— Столько вопросов, — улыбнулся Гилдартс, позволяя тени слизать кровь с его руки. Жуткое зрелище, особенно если знать, что эта тварь может без проблем разорвать здорового, полного сил человека. — Ты всегда был любознательным, умел рассуждать и здраво мыслить, твоя душа жива, в ней сохранились чувства и надежда. Потому-то ты и заботишься о малышке Венди… Ты чувствуешь ответственность перед ней, осознаешь, что нужно защищать слабых. Другие предпочитают выживать сами и ценят лишь силу и пользу, которую могут принести другие. Их нельзя за это винить, все мы стремимся выживать…

— Я так понимаю, это ответ на вопрос, почему ты появился именно передо мной? — Жерар опустился на пол, при этом, не спуская взгляда со старого знакомого.

— Да, именно так. Что же касается того, где был и почему не возвращался, этот вопрос более сложный… Но я попробую на него ответить, тем более, что время у нас есть.

— Ошибаешься, скоро мне нужно будет возвращаться в убежище.

— Понимаю, ты не можешь оставить сестру и не только её, так ведь? — в глазах Гилдатса появился хитрый огонек, словно он знает о главном секрете Жерара. — У тебя есть то, что не дает твоей душе умереть окончательно, то, что заставляет тебя жить. Да, ты прав, тебе придется вернуться, но до этого мы поговорим. Это важно…

— Тогда говори, — Ферандес давно понял, что Клайв не вернется вместе с ним в убежище, более того, он не был уверен, что Гилдарса примут обратно. Еще никому не удавалось пережить ночь и вернуться — неизвестно, как другие отреагируют на подобное.

— Я не возвращался, потому что считаю, что просто выживать глупо. Нужно понять, кто наш враг и враг ли он. Лишь узнав, кто такие тени можно с ними бороться и начать жить по-настоящему, а не существовать. Я знал, что другие не поймут, а потому ушел в этот сектор города, осознавая, что-либо сдохну, либо добьюсь успеха.

— И что же ты выяснил?

====== Эльза: Всем нужен свой свет ======

Лаксас что-то говорил, излагал свой план нападения на территорию Брейна, но Эльза не слушала его. Зачем? Все равно когда они столкнуться с противником лицом к лицу все пойдет, так, как пойдет. Планы никогда не осуществляются, ведь враг не знает о том, как должен себя вести. Нет. В бою главное иное — спокойствие, хладнокровие, наблюдательность и желание убивать. Нельзя видеть в том, кого хочешь пристрелить разумное существо, у которого есть свои мысли, эмоции, чувства и желания, не стоит размышлять о том, что этот человек кому-то дорог и нужен. Иначе просто не получится нажать на спусковой крючок или перерезать глотку тому, кто окажется у тебя на пути. За долгие годы Скарлетт привыкла убивать, это стало для нее нормой и единственным средством выживания. Но, несмотря на это иногда в душе Эльзы возникали сомнения, которые терзали её душу, заставляя вспомнить о том, что её душа все еще жива. А что если однажды им придется напасть на группировку Жерара? Что будет тогда? Сможет ли она убить того, кто дает ей силы, сможет ли он пристрелить её при таких обстоятельствах? Все чаще девушка задумывалась о том, что люди избрали неверный путь, вместо того, чтобы объединиться и дать отпор врагу, они разбились на группы и теперь пытаются перегрызть друг другу глотки, словно бешенные звери. Хотя… Выбора у них не было изначально. Гиганты, самые страшные из теней нападали именно на большие группы, их привлекали скопления людей, так что чем меньше группировка, тем безопасней. Тени намеренно все устроили именно так… Но зачем? В чем смысл происходящего?

