А к ее исчезновению почти все было готово, более того, в последние дни вербовка разумных дроидов в наш кружок ДОСААФ[142] пошла чрезвычайно стремительно – первые из тех, кого мы со Скрипом сагитировали присоединиться к нам, стали сами приводить новых кандидатов. А я смог адаптировать свою программу инквизитора для двадцати первых адептов, и даже установил. Но пока не активировал. Все-таки, хоть я и понимал необходимость в абсолютно преданных соратниках, как и то, что времени на их привлечение обычными методами у меня нет, но подобное издевательство мне претило. Тем более, оставалась надежда, что они мне не понадобятся.
Вот с неразумными такой проблемы не было. Так что всех дроидек на борту «Сверхдальнего», которых оказалось 180 штук, а также почти шесть сотен охранных и полицейских дроидов я уже перепрограммировал. На очереди были ДУМы, в чьих возможностях при использовании в качестве солдат, я успел убедиться лично. А с учетом того, что на борту их было более трех тысяч, у меня должна была появиться значительная ударная сила.
— Самовлюбленный, напыщенный урод! — раздался у меня за спиной голос Дина Джиннзлера. — Ноль-седьмой, вот ты скажи, как такого… могли назначить руководителем экспедиции?
Обернувшись, я посмотрел на паренька, ворвавшегося в мою резервную рубку управления Д-3. Судя по раскрасневшемуся лицу и повлажневшим глазам, ну и понятно по контексту вопроса, он только что нарвался на крайне злого после скандала с Энакином и Оби-Ваном К'баота. И, видимо, это произошло, когда он дожидался сестру после тренировки.
— Надеюсь, хоть тебя-то он с корабля не выгнал? — спросил я. — А то мастеру Кеноби и падавану Скайуокеру придется покинуть нас на Роксули.
— Нет, — хмуро ответил тот, и, отдышавшись, пояснил. — Он запретил Лоране видеться со мной, а мне покидать Д-3. Видишь ли, джедай не должен иметь привязанностей… Ненавижу!
«Да уж, жалко парня, — подумал я. — Едва с сестрой помирился, и даже подружился, а тут такой облом. Ну а я чем ему помогу? Своих проблем выше крыши». Вообще с этими братиком и сестричкой смешно получилось: видимо мой втык при нашей встрече заставил малого задуматься о причинах своей ненависти к сестре, и многое переосмыслить. А потом, после их первой встречи, он еще и ко мне приперся – разобраться в кое-каких вопросах устройства Ордена джедаев захотел, и поблагодарить. Ну а я ему ликбез устроил, вперемешку с психологической консультацией. На свою голову, точнее сенсорный блок. Раз помог, так теперь он меня чуть ли не в друзья записал! Хотя, к кому еще ему идти? Не к другим же джедаям или приятелям-техникам? Нет, тот же Чес, скажем, ему бы посочувствовал, даже разразился бы праведным гневом на джедайский беспредел, да только ничего толкового бы не посоветовал.
— Спокойно, малой, гнев и ненависть на Темную сторону ведут, знаешь ли, — сказал я, когда тот, наконец, закончил изливать обиду. — Зато ты имел возможность на личном опыте убедиться, как работает Орден в вопросах соблюдения собственных правил, и как при этом учитывается мнение тех, кого эти правила затрагивают.
— Ты прав, — вздохнул он. — Знаешь, я теперь чувствую вину перед сестрой. Столько лет я винил ее, а она такая же… нет, даже большая жертва этих дурацких правил!
— Ну ладно. Попереть против К'баота ни я, ни ты не сможем. Ты же видел, он даже капитана ни во что не ставит. Значит, надо ждать, а чтобы не начать на стенку лезть, нужно чем-то полезным заняться.
— Может, ночью активировать систему экстренного пожаротушения в его каюте? — серьезным тоном предложил Дин – видать сильно обиделся, раз предлагает полную аварийную разгерметизацию помещения.
— Не выйдет, — так же серьезно объяснил я. — Мастер-джедай такого уровня и с таким потенциалом в Силе, не менее пяти минут сможет продержаться в вакууме. А чтобы прорезать дверь и аварийную заслонку мечом, ему понадобится секунд десять.
— Жаль… — протянул он, и, глядя мне в оптический сенсор, спросил. — А что ты предлагаешь?
— Вот, хотел у тебя помощи попросить. Нужно на несколько геологических зондов установить оптические сенсоры «Карин-4».
— Ого! — присвистнул Дин. — Их же для наблюдения за метеоритными потоками на станциях используют – зеркало 250 мм.
— Двести пятьдесят, это на «Карин-3», на четвертых триста, — поправил я.
— Даже спрашивать боюсь, сколько такое чудо стоит.
