Вдруг в небе появился вертолет. Он летел низко, пилот явно пытался что-то выискать в чаще тайги. Мы не успели далеко отъехать, как за нашими спинами раздались выстрелы. На треск автоматов отвечал одиночный выстрел карабина. Иван резко развернул «Буран», да так, что я выпал из саней. И, не обращая на меня никакого внимания, он устремился туда, где завязалась перестрелка. Я вскочил на ноги и, не понимая происходящего, направился за «Бураном». Через несколько минут «Буран» затих. Выстрелы приближались. Уже среди деревьев были видны фигурки людей в камуфляже. Вертолет кружил в небе. Подкравшись ближе, я увидел, как трое затаскивали тело в избу. По одежде я узнал Ольгу. Что нужно этим людям от нее? Почему они стреляли? Жива ли она после перестрелки? Я подошел ближе. На снегу лицом вниз лежал Иван. Кровавые пятна багровели на его спине. Неподалеку лежали два тела в камуфляжах. Видимо, Иван и Ольга дали им достойный отпор. Вертолет, описывая круги над тайгой, ожидал нападавших. Я, скрываясь, подкрался к избе. Дверь была открыта, раздавались крики.

– Где флешка? Сука! Или ты думаешь, держишь нас за яйца? Твой австриец мертв, Томсон тоже. Никто больше и не вспомнит о тебе.

– Кончай ее, мы уходим, – раздался другой голос.

На снегу лежал автомат. Размышлять не было времени. Я влетел в дом с криком:

– Все на пол!

Крик мой был истеричен, но убедителен. Их было трое. Ольга лежала у печки. Лицо ее было в крови. Один из них сделал движение. Я не задумываясь начал стрелять.

До этого автомат приходилось держать в руках всего два раза. Оба раза на сборах, на военке в институте, которую я так и не закончил. Дав очередь, я положил всех. Такое я видел только в кино. Они упали как подкошенные.

Захрипела рация. Послышались позывные. Рация лежала на полу, в луже крови, медленно стекавшей в щели пола. Вокруг стояла гробовая тишина. От неподвижности мертвых мне стало страшно. Я никогда никого не убивал. Ольга поднялась, схватила рацию и протянула ее мне.

– Ответь, иначе…

Она не успела договорить, как рация захрипела вновь.

Я еще несколько секунд стоял и не решался взять в руки вымазанную в крови рацию.

Очнувшись, я спросил ее:

– Что сказать?.. Мы еще заняты! – не дожидаясь ее ответа, рявкнул я чужим голосом.

– Горючка на исходе я на базу, буду через двадцать минут, – прохрипела рация.

– Хорошо! – ответил я.

Ольга схватила меня за руку.

– У нас есть двадцать минут.

Умелым движением она завела «Буран», отцепила сани и жестом велела садиться.

Мы летели по лесу на снегоходе. Вцепившись в Ольгу, я пытался прийти в себя. В моей голове крутились мысли, но самое главное было то, что я – убийца. Меня возмутило и то, что я не моргнув глазом застрелил этих людей. Кем они были, я не знал. Явно не охотники, скорее всего, это были люди при исполнении, в противном случае откуда бы у них оружие и вертолет. Эта мысль пугала меня. При таком раскладе я становился преступником, и ни о какой самообороне не могло быть и речи. Меня будет искать вся милиция. Невеселое будущее нависло пеленой в моем воображении. Тут я вспомнил слова Ольги, когда она нас провожала. Те слова мне были непонятны, а сейчас их смысл меня пугал.

«Почему я должен забыть о ней? И как я вспомню о себе?» Все вокруг было загадкой.

Одно лишь я ощутил каждой клеточкой своего тела: «Я попал».

Через некоторое время в снегоходе закончилось топливо. Ольга держала путь к горам. Она велела закидать «Буран» ветками, и мы пошли пешком. У подножья снег был глубокий, но наст держал, не давая проваливаться. Это помогало нам в бегстве.

Мы молча карабкались по горам, от уступа к уступу. Ольга шла уверенно, и это говорило о том, что она знала, куда мы идем. Я не задавал ей вопросов, а покорно шел за ней. С той уверенностью, с которой она шагала, четко зная дорогу, с такой же покорностью я двигался за ней. Чем выше мы поднимались по невидимым тропам, тем тяжелее было идти. Вскоре силы покинули меня, и я упал. Ольга остановилась.

