- Да. Сестра.

Они были близняшками. Одна выбрала путь Теней, другая путь Солнца. И вдвоем они были сильнее, чем поодиночке. Гораздо. И возможно даже из хватки пальцев Принцессы, что сжались на горле ее беспечной сестры – она, старшая на пару минут, сможет извлечь выгоду.

Она сможет. Но это потребует и платы. И будет ею преданность. Ее Величеству и Империи.

Всегда.

========== 13. ==========

Двор и не заметил, как оказался в цепях.

Медленно, но верно.

С каждым из них, важным или не очень, или тем, кто таковым казался, она говорила – улыбалась, нравилась, была вежлива.

Они искали подвох, не находя, расслаблялись, принимая ее благосклонность, как удачу и будущую выгоду и ловушка захлопывалась. Почти неслышно, но крепко.

Все их планы, идеи, возможности оказались связаны, а они сами на поводке.

Потому что Принцесса, а теперь уже их Императрица знала все. А если не все, то очень многое.

И каждого держала за горло. Этими тонкими руками с кажущимися хрупкими запястьями.

Каждый, каждый был ей верен – потому что их положение, зависело от ее слов и действий. Потому что она знала… даже те, особенно те секреты, которые они спрятали так глубоко.

И лояльность, о она теперь была жизненно необходима. Из уважения и страха. Их Императрица – ведьма.

И спустя какое-то время, они даже гордились этим.

А кто не смог – был повержен.

После нескольких показательных даже не казней, исчезновений и издевательских судебных процессов, над Предателями Империи, у них не было иного выхода.

Никто их них не хотел, чтобы к ним в дом из-за глупости пришла Тайная Стража.

Особенно если на другой чаше весов, хранимый секрет и весьма привлекательная должность сулящая положение.

Нужно было просто быть – лояльным, и хорошо выполнять свою работу – не обманывая и не воруя сверх меры и планки.

Не так уж сложно.

А тонкие папки в Сокровищнице, что ж компромат… они это понимали. И сами никому и никогда не верили на слово.

Императрице, такой достойной дочери своего отца – хотелось подчиняться.

Великий Патриарх долго смотрит ей в глаза. Сухощавый старик – умный, с гусиными лапками в уголках глаз в черном одеянии с золотом солнца на затейливой вышивке.

Цири смотрит в ответ.

Они стоят друг напротив друга – напряженные такие одинаковые. Седые, светлоглазые, затянутые в черное с золотом. Сильные.

- Вы не верите. – Наконец негромко констатирует Патриарх, отступая на шаг. – Солнце для вас ничего не значит.

Цири спокойно кивает.

- Да. Я не могу. Видела слишком много… - Она качает ладонью, неопределенно. Перстень Власти светился лучами на свету. – Чтобы верить в огрызки правды.

Такой ответ, он должен был взбеленить Патриарха, вывести его их себя. Не может Императрица не быть приверженкой официальной Религии. Но старик только растягивает губы в короткой улыбке

Императрица честна с ним. Не чинит препятствий его пастве и не перекраивает порядок вещей. Культ Солнца с ее восшествием на трон не подвергся попыткам изменений. Она даже делает вид, нося черное с золотом. Хотя старик склоняется к варианту, что подобные одежды ей просто удобны.

Вызывают в собеседниках страх.

- Я понимаю вас, Императрица. Мы друг друга поняли.

Патриарх уходит, оставляя Ее Величество в саду, любоваться водопадами. И только выходя из дворцовых владений чувствует, как становится легче дышать.

И пропадает чувство тревоги, которое незаметно окутывало его внутри. Вспоминает колдовские зеленые глаза, смотревшие на него с иронией и подначкой - усмехается.

Встреча один на один таковой не была.

Если Императрица смотрела ему в лицо, то спину сверлил иной, совсем не добрый, но какой-то равнодушный до поры взгляд.

И сидя в своих покоях, в свете свечей и смотря на поблескивающий золотом гобелен с изображением Солнца, Патриарх думал.

Императрица не была верхом мечтаний Церкви. Неверная религии, слишком властная и жесткая, правительница, не женщина.

