— Четверо! — ничуть не обидевшись на «разбойниц», поправила его Джей. — Падме ведь тоже захочет.

— Сила! — притворно взмолился я, прикрыв видеосенсор манипуляторами. — Меня и две дроидессы чуть не довели.

— Кстати, — произнес джедай. — Мне кажется, это твое.

Он протянул мне рукоять светового меча.

— Благодарю, мастер! Но вам нужнее.

— Возможно, — задумчиво сказал он. — Но лучше, если новый меч я изготовлю для себя сам. Странно, когда отдавал свое оружие ученику, думал что вся моя дальнейшая жизнь будет сплошной скукой, но кое с кем мне точно скучать не придется.

— Мастер Джинн… — замялся я, уж очень наглой джедаю могла показаться моя просьба. — Не могли бы вы…

— Обучить тебя фехтованию на световых мечах? — закончил за меня джедай, улыбаясь. — Даже не знаю… Твое строение «тела» не слишком для этого подходит…

— Ну, это не проблема, — заверил его я. — Переделаем.

— Посмотрим, что из этого выйдет, — не прекращая улыбаться, задумчиво произнес тот. — В любом случае, это будет интересный опыт.

— И меня научите! — попросила под общий смех Джей.

Восемь стандартных суток спустя.

Пл. Корусант. Здание Сената Галактической Республики.

Кабинет Верховного Канцлера Палпатина.

Сидящий за широким столом мужчина находился в прекрасном расположении духа. Пальцы его правой руки отбивали замысловатый ритм на полированной столешнице, а губы чуть изгибались в улыбке. Не в той улыбке «доброго дядюшки», что он привык носить как элемент одежды, или непременный аксессуар, предназначенный лишь для того, чтобы продемонстрировать превосходство одного ничтожества над другим, а в его настоящей улыбке, точнее в слабом намеке на нее, которой он лишь изредка позволял проявиться на своем лице. И то, лишь в одиночестве, и когда дела складывались особенно удачно.

Нет, на первый взгляд те отчеты, что так порадовали его, у любого другого разумного вызвали бы лишь раздражение и уныние. Вот только не у единственного в галактике, в данный момент, Лорда Ситха. Но на то он и ситх, чтобы видеть возможность там, где другие видят лишь поражение, и смаковать победу там, где другие почувствовали бы лишь безнадегу.

Что значит поражение какого-то червя, если оно пошло на пользу его хозяину.

И первым из тех, кто порадовал его своим поражением, была Гардулла Хатт. «Как удачно ты подвел меня, слизень! Я позволяю тебе занимать место в своих планах, а для их реализации, мне потребуются все твои ресурсы. Я даже хотел позволить тебе ослабить петлю, на которой ты держал Безымянную – зачем, ведь она выполнила свою задачу, и ей осталось лишь вовремя умереть. Все для того, чтоб ты смог высвободить слуг, что опекают ее. Но ты позволил ей бежать, и теперь, вместо гордости за оказанную мне услугу, ты будешь чувствовать страх наказания за ошибку, что намного плодотворнее», — думал Дарт Сидиус.

«Но какова королевка!» — ситх, вывел на экран встроенного в стол датапада личное дело королевы Амидалы. Он был доволен тем, что решил присмотреться к этой девчонке, которая, ситх понимал это отчетливо, обязательно станет фигурой на его игровой доске.

«Выкрала Безымянную из-под носа у Гардуллы, а потом вновь наказала мелких торгашей из федерации. Девочка, безусловно, талантлива, а значит, будет весьма полезной», — решил канцлер, откровенно смеясь над жалкими потугами торговцев манипулировать народами и планетами.

Что ж, он сам дал им это оружие, научив обращаться с ним, и не его вина, что ученики оказались недостойными. Главным было то, что эти методы работали, причем в исполнении даже таких бездарей. Вообще, Палпатин гордился своим детищем, последним штрихом, Своим штрихом, что придал Великому Плану завершенность. Ведь при всей своей гениальности, План не давал ответа на один простой вопрос: как заставить народы галактики стремиться выйти из состава Республики. Что было непременным условием для начала грядущей войны. Причем это должно было быть волей именно самих народов, а не тех, кто считает себя их правителями, не обладая для того ни умом, ни подлинным величием.