– Хорошо! Давай немного отдохнем, – сказала она.

Я жадно глотал снег. Вопросы о произошедшем задавать не было сил.

Но все-таки я не вытерпел:

– Кто они были и что хотели от тебя?

– Потом! – отрезала она. – Пошли.

Ольга помогла мне подняться, и мы пошагали дальше. Через несколько часов мы были у входа в пещеру. Пройдя несколько метров, шаманка исчезла в темноте. И даже луна, которая нам светила весь путь по горам, не доставала до нее своим седым светом. Через мгновение яркий свет в глубине пещеры осветил стены.

– Иди за мной! – командным голосом позвала она.

Черные стены пещеры, отражая свет от факела, сверкали кристалликами льда, как бы завлекая нас вглубь. Пещера то сужалась, то вновь превращалась в высокий коридор. Вскоре она сузилась, и мне на мгновение показалось, что она закончилась, но Ольга наклонилась и осветила стену: в ней оказалась расщелина, за которой был большой свод.

– Мы пришли, – сказала она. – Лезь за мной.

Попав внутрь, я увидел хорошо оборудованное жилище. Тут, как позже выяснилось, было все, от оружия до запасов еды. Прочитав мои мысли, она сказала:

– Я знала, что такое произойдет, и готовилась к этому.

Бросив к моим ногам спальный мешок, она сказала:

– Спи, на вопросы, терзающие тебя, я отвечу утром. У нас будет время объясниться.

Я спал как младенец. Разбудил меня заманчивый запах еды. Ольга что-то жарила на сковородке. Полумрак мешал мне оглядеть всю пещеру. День или ночь, я тоже не знал. В голове было пусто, но чувство страха от произошедшего напоминало сон. Хотелось проснуться и забыть все, вернуться в свой участок, в свой балок. И тут холодный пот прокатился по спине.

«Моя жена. Да, я вспомнил. Моя жена родила мальчика, и я должен был быть рядом. Я рванул в город на вездеходе. Да, да, и он меня подвел», – подумал я.

Я вспомнил, как замерзал, как, не чувствуя боли, я пытался шагать, чтобы выжить. Я все вспомнил. Но от этого мне стало еще тяжелее. Это моя юношеская неудержимость вовлекла меня в неприятности. Вместо того чтобы дождаться вертолета и спокойно добраться до города, я рванул на вездеходе.

Я поднялся и сел. Тишина. Слышно было, как гудит огонь и шкворчит мясо на сковороде.

– Проснулся? Вставай и кушай, – как всегда, уверенно сказала Ольга.

Я хотел открыть рот, чтобы начать задавать вопросы, но она меня пресекла:

– Кушай. После я расскажу тебе все, если ты этого хочешь. Но знай, узнав от меня все, твоя жизнь изменится.

Этим самым она давала мне шанс не вникать в ее проблемы и попробовать все забыть.

Пока я ел, голова наполнялась воспоминаниями и огромным желанием поскорее попасть к жене.

Слабый свет дал возможность рассмотреть Ольгу. Большая ссадина на ее лбу распухла. Она выглядела уверенной амазонкой. Что ее научило всему этому? Чем она занималась раньше и почему ее преследуют?

– Хорошо! – буркнула она.

Ольга поставила чайник и села рядом. Выждав минуту, она начала свой рассказ:

– Тебе все покажется сказкой, но это наша горькая правда. Это нас окружает, и все учения по обществоведению и различные философии – все это лишь инструмент для небольшой горстки людей, не обычных людей, чтобы весь остальной мир был послушен им, – произнесла она это как будто торжественно, придавая строгость своей речи, но звучало это немного пугающе.

Чайник засвистел. Она налила чаю и, сделав глоток, продолжила:

– Эта горстка людей делит всех на группы. Первая группа – это Прозрачные. Их всего девять человек, они стоят во главе Белых.

В свою очередь, Белых двести семьдесят человек. Эти числа неизменны на протяжении уже нескольких тысяч лет. Их не может быть больше или меньше. Затем идут Серые. Они слуги Белых.

Их число колеблется, и нет определенных ограничений на их количество. Все остальные люди Черные. Кто и когда разделил всех людей, я не знаю.