В начале ноября чиновник Роман Герасимов, которому я звоню с Набережной, зайдя туда ненадолго, по телефону советует мне обратиться за помощью к церкви. Православной церкви. Якобы в монастырях - а именно уйти на какое-то время в монастырь советовал мне Роман Герасимов - найдётся для меня и крыша, и стол (жильё и еда). Категория людей, живущих и работающих-трудящихся в монастырях, называется трудники, но этого слова Роман Герасимов не упоминал, и конкретно как прийти в монастырь он меня не инструктировал, потому что не знал сам, но ему казалось, это было его искреннее убеждение, что мне сейчас самое лучшее место будет в монастыре. Я же так не считал, считая мой уход в монастырь лишь оттягиванием решения моих житейских проблем. А сколько можно оттягивать? Неделю, месяц, зиму, год? - я не знал и считал свой уход в монастырь крайним случаем. Но в церковь я сходил, и священник посоветовал мне обязательно прочесть Евангелие и брошюру Игнатия Брянчанинова "В помощь кающемуся" в целях подготовки к жизни в монастыре. Названные книги можно купить в этой же церкви, сказал священник. На моё замечание, что я совсем без денег, он ответил, что не верит, что я не могу заработать таких малых денег. Я не стал подходить к церковной лавке с православной литературой, так как у меня не было нисколько денег. Я вспомнил, что видел Новый Завет на Набережной у тёти Надины. Я пошёл туда и тётя Надина, приехавшая из Москвы, нашла мне его. И я стал читать Евангелие на Московском вокзале и на лестницах. А прочитав его, мне захотелось почитать и Ветхий Завет. И только я задумался, что хорошо было бы мне найти его, как тут же получил его. Свершилось просто чудо какое-то! Иду я и думаю о Ветхом Завете, смотрю: в телефонной будке на полочке под телефоном лежит какая-то толстая книга; подхожу, беру книгу в руки, а это оказывается Библия! И нахожу я её, кода идёт дождь, ночью. Прямо мистика какая-то!
Ноябрь. Я бреду поздним вечером с Петроградской стороны через Марсово поле на улицу Некрасова, чтобы заночевать там на лестнице. За плечами у меня рюкзак и в правой руке баул. Прохожу центр Марсова поля. В районе вечного огня стоит милицейский УАЗик. Я уже близок к краю поля, когда ко мне, нагруженному, подходит тип, приставляет мне к животу нож и спрашивает, что я несу в сумке и рюкзаке. Самое интересное, что он это делает в пределах видимости из УАЗика, которого он не замечает. Правая рука у меня занята баулом, так что я и не пытаюсь отбиться от приставленного ножа, а вдруг начинаю смеяться:
- Ха! Ха! Ха! Бомжа во мне не признал! Тёплые вещи, вот что у меня с собой. Бомжа грабят, как смешно!
Тип убрал от меня свой нож и высказался в том плане, что он своих не трогает. И ретировался в ночь.
