Предусмотрительность сор-горинцев оказалась весьма к месту. Когда жизнь в округе стала потихоньку налаживаться, у надземных жителей завязались отношения с соседями с ближних станций метро, а позже даже стали ходить караваны из Москвы в область и обратно. Два больших ангара у подножия Горы превратились в караван-сарай с гостиницей и харчевней, где путники могли укрыться от опасностей, отдохнуть, переночевать, подкрепиться местными разносолами, узнать новости и идти дальше по своим торговым или еще каким-нибудь делам. Караваны ходили, правда, редко и крайне нерегулярно, но маршрут их пролегал всегда через эти места – в силу удобства транспортных путей. Трэш-сити следил за тем, чтоб на их отрезке транзита «Москва – область» было более-менее безопасно, обеспечивал караваны – по мере необходимости – проводниками, охранниками и носильщиками и имел с таких вот перемещений по своим землям очень даже неплохой гешефт.

…Отсалютовав маячившему на сторожевой вышке фактории дозорному, Бабай повел своих людей дальше. Частный сектор – СНТ «Нива» – привычное зрелище недостроенной дороги и брошенной техники… А вот и мост через канал!

– Вы там, на той стороне, поосторожнее будьте, мужики! – предупредили соседей караулившие переправу через канал дозорные из Сор-городка. – Морра в лесу завелась!

– Что еще за морра такая? – нахмурился Бабай.

Командир дозора пожал плечами; от его движения чуть колыхнулись полы тяжелого брезентового плаща – традиционной «национальной одежды» обитателей Трэш-сити.

– А хрен ее знает… Мы эту тварь никогда не видели, только ощущали ее присутствие. Как будто на тебя смотрит кто-то… пристально так… будто сожрать примеривается… Жуть просто! – дозорный, крепкий дядька лет шестидесяти, вздрогнул. – Ко всему прочему, еще вдруг такая тоска наваливается – хоть вешайся! В общем, когда морра где-то рядом – это сразу чувствуется. И вот вам мой совет, мужики, если вдруг почуете неладное – тут же берите ноги в руки и ходу оттуда! Нашим охотникам уже доводилось с ней пересекаться… «Двухсотых», слава богу, не случилось, но вот страху парни натерпелись – просто до усрачки! Сюда-то она пока не лезет, но пару раз точно было – приходила и сидела на той стороне моста. Показаться не показалась, но таращилась так, что аж поджилки тряслись. Вон, видали? – мужчина кивнул на перегораживающую мост баррикаду, сложенную из сушняка. – Только этим от нее и спасаемся. Если запалить – так она переключается на огонь, а вскоре и вовсе уходит.

– Морра страшшслая и ужасслая… – тихо хмыкнул Умник. – Да у вас тут, смотрю, прям сказки про муми-троллей!

Сор-горинец сверкнул на него из-под капюшона защитными очками над самодельным респиратором и с сожалением смерил взглядом с головы до пят:

– Вот и наш Карбид точно так же хмыкал и про сказочки проезжался. А как морру почуял – так драпал чуть ли не впереди планеты всей, а после еще и штаны сушил. Посмотрим, что ты запоешь, Вадик, в подобной ситуации!

– А я не умею петь! – хохотнул Умник. – Мне медведь на ухо наступил. Всеми четырьмя, да еще джигу сплясал… Впрочем, спасибо за предупреждение, – вдруг мигом посерьезнел он. – Будем глядеть в оба.

Каким бы ни был отчаянным народ, живший в «алтухах», но такими вот предупреждениями никто никогда не разбрасывался. Тем более предупреждениями, исходящими от соседей, живших на Поверхности, и эту самую Поверхность знавших куда лучше их, пещерных троглодитов!

Времена не те!

– А все-таки, откуда взялась эта самая морра, не из сказки же, в самом деле? – полюбопытничал Кот, пихая в бок Марка, чтоб слушал внимательнее и на ус мотал. В силу возраста и, так сказать, цеховой иерархии подросток пока еще не имел права встревать в разговор взрослых охотников без их разрешения. Кот же недавно перешел этот Рубикон – чем немало гордился и форсил перед младшим товарищем.