Эльза оглядела людей, собравшихся в комнате Дрейара, почти всех их она знала уже несколько лет и вполне могла бы назвать их друзьями и близкими людьми. Близкими… Их небольшая группировка стала для нее семьей, но тепла не дарила, каждый человек здесь был замкнут в себе, словно никто не желал обретать духовные связи, которые однажды принесут нетерпимую боль. Если бы у Миры не было брата и сестры, их гибель не стала бы для нее таким ударом, а тени не взывали к ней из темноты ночи, доводя до безумия. То же самое было и с другими, все боялись полюбить, пустить кого-то в свое сердце, привязаться к кому-либо. Все знали, что за этим последуют только страдания и боль. Взгляд Скарлетт остановился на Нацу, наверное, он был единственным человеком, что еще мог улыбаться, хотя и его улыбка все чаще не выглядела искренней и светлой. Несмотря на то, что он многих потерял, Драгнил не унывал и верил в то, что найдет своих близких, ведь ни брат, ни отец, ни его девушка так и не приходили к нему ночами. Да… У него еще была надежда, которой не было у других. Но Эльза понимала, что это не так уж хорошо — группировки в Магнолии разные и еще неизвестно, что стало с близкими Нацу. Вполне вероятно, что для них было бы лучше умереть… Для них для всех это было бы благом, но отчего-то люди продолжают отчаянно хвататься за жизнь.

Девушка осторожно прикоснулась к своему автомату, поглаживая холодный металл — так успокаивающе… Это стало нормой — теперь уже никто не расстается с оружием, ведь оно может понадобиться в любой момент. А ведь раньше было иначе, и чем дольше длилась эта война, тем чаще Скарлетт вспоминала о своей другой жизни, сожалела об упущенных возможностях и беззаботном существовании. Может быть, это ностальгия… Вот только прока от нее нет.

На мгновение Лаксас затих и Скарлетт вновь подняла взгляд, рассматривая собравшихся. Годы не пощадили никого и не только мир потерял свои краски, люди тоже потускнели. Вот, к примеру, Биска, потерявшая мужа и дочь, больше не была сильной и яркой, она стала блеклой, безжизненной куклой, которая живет лишь ради того, чтобы уничтожать теней, отнявших у нее все. Месть стала смыслом её жизни, единственным, что удерживает её в этом проклятом мире. Оттого-то она и отправляется каждый день в город, чтобы отстреливать тварей, что все еще бродят по Магнолии. Всем нужен свой свет, то, что заставит пусть и ненадолго забыть о войне и вечном отчаянии. Но где его взять? Эльза понимала, что должна что-то предпринять, но что? Эти мысли сводили с ума!

— Скарлетт, ты меня слушаешь, или как всегда будешь импровизировать? — недовольно поинтересовался Дрейар, буравя девушку взглядом.

— В импровизации нет ничего плохого, она не раз спасала нам жизнь, — пожала плечами девушка, совершенно не чувствуя вины за то, что пропустила речь главы. — Лучше скажи, когда выдвигаемся. Лишь это имеет значение.

— Завтра в полдень. Времени на операцию — три часа, а после возвращаемся, для перегруппировки и отдыха, — устало ответил блондин. И зачем он только распинается?! Никто же не слушает… Все слишком вымотаны и действуют на автомате — он приказывает, другие беспрекословно исполняют. Но они не думают, не пытаются что-то предлагать, словно и не желают победы, а готовы умереть. — Идите. Сегодня в город никто не выходит. Биска это тебя в первую очередь касается. Проверь винтовку и боеприпасы, я на тебя рассчитываю.

— Как скажешь.

Люди начали расходиться, но только не Эльза, продолжавшая сидеть в своем любимом кресле, несмотря на то, что в задницу что-то впивалось, не давая сидеть спокойно. Двигаться было лениво, да и не хотелось… Легко сказать, в город никто не выходит… А чем заниматься тогда? Разве что сходить с ума, изводя себя удручающими мыслями.

— Как твое свидание, — неожиданно спросил Дрейар, присаживаясь на пол рядом с креслом девушки. Как же давно они не разговаривали просто так, без приказов, спешки и необходимости обсуждать дела.

— Я так понимаю, об этом знают все?

— Да, вот только большинство думают, что у тебя воображаемый друг. Ну, помнишь, поговаривали, что такие бывают у детей…

— Помню… Свидание хорошо… Теперь остается прикончить людей Брейна и дожить до следующей среды.

— Да…неплохой план.

— Ты же осознаешь, что нужно что-то делать?

— Ты о Брейне и Тенях?

— Нет, я о наших людях и нас самих. Мы не лучше мертвых… Ходим, говорим, едим, убиваем, но при этом в душах пустота. Нет никакого желания что-то делать. Нет ничего, что бы вывело нас из тьмы и мрака. У меня есть среды… А других ничего… Зачем жить так, как сейчас, это и не жизнь вовсе.