========== Часть 1 “Игры с клубком” ==========
Солнце клонилось к закату, скоро его уже не разглядеть, а общих усилий только и хватит, чтобы прикрыться щитом от мощного, вот-вот детонирующего артефакта.
— Хрень какая-то, — несдержанно высказался Антон, пнув грязный полуистаявший сугроб поблизости. Ему нестерпимо хотелось проклясть сегодняшний день, да и Завулона в придачу. Именно он позвонил Гесеру и потребовал наблюдателя со стороны Светлых, якобы по пустяковому делу. А оказалось, что найденный Темными артефакт не так безобиден, как хотелось бы. Пришлось вмешаться. Тем более, когда после неудачной попытки Завулона его обезвредить, тот «присосался» к магическому фону и блокировал часть возможностей главы Дневного Дозора. Сам Антон, как ни старался, тоже вляпался: подобравшись к артефакту на втором слое, угодил в поле воздействия, и хотя по касательной, но его тоже зацепило. Теперь они оба пытались усмирить артефакт, в сумраке и в реальности предпринимая всевозможные хитрости, но явно проигрывали старинной штуковине, заряженной еще в бытность Охоты на ведьм.
— Если не успеем до темноты, нам крышка, — Завулон весело, будто забавляясь, подтвердил опасения Антона. Глава Дневного Дозора был бледным, его мелко трясло, но язвить и издеваться так и не перестал, зараза.
Антон обессилено вытер пот со лба рукавом куртки и сел на покосившуюся лавку. Они находились в дальней части Бабушкинского парка, и Завулон наотрез отказывался вызывать подмогу. За свою репутацию он радел, что ли, сволочь Темная, или еще что. Впрочем, вызвать бы и не получилось: сумрак в окрестности был нестабилен, а телефоны переклинило, не пробивался никакой сигнал. Да и заряд батарей телефонов за пару минут стал равен нулю, как подозревал Антон — не без «помощи» чертова артефакта.
Отойти от артефакта тоже не получалось. С каждой минутой утекало всё больше силы.
— Выход один, — сказал вдруг Завулон. — Распылить артефакт. Если слить наши силы воедино и общим потоком долбануть — должно сработать.
— Угу, а то, что и нас самих может при этом распылить — ты в расчет не берешь, как понимаю?
— Риск — благородное дело, — окрысился Завулон. Терпения и снисходительности в нем почти не осталось. И это пугало больше долбанутого артефакта. Высший Темный, разозленный до предела — малоприятное соседство. Тем более, когда отодвинуться-то толком нельзя, полметра — максимальное расстояние удаления, что от артефакта, что от… «партнера» по несчастью. — Разве Светлые не хвастают направо и налево, что риск ради других — их извечный выбор?
— Смешно, — Антон даже изобразил подобие улыбки.
— Городецкий, как только край солнца исчезнет, артефакт перейдет в стадию питания. А что за этим последует, думаю, тебе повторно объяснять не нужно?
— Ладно, — решил Антон. — Умирать, так с музыкой. Ты только подальше отодвинься, когда меня разнесет в пыль, не хотелось бы… слиться с тобой. Ну, ты понимаешь. Предпочитаю, чтобы мой прах развеяло на неподконтрольной тебе территории.
— Вот еще. Мне заклинание активировать проще, опираясь на твою руку, ты магией делишься весьма неохотно. Помню прошлогодний случай, когда без телесного контакта ты даже слепок ауры мне перебросить не смог.
Антон сконфуженно кашлянул, вспоминая. Тогда Завулон, как коршун, кружил возле него целую неделю, все не мог смириться, что Ночной Дозор отказался делиться ценной информацией. В итоге вырвал-таки нужное воспоминание, подловив задумавшегося Антона в коридоре офиса и притиснув к стенке, облапав. Пока Антон ошалело отбивался от его вероломных поглаживаний, проворонил считку мыслей, и в итоге слепок ауры ушел к Темным. Завулон еще и посмеивался месяц, довольно скалился при встрече, хотя и получил под ребра тогда так, что к нему вызывали целителя. Об этом Антон узнал позже, но извиняться, ясное дело, не стал.
Не дождавшись от Антона ответа, Завулон вцепился в него мертвой хваткой и саданул по артефакту всей их совместной мощью как раз в тот момент, когда в парке резко потемнело.
Или это не в парке потемнело, а у Антона в глазах? Проморгавшись, он осознал, что уже стоит, а не сидит на лавке. Солнце еще алело у горизонта кровавой полосой, а Завулон… Завулона не было. Антон вскрикнул и отшатнулся от… собственной копии.
Было очень странно рассматривать себя, сидящего на лавке и ошалело моргающего.
— Ну, хоть артефакту крышка. И то радость, — сказал тот, кто прикидывался копией.
— Я реплицировался, — тихо проговорил Антон, хватаясь за голову. Короткие жесткие волосы кололись под ладонью, массивные перстни оттягивали пальцы, а многочисленные цепочки на шее позвякивали в такт каждого движения.
Копия разглядывала Антона в упор и поганенько скалилась.
— Нет! Не может быть… Ты ведь… ты… — Антону никак не удавалось озвучить, что Завулон теперь в его теле, а он сам, получается, что… того, наоборот. Перекочевал в… тушку Темного мага. — Ты специально это подстроил?! Убью.
— М-да, — Завулон досадливо одернул на себе куртку, — выходит, не только я не могу вслух сформулировать результат распада артефакта. Занятно. Хотя… еще непонятно, что лучше: «слиться», как ты выразился, в общем прахе, или вот так… — он безуспешно пытался пояснить, что они действительно обменялись телами. Значит, сбой в магическом поле не только поспособствовал этому, но еще и не позволяет до конца проанализировать произошедшее, сделать какие-то выводы. Зато теперь Антон мог отойти подальше, специально проверил, магическая преграда ни в чем не ограничивала, как это было до исчезновения артефакта. — Городецкий, тебя наставник не учил быть осторожным в твоих желаниях? Вот чего ты боялся перед воздействием? Зачем? Теперь твои страхи приобрели… — он опять не смог выдавить ни слова и просто возмущенно развел руками, очертив воздух и ткнув пальцем в грудь Антону.
— Надо вызвать Гесера.
— А что это изменит? Если мы даже друг перед другом не можем все назвать своими словами, то уж при свидетелях… Да и артефакта теперь — фьють! — нет ведь. Следов даже не осталось. Кто нам поверит?
— Так, я в офис, — сказал Антон, разворачиваясь и тут же неуклюже оступившись. — Как в этих сапогах вообще ходить можно? И пальто это… выпендрежное. В нем ведь холодно!
— Все лучше, чем стоптанные кроссовки. Что, Городецкий, любовь не греет? — Завулон усмехнулся, и Антон удивленно моргнул: на своем лице было очень… непривычно наблюдать довольный оскал. — Так иди сюда, обниму, согрею, по головке поглажу. Истеричка.
Антон дернулся от несуразности обвинения, но только сейчас осознал, что раздраженно срывает все те обереги и амулеты, которые непривычно оттягивали шею и колыхались, шевелились, будто живые. Усилием воли взяв себя в руки и задвинув шок подальше в глубь сознания, благо, что чужой разум, вышколенный столетиями, легко это позволил, Антон невозмутимо застыл напротив. Затем медленно протянул руку и коснулся волос на макушке. Своих волос. Ощущение было странным. Под пальцами будто искрило.
— Эксперимент удался, — театрально захлопал в ладоши Завулон. — Что дальше?
