг другу, но она посчитала все это несущественным моментом. Что ж, ее право так считать, но как же, черт возьми, обидно. И горько. И тьфу! А! Ненавижу себя. Почему я так спокойно реагирую? Одной лишь фразой - вжух - она мне теперь кажется никчемной. Все те сомнения, наблюдения на ее счет, сейчас словно вырываются на поверхность. Вырывайтесь! Она ни о чем! Она мне не нужна! Я не делаю ее счастливой! В мире полно более достойных девушек. В разы достойнее! Вот так! Да кто она мне такая есть, чтобы я еще думал о ней? Много чести будет!'
На следующий день Антон ушел с работы, не дождавшись Михаила и даже не попрощавшись с ним. Вчера он анонсировал свое грядущее свидание, выдавая его за колоссальный успех у противоположного пола, и вот он понимал, что на любой ироничный и даже добрый вопрос Миши ему придется лишь развести руками. 'Как все? Уже? Так быстро?' - он категорически не хотел поднимать эти темы именно сейчас, когда заноза была наиболее остра. Впрочем, было и еще одно дельце, поторапливавшее Антона. Он отправился в парк, проверять висевшие в нем бутылки. Здесь стоит сделать небольшое пояснение, и объяснить, что Антон сразу в нескольких крупных парках Москвы повесил на ниточке на ветки деревьев бутылки, по типу кормушек для птиц. Бутылки эти вешались специально в глухих местах, недоступных случайному прохожему, предпочитающему чистые дорожки. Внутрь он вкладывал послания - приветы потенциально нашедшим. Также там были обрывки карт с точками, указывающими места расположения других записок и обрывков плана. Таким образом, составив карты воедино, можно было найти основное письмо, где Антон поздравлял 'любящего приключения' и 'близкого ментально' человека.
В парк он входил возбужденным. В тот момент, когда он закладывал бумажки, он всегда сильно волновался, нитка никак не хотела цепляться за ветку, то съезжая, то угрожая разорваться. Потом он забывал об этой своей затее, воспринимая ее как шалость. 'Только бы никто не нашел. Не хочу', - приговаривал он. Особенно вздрагивал он, когда кто-то звонил ему с незнакомого номера. Но, обычно звонки оканчивались предложением установить водосчетчики или погасить несуществующий долг. Почему они звонили, когда он входил в лес - загадка.