Церкви бы было куда удобнее, если бы Император Эмгыр просто выдал ее замуж за нужного человека, но было поздно.

Она окружала себя людьми, которых бы ко двору еще пару лет назад бы не пустили вовсе.

Ведьмаки и Твари, Магички.

Сброд.

Она спала с Ведьмаком, излишне приближенным к Трону – их видели вместе, слухи были подтверждены и верны. И одно только это заставляло Патриарха брезгливо морщиться. Но она была умна, горда и за то, что считала своим, сражалась до конца.

Да и двор молчал, усиленно делая вид, что так и надо, явно боялся и непонятно кого больше, саму Императрицу или же Ведьмака.

И от того она стоила того, чтобы Патриарх закрыл глаза на многое, как и Императрица закрыла тоже, на некоторые его действия и письма.

И как только узнала.

Двор был от нее в ужасающем восторге. Страх и восхищение, читались в их глазах. И оставалось только играть без шулерства, теми картами, что выпали в руку.

Хорошая будет партия.

Занятная.

Да.

========== 14. ==========

Мария везде.

Веселая, смешливая она, то гуляет по потолку, свешиваясь за его плечом, то шныряет в тенях по дворцу, пугая своим не-присутствием стражу и придворных.

Если она не прячется под плащом у Цири, обеспечивая ее безопасность на вызовах и балах и прочих говорильнях-совещаниях, то у нее становится слишком много времени – ничем не занятого, и вампирша начинает чудить.

Неопасно, но потом ему на стол и на стол Воорхиса пачками опускались панические записки встревоженных и перепуганных придворных, которые, конечно же, не из собственного страха, а по соображениям государственной безопасности и безопасности Ее Величества предупреждали о страшных событиях, творящихся в замке.

На третий такой инцидент Воорхис заметил, что раз мастер Ведьмак заварил этот детский сад в охране, то ему его и воспитывать, а у него благородного во всех смыслах человека на это времени нет. Как нет и желания перебирать кляузы и вылавливать в них крупицы правды.

В общем-то, аргумент был весьма правдив, однако Геральт глядя на то, как Генерал и начальник Тайной Стражи сжимает в кулаки, пальцы за спиной предполагал, что Воорхис уже предпринял попытку принятия собственных мер, но был уткнут малышкой Марией лицом в пол в прыжке с потолка и повторять не хотел.

Гордость, однако.

Придется что-нибудь придумывать. Занять девчушку чем-нибудь веселым и общественно-полезным.

- Займите ее чем-нибудь, Геральт. – Воорхис упал в кресло. – Я так устал. Она лезет о все щели, пытается учить моих же палачей! Палачей и дознавателей, Геральт! Тому, как надо вытаскивать сведения. Теперь заключенные воют от нее и рассказывают все-все, только бы она вышла и не смотрела на них! Откуда в ребенке! Ребенке! Столько жестокости?

Геральт удивленно хмыкнул. Он, конечно, не особо обольщался, прекрасно представляя, что из себя представляет Исток Мария, но эти моменты стали для него неожиданностью.

Геральт никогда не воспринимал Цири как свою дочь. Воспитанницу, ученицу, но не дочь. А вот Мария – Мария будила в нем, что-то отцовское, такое, что он думал и не проснется никогда.

Ведьмак прекрасно понимал, что воспитывать ее поздно, но он хвалил ее, когда у нее начали получаться Имперские танцы, хотя справедливости ради стоит сказать, что мадам Эва и полную бездарность научит.

Получал в ответ ослепительную улыбку, полную игольчатых зубов. И прижавшуюся к боку соломенную макушку.

Он знал, что Мария… не страдает особой любовью к ближним своим, кроме действительно дорогих ей людей, и тем более к дальним, но отмечал в ней больше холодное равнодушие, даже когда она убивала, во имя Цири, чем веселье или жестокость.

А тут пыточная?

- Подробнее Генерал.

Воорхис оскалился, видя некоторое недоумение на его лице.

- Что именно? Вас интересует?

- Мария, конечно не подарок, и далека от дисциплины, но все ее шалости не пересекали черты.