Однажды, в ноябре, сидя на Московском вокзале в ожидании закрытия зала ожидания, то есть коротая время, я заметил молодого человека, сидящего тут же, почти рядом со мной. Я разгадал, что он никуда не едет и ему некуда идти. Я пожалел его. И подошёл к нему. В ответ на мои расспросы он подтвердил мою догадку. В это время я уже регулярно ходил спать на улицу Некрасова, где я узнал код на парадной двери от пьяной женщины. И в тот момент у меня даже были какие-то остатки от тысячи рублей, данных мне университетским однокурсником Эдиком Сипатовым. Я предложил молодому человеку заночевать там, где ночую сам, то есть на лестнице на улице Некрасова. Он согласился, и посидев на вокзале до без пятнадцати два, мы пошли "ко мне". Синего полиэтилена, расстеленного на полу на лестничной площадке, хватило в ширину для укладывания нас двоих. Выспавшись, на следующий день мы зашли на привокзальную почту, что на площади Восстания, так как застрявший в Петербурге без дела молодой человек ждал денежного перевода от родителей на обратный билет к себе домой. Выяснилось, что деньги пока не перевели. Тогда я накормил "гостя города" рулетом с маком под пиво. Куревом я также угостил "гостя". Поскольку ему было всё равно, где ждать перевода, сидя на вокзале или в движении, я предложил ему пройтись со мной по Невскому с целью зайти в Дом книги, в котором я так давно не был. Дело в том, что я, обременённый баулом и рюкзаком, не мог сам в одиночку зайти в книжный магазин с этими вещами - ведь не принято как-то у нас ходить с внушительным багажом по магазинам. Я доверил стеречь гостю свои вещи перед входом в книжный магазин, позволив ему сесть на рюкзак, а сам зашёл в него. Я и без тяжёлых больших вещей! Как же давно я не ходил не то, чтобы по магазинам, а вообще, налегке без больших сумок! Я гулял по магазину. А ещё это книжно-магазинное тепло внутри. Не только моей душе, но и телу было приятно пребывать в царстве книг. Ведь у меня были какие-то остатки от данной мне Эдиком Сипатовым тысячи рублей, и я чувствовал поэтому себя потенциальным покупателем - на какую-нибудь одну недорогую книжку мне хватило бы. Дело в том, что я испытывал потребность читать. И на вокзале, когда там кукую по вечерам, и на лестнице, где была вставлена лампочка на моём, чердачном, уровне. Я зашёл в отдел книг по истории, и обнаружил интересную мне новинку. Я бы её сразу же взял с полки и понёс в кассу, но поскольку в этот день я мог позволить себе лишь одну книгу, то я пошёл в отдел, в котором продавались приоритетные для покупки мной книги, а именно, в отдел книг для изучающих иностранные языки, где продавались словари, учебники, справочники и художественная литература на немецком языке. Когда я шёл в этот отдел, то моим желанием было не обнаружить ничего нового для себя, чтобы со спокойной душой купить книгу про Наполеона. Нет, я всё подряд про него не скупал, равно как и учебную литературу по немецкому языку покупал выборочно. Какого же было моё облегчение, когда новинок по языку, обязательных для покупки мной, не оказалось. У меня настроение сразу улучшилось. А в хорошем настроении - обычно от покупки очередной книги по немецкому языку-я любил, как-то приобрёл такую привычку, рекомендовать другим посетителям этого отдела, оказавшимся рядом со мной в тот момент, купить эту же книгу, что и я, объясняя полезность её для овладения немецким языком, и/или ещё другие стóящие на мой взгляд книги по языку, стоящие рядом. Для меня это занятие было как спорт: мне хотелось добиться как можно большего числа книг, которые решится купить с моей подачи осчастливленный моим вниманием покупатель. И часто покупатели принимали меня за продавца-консультанта этого отдела или учителя-доброхота. Но если вспомнить, то и раньше бывали случаи, когда я радовался отсутствию книжных новинок. Это когда я заходил на всякий случай, проходя мимо по Невскому без лишних денег на книгу. И как-то был случай, когда я зашёл без денег в этот отдел и заметил пенсионерку, вдумчиво рассматривающую книги по немецкому языку. Почему пенсионерка? Зачем ей на старости лет книги по немецкому? И смотрит она в пролистываемые ею книги с живым интересом. Мимо такой покупательницы я не мог пройти мимо и вступил с ней в диалог. Выяснилось, что это она для внучки выбирает книги, но какие ей нужны, а какие ещё рано покупать? - над этим как раз она сейчас и размышляет. Я помог пожилой женщине разобраться в книжном разнообразии: объяснил, какая книга для чего, какие стоит приобрести уже сейчас, а какие потом, но, если позволяют финансовые возможности, то тоже лучше сейчас, ибо потом, когда возникнет в них потребность, их может уже не быть в продаже. Видно, бабушка очень желала своей внучке успехов в овладении немецким языком, ибо выбрала она для покупки после моей рекомендации целых 6 книг. А взяв их с полок в руки и сложив стопкой, она меня спросила, а не учитель ли я немецкого языка? Я сказал, что нет, что я только изучающий этот язык, и что рекомендованные мной книги мне самому помогли. Тогда бабушка предложила:
- За вашу любезность, что вы помогли мне отобрать столько хороших книг, я хочу вас отблагодарить: выбирайте любую книгу из этого отдела - я оплачу и подарю вам!
