Кассандра знала, что пройти насквозь можно или под крышей, или спустившись под землю. Юноша проверил - лестница наверх, под крышу, цела, и дверца открыта. Хочешь не хочешь, а предпринимать единственную попытку надо спешно. Пока солнце со стены окончательно не ушло.
Кассандра положила арбалет на окно, пригнулась, пристраиваясь поудобнее. Петрус проглотил слова, призывающие ее поспешить. Не стоит отвлекать стрелка перед решающим выстрелом. Он еще раз пожалел, что не проявил должного старания в овладении стрелковым искусством. Сейчас стрелял бы сам, и не зависел от девушки. Но что есть, то есть - он с уверенностью мог попасть только в щит, а не в тот небольшой уголок, где прятались разные картинки - их, говорят, всего шестнадцать, и его интересовала вторая слева в нижнем ряду. Прикоснись к ней - щит покажет ее во весь размер. Ия-Кассандра в нее не попадет, почти наверняка, но покажи щит любую картинку - и станет ясно, что он не умер, что можно прикосновением вызвать нужную картинку.
Мертвый Глаз почти повернулся прямо к ним, когда щелкнула тетива арбалета. Девушка сразу присела на пол, и поглядела на Петруса. Тот, заметив, что стрела попала в нужное место, но отскочила вниз, и щит остался темным, по нему не пробежало даже искорки, сам не понял, испытал разочарование или облегчение.
- Ты попала. Щит темный. Зато Мертвый Глаз остановился и смотрит на нас... - Петрус упал на четвереньки и рванул из комнаты. Сзади громыхала арбалетом по полу Кассандра. Они влезли под крышу. Побежали, перепрыгивая мусор, перелезая косые опоры крыши. Сквозь дыры в крыше падали лучи солнца, освещая дорогу. Хлопая крыльями, метались обитающие здесь голуби. "Как они выжили, здесь же летунов полно?" - мимоходом подумал юноша.
Свободное пространство кончилось, под ногами оказался открытый люк на лестницу, опоры для лазанья на стене вывалились. Надо прыгать, высота небольшая, полтора человеческих роста. Петрус сиганул вниз не задумываясь, Ия повисла на руках и он поймал ее в падении, удивляясь, сколь мало весит девушка. Когда они спустились до третьего этажа, на площади кто-то завыл: громко, мертвым голосом. Живые так кричать не могут. Мертвый Глаз? На первом этаже Петрус свернул в сторону торца дома. Комнаты здесь основательно замусорены - обломки мебели, груды тряпок, покрытые птичьим пометом. Зато окно чистое, без следов рам и стекол. За окном прямо на земле сидели и прохаживались орниморты, словно ожидая, пока люди спрыгнут к ним. До следующего дома - четыре десятка шагов. На земле летуны не столь подвижны, можно попробовать прорваться. Он подсадил Ию на подоконник, и в этот момент сзади что-то грохнуло. На миг стало светло, а затем в комнату ворвалось пыльное облако, забивая ноздри, погружая все в темноту.
Петрус сообразил, что здание рушится, они же оказались как раз возле уцелевшей стены. Сейчас пыль заволокёт с десяток домов вокруг, их никто не увидит, ни летуны, ни Мертвый Глаз, ни патрули грамсов.
- Держи меня за руку! Дыши через плащ! Прыгаем! - Он сиганул вниз, надеясь, что уцелевшая стена дома не рухнет им на головы.
Бежали наугад, не видя даже вытянутой руки. Петрус врезался в стену соседнего дома и дальше вел Кассандру вдоль нее, обогнув угол, пропуская проходы внутрь. Пыль помаленьку садилась, стало видно, что под ногами, и юноша отпустил руку Ии. Они уже пробежали четыре дома, и пора отыскивать тот, где их ждет медведь. Вот и он. По запыленному камню, оставляя следы, они подошли ко входу. Кассандра сама догадалась, затереть следы плащом.
Медведь спал. Петрус вначале сему поразился, но вспомнил, как его поранил мортагер, и решил, что сон сей - целебный.
- Ия, а арбалет где?
- Прости, Петрус, я его выронила. Растерялась, когда дом рухнул, - девушка испуганно посмотрела на него.
- Ладно, не огорчайся. Я свой боевой кнут тоже обронил, придется топором от кровососов и змей отмахиваться, - Петрус улыбнулся и с удовольствием разглядел на заплаканном и пыльном лице Ии робкую улыбку.