Трудность здесь заключалась в том, что со времен Дарта Бейна Республика изменилась. Десятки поколений привыкли воспринимать ее как некую данность, необременительную данность. Ведь даже бедные миры отчисляли в республиканский бюджет не более одного процента валового внутреннего продукта, а для того же Мунилиста, размер республиканских сборов не превышал одной десятой процента ВВП. Что в лучшем случае могло лишь представить Республику, как мелкого паразита. А требовалось заставить разумных воспринимать ее как врага.

И канцлер Палпатин знал решение этой проблемы. Он как никто другой умел манипулировать разумными, даже не прибегая к Силе. Что может быть проще: сделай так, чтобы разумные день ото дня слышали, что Республика это зло, и они рано или поздно станут считать это всего одной из версий, дай им доказательства того, что Республика зло, и они поверят в это, дай им идею, что Республика абсолютное зло или добро, и сам опровергни ее, и они не примут других идей, кроме той, что Республика зло!^[142]

И сейчас, в меньшем масштабе, с меньшим запасом времени, его выводы были доказаны на Набу.

«Что ж, осталось проверить еще две фигуры, и можно приступать к игре!» — решил Дарт Сидиус.

— Надеюсь, «владыка» Тиранус, ты пришел к тем же выводам, что некогда я… — прошептал он, вложив в слово «владыка» столько презрения, сколько под силу было лишь истинному преемнику ситхов древности.

Эпилог

— Ты, дроид, ничего в кораблестроение не понимаешь! — возмущенно закричал на меня Джиннкинс. — Пойми ты, так не делают. Не делают и точка! Ты бы еще предложил бытовой кондиционер установить…

— Много чего не делается, из того что надо, а глупостей делается еще больше, — спокойно ответил я.

Этот бит оказался очень интересным типом. Перфекционизм, педантизм и любовь к спокойной и уютной жизни, в нем, странным образом сочетались с авантюризмом, неуемной энергией и, если можно так сказать, инженерным фанатизмом. Даже характерное для их расы спокойствие и прагматизм моментально улетучивались, когда дело касалось техники.

— Разум, кому я объясняю!? — возопил он, с абсолютно несчастным видом. — Все разумные ставят радиационные излучатели. И только какой-то дроид додумался ставить тепловой насос, еще увеличивая нагрев и затраты энергии! А о надежности ты подумал? Его ведь не для космоса делали. Он фермерами для заморозки продуктов применяется!

— Вот о надежности, я подумал в первую очередь, как и о живучести, и снижении заметности в ИК-диапазоне, — стал объяснять я, тоже постепенно теряя терпение. — Ты мне объясни: чему там ломаться? Труба титановая, в ней гелий под давлением две тысячи двести атмосфер, два теплообменника с двух сторон и катушка на одном конце, которая стоячую звуковую волну в газе создает! Эти самые фермеры его по двести лет кряду используют! И без ремонта, и даже, без техобслуживания. А мощность – четыре по тридцать киловатт, на истребителе – тебе не смешно? Причем каждый, при данных температурах, будет «перекачивать» 95 кВатт тепловой энергии. Это при том, что на 100 % мощности двигателей, надо отвести только 285 кВатт тепла, остальные забирает топливо.

— Ладно, пусть будут тепловые насосы, — нехотя согласился Джиннкинс. — Эрдваныч, я так понимаю, ты хочешь установить их в наплывах над и под мотогондолами?

— Да. Примерно вот так, — я спроецировал чертеж N-1 с новыми элементами.

Над этим проектом модернизации основного набуанского истребителя, мы бились уже вторую неделю. И если с заменой двух лазерных пушек на четыре легких турболазера, проблем и разногласий не было – при той же мощности, поражающее действие возрастало вдвое, при несколько сниженном темпе стрельбы, то улучшить двигатели, без кардинального пересмотра схемы машины, было невозможно. А увеличить тягу на 20 % следовало непременно. Иначе, из-за возросшей массы истребитель потерял бы маневренность. И главной проблемой стал отвод остаточного тепла, с которым и при старых то движках было хреново. Нет, будь у нас технология, а главное лицензия на изготовление и использование ионных двигателей, это бы проблемой не было. Сам принцип их работы – внешнее ускорение плазмы на поверхности магнитных панелей – отлично обеспечивал теплоотвод. Но так как господа из Сиенара заломили за лицензию почти годовой бюджет королевства, мы были вынуждены выкручиваться своими силами. Да еще стараться не ухудшить аэродинамику при полетах в атмосфере.