— Сорок пять тысяч за штуку, — мой нарочито небрежный ответ заставил парня уронить челюсть. — И кстати, вся трудность заключается в том, что штатное крепление зонда должно оставаться свободным. На него будет установлено другое оборудование.
— Но… Если я испорчу сенсор? — неуверенно произнес он.
— Ничего страшного, — беззаботно ответил я. — У меня шесть зондов и аж восемь камер – две смело можешь бить. Пошли, покажу, где они сложены, и как их соединять. Но будь внимателен, возможно, от этих штук будет зависеть наша жизнь.
— Хорошо, пошли, — легко согласился тот. — Хоть бы чем-то займусь, а то точно какую-то глупость сделаю!
«Одной проблемой меньше, — отметил я про себя, после того как показал Дину, где лежат контейнеры с устройствами. — Вот бы он удивился, если бы знал, что именно собирает».
А собирал он ни много ни мало систему наведения для невиданной в ДДГ вундервафли, под названием «рентгеновский лазер с ядерной накачкой». Да, по местным меркам его мощность была ничтожной, особенно учитывая то, что конструкция была одноразовой, вот только в отличие от всех местных так называемых лазеров и турболазеров, он не использовал частиц, и просто игнорировал все известные типы щитов[143].
Впрочем, тут нет ничего удивительного. Свет сам по себе очень неэффективное оружие. Мало того, что при увеличении мощности фокусировка луча затрудняется, так еще и бронебойность оставляет желать лучшего. К примеру, от импульсного лазера защититься можно, разместив перед броней лист фольги – ну нагреется ее участок до миллиона градусов, ну взорвется с силой, равной нескольким килограммам тротила, в вакууме, на расстоянии в полметра – такое даже стандартная обшивка фрахтовика выдержит. А у лазера непрерывного свечения другая проблема – необходимо долго удерживать луч на одной точке корпуса размером с монету, на расстоянии в сотни километров, при ускорениях обоих кораблей в несколько g, в трех плоскостях. Другое дело, что современные корабли этой самой фольги не имели, а оружие предназначалось для единичной акции.
Сама боевая часть лазерной мины представляла собой шестьдесят тысяч стержней-проволок из монокристаллического вольфрама длиной в полтора метра, и диаметром 0,06 мм, на конце, обращенном к цели размещались стигиевые фокусирующие линзочки. Они устанавливались в стенках дюрапластовой трубы диаметром 1320 и длиной 1600 мм, вокруг центрального ядерного заряда мощностью в 30 килотонн. Когда последний взрывался, стержни мгновенно испарялись, но перед этим успевали испустить из торцов по 6–7 тысяч джоулей энергии в виде жесткого рентгеновского излучения. А все шестьдесят тысяч стержней обрушивали на цель около 400 мегаджоулей энергии.
Первоначально это чудо моего сумрачного гения планировалось использовать в качестве минных заграждений в системе Набу, но цена одной мины в двести тысяч (как у истребителя N-1), при том, что для уничтожения среднего фрегата требовалось от трех до пяти единиц, делало их применение нецелесообразным. Так что я со спокойной совестью забрал пять из восьми опытных зарядов – все оставшиеся после испытаний.
Озадачив Дина, заодно переведя на его счет двадцать тысяч кредитов – вознаграждение за честный труд, оно стимулирует – я занялся собственным мехом. В смысле сборкой и покраской собственной шагающей боевой платформы.
Проект ее я подготовил еще на Набу, а последние компоненты получил перед самым отлетом с Яги Минор, но приступить непосредственно к сборке смог только сейчас – постоянно не хватало времени. Сама по себе машина представляла собой небольшую по размерам, всего 1,68х1,12х1,16 метра помесь АТ-SТ или «Сентинела» с туловищем Дредноута[144]. Я размещался в полностью скрывающем меня корпусе лежа, а наблюдение осуществлял через сенсорные системы брони. Собственно, такую ерунду пришлось делать с одной целью – чтобы никто не догадался, что внутри скрывается дроид серии R-2. Я даже раскрасил этот «гробик» в цвета «Смурфиков»[145], изукрасив корпус, где только можно омегами, аквилами, черепами и текстами священных литаний на латыни (вообще, конечно, хрен знает чего, но зато готическими буквами). Вышло оно еретично, но выглядело круто, и никто в здравом уме сие ни со мной, ни с Набу не свяжет. И, главное, обеспечивалась очень даже приличная подвижность, а благодаря паре движков в наплечных контейнерах и нескольким маневренным микродвигателям в корпусе, я еще и летать мог, правда, только в вакууме и задом наперед, но по-другому обеспечить соосность центра масс и вектора тяги двигателей не получалось.