Пыль не оседала еще долго. Над головой несколько раз раздавалось знакомое жужжание, во дворе звонко тявкнул лис, хлопали крыльями летуны. Вдали, на площади, вновь завыл мертвый голос, стих, и донесся грохот. Они ждали пыльного облака, но его не было. Потом стемнело. Сквозь сон юноша расслышал, как неподалеку с шуршанием что-то проехало, на листьях деревьев мелькнули отблески света.
Медведь во сне ворочался и подергивался, а Ия спала тихо, положив голову медведю за заднюю лапу. "Вот я: и герой, и как его, эмпат," - невесело думал Петрус, - "только Ия за меня из арбалета стреляла, и медведю она ближе, чем я. Значит, герой из меня никакой, да и эмпат никудышный."
Утром медведя пришлось будить. Петрус предложил идти через заросли, чтобы не оставлять на запыленных улицах следов, по которым их легко выследят. Медведь согласился. Ия, хоть юноша ей ни слова не сказал, тоже согласилась. Недоуменно посмотрев на нее, Петрус спросил, понимает ли она его безмолвную речь.
- Тебя не понимаю, говори словами. Но вот намерения медведя иногда понятны. Не могу объяснить, как. Картинок, как ты, я не вижу. Зато знаю, что медведь улиц боится, а в зарослях он уверенно себя чувствует. На тебя он полагается - понимает, что ты лесовик и в городе чужой...
Через заросший двор пришлось прорубаться - переплетение лиан и ветвей кустов густое, иначе не пройдешь. Медведь, держащий раненую лапу на весу, пробирался последним. Петрус осторожно раздвигал ветви, опасаясь прежде всего змей. Зато здесь можно не бояться кровососов - дурманная лиана приманивала и поедала всех насекомых. Даже мортагер в такой чащобе не смог бы их атаковать неожиданно, застрял бы в ветвях.
Продвигались медленно. Встретившийся заросший невысокий дом обошли, и обнаружили тропинку, по которой можно идти пригнувшись. Обошли еще дом, большой и высокий и попали в березовую рощу. Подлеска нет, идти легко, здесь стоило беречься только ядовитых пауков. Внимательно поглядывая по сторонам, Петрус обнаружил огражденный круглый пруд, в середине которого возвышалась статуя. Женщина, почти не одетая - только бедра слегка прикрыты - держала в руке шар. Петрус засмотрелся на нее и почувствовал, что краснеет. Изваяние было столь совершенным...
Медведя одолевали иные мысли: уловив его картинку, юноша разглядел на краю пруда огромного удава, распухшего посередке. Змеюка переваривала добычу и спала, не представляя угрозы. Вот медведь и подумывал о том, чтобы прикончить ее и пообедать. Пришлось напомнить ему, что они спешат унести ноги подальше от колонны императора. Невозможно бороться с хозяевами города, которые по одному подозрению безжалостно валят наземь огромные дома.
Пересекли улицу - и дальше домов не обнаружили. Только руины. Какая-то сила искрошила дома в мелкие камни, коих в горсти помещался десяток. Деревья стояли мертвые, без листьев. Не укроешься. Пришлось свернуть по улице направо - Ия сказала, что так они ближе окажутся к владениям Пастырей. Шли под деревьями, глядя по сторонам. Здесь на улицах не лежала пыль, можно не бояться оставить следы. При первой возможности вновь повернули к северу. Растительности прибавилось: полосы деревьев вдоль улиц, небольшие рощицы - в одной из них медведь задержался, чтобы полакомиться незнакомыми ягодами. Люди их есть не рискнули. Вскоре слева объявилась высокая сплошная стена, вдоль которой тянулась обсаженная деревьями пустынная улица.
- Трангил, - обрадовалась Ия, и на вопросительный взгляд юноши пояснила:
- Раньше город назывался иначе, участок за стеной Трангилом называли уже тогда. Потом, когда город опустел, только здесь продолжалась упорядоченная жизнь. Сейчас пусто и здесь, но за забором - владения Пастырей...
- Понятно.
Петрус не разделял восторгов девушки. Он устал, ощущал голод, и на неведомых Пастырей не надеялся. Однако Ия тащила его вперед, обещая, что вскоре они увидят ворота. Увидели...
Может, когда-то здесь стояли настоящие ворота, а сейчас: пролом в стене, груды мусора вокруг и сооруженное прямо в проломе укрепление. На нем стояли, буравя людей взглядами, два мортагера. Один побольше, видимо, самец. Петрус порадовался, что шли они по дальней стороне улицы. Даже мортагер одним прыжком не допрыгнет. Но смертоносные твари не шевелились, юноша никакой угрозы не чувствовал. Остался спокойным и медведь.