Дозорный снова пожал плечами:

– Да поди ж ее, паскуду, разбери, откуда она взялась! Тоже, небось, откуда-нибудь приползла, мало ли сейчас всякой швали в округе?.. В честь монстра-то из сказки ее Варвара, наша травница, обозвала – за похожие свойства. Это она с ней первой из наших пересеклась. Даже потом картинку из книжки по памяти нарисовала и нам все показывала. Но вот как эта гребаная морра на самом деле выглядит – как на картинке или нет, – Варька и сама не в курсе. Говорит, некогда проверять было, чесанули они с ее учеником оттуда, как под хвост ужаленные! Но говорит, что не удивится, если эта морра и правда точь-в-точь такая, как в книжке. А материализовалась из чьего-нибудь похмельного бреда!

– Ну, это Варюха загнула, конечно! – покачал головой Бабай. – Как это – материализовалась? Из ничего, что ли? Так не бывает!

– Да очень просто! Про ноосферу и инфополе слыхали?

– Сон разума порождает чудовищ… – кивнул Умник. И весело посоветовал: – Вован Сергеич, ты при наших обормотах не слишком-то учеными словами выражайся. Еще решат, что ругаешься, обидятся, полезут морду бить! Конфузу потом в международных отношениях не оберешься!

– Да ну тебя!.. Миротворец ООН нашелся, тоже мне! – отмахнулся сор-горинец.

Алтуховец подмигнул ему и заржал. Эти двое были давними собеседниками и собутыльниками и радовались каждой возможности при встрече попикироваться и порассуждать на какую-нибудь ученую тему.

Переходить широкий – сто с небольшим метров – канал по сильно покореженному, но, слава богу, не рухнувшему мосту, на котором не было ни одного укрытия, чтобы спрятаться в случае опасности с воздуха – удовольствие рискованное и сомнительное. К тому же Марк – рожденный и выросший в подземелье – став охотником, так и не смог окончательно привыкнуть к высоте и иррационально до сих пор ее побаивался. И это сейчас, а что было в самом начале, когда он только-только начал выходить на Поверхность! Смех и ужас! Хмаре в свое время пришлось очень сильно постараться, чтобы приучить сына к подобным местам – пешеходным виадукам, мостам и прочему. Постепенно Марк освоился и даже научился внешне не демонстрировать своего страха высоты… но все равно во всех подобных случаях старался держаться подальше от краев мостов и поближе к их середине. И вообще держаться. За что угодно – лишь бы не сверзиться с этой жуткой высотищи и не переломать себе кости или еще хуже того – утонуть!

В бригаде эту его неудобную особенность конечно же мигом раскусили и теперь иногда подтрунивали над ней. Но все же понимали, что от заложенного матушкой-природой никуда не денешься. Рожденный ползать, как говорится, иногда летает. Но все-таки уж – птица гордая: пока не пнешь – не полетит.

– Всем сгрудиться в кучу! – скомандовал при входе на мост Бабай. – Кот, О’Хмара – в середину! Наблюдайте за небом. Остальным – глядеть по сторонам. Оружие проверить!

Защелкали разнообразные оружейные механизмы. Вроде все пучком.

– Двинули!

Марк поудобнее перехватил свой (когда-то отцовский) двухзарядный арбалет и, подавив волнение, сделал несколько шагов по растрескавшемуся и кое-где даже оплавленному или вставшему дыбом покрытию моста. За каналом он до этого бывал уже несколько раз, но вот этот переход всегда заставлял его слегка нервничать.

Бригада ходко двинулась к противоположному концу моста.

Слева слышались крики чаек, суетливо носившихся над одним и тем же местом. Время от времени птицы резко падали вниз и что-то выхватывали из воды. На людей они пока не обращали внимания.

– Охотятся! – хмыкнул, кивнув в их сторону, Буль. – Никак, косяк мигрирует? Интересно, вверх или вниз?..

– Эх, вот помню, до войны рыбачил я как-то на Селигере… – начал было Пакет, ностальгически прижмурив глаза.

– Пакет, дорогой, заткнись, да? – вкрадчиво попросил Шахар. – Мы сейчас на охоту идем, а не на рыбалку, понимать надо!

– Тихо вы! – шикнул Бабай. – Раскаркались! Дома байки про «до войны» травить будете! Пакет, ну вот сколько раз…

– Хьюстон, кажись, у нас проблемы! – перебил его глазастый Репа и протянул татуированную руку, указывая в сторону высоток Левобережной, торчащих над лесом, словно осколки выбитых зубов. – Видите?