Нервно закусив нижнюю губу, девушка принялась ждать, надеясь, что пробивная Алья обязательно вернется с ответами на все вопросы. Уж кто-кто, а мадемуазель Сезер это было вполне по силам.

***

Больничные коридоры походили на большой муравейник, до краев заполненный снующими туда-сюда работниками в белоснежных халатах и встревоженными посетителями, нервно озиравшимися по сторонам в попытке найти верный указатель или углядеть спешащего по своим делам доктора, которого могли бы затормозить и забросать вопросами относительно своих родных и близких.

Казалось, всеобщая суета не коснулась лишь высокого мужчину, что медленно шагал по самому центру, сложив руки в замок за широкой спиной, и с упоением вдыхал витающий в воздухе аромат медикаментов, приправленных щепоткой людской боли.

Зоркий взгляд равнодушно скользил по окружающим, которые сами собой расступались в стороны, словно подталкиваемые какой-то неведомой силой. «Стадо» — единственная мысль, успевшая мелькнуть у него в голове прежде, чем он успел скрыться за дубовой дверью своего кабинета.

Прошло столько лет, а в Париже ровным счетом ничего не изменилось. Люди все так же заболевают и умирают, не получив должной помощи или необходимых медикаментов. Конечно, если речь не идет о богатых толстосумах, уверенных в том, что за деньги можно купить даже вторую жизнь.

Глухой треск сломанного пополам карандаша отвлекает от угрюмых мыслей. Отбросив испорченную вещь в сторону, мужчина откинулся в кожаном кресле и распахнул лежащую перед ним папку со списком пациентов.

— Марко Клод, отказ почки, — вслух зачитал информацию с первой страницы и, послюнявив палец, перелистнул дальше.

— Софи Легранд, — это имя он словно выплюнул, вспомнив увешанную бриллиантами пожилую женщину, не пожелавшую расстаться со своими побрякушками даже облачившись в медицинский халат. А внуки? Избалованные ублюдки, проплатившие нужным людям сверху, отчего старушка переместилась в начало очереди на трансплантацию, лишив тем самым его маленькую пациентку столь необходимого сердца.

Вчитываться в данные по остальным не было никакого желания, поэтому мужчина резко захлопнул папку и швырнул на противоположный край стола.

— Почему ты злишься? — раздался тихий голос из приоткрытого кожаного портфеля, лежащего на столе. — Разве не этого ты хотел, когда возвращался?

— Недостаточно, — процедил он в ответ, даже не оборачиваясь в сторону маленького существа, с укором на него смотрящего. — Я только начал. В этой папке слишком много пустых файлов. На ум как минимум приходит еще парочка звонких фамилий. Например, Агрест…

— Но… Габриэль мертв.

— Пусть сын отвечает за грехи отца, — рявкнул он своему квами. — Тебе лучше меня известно, что Агрест старший не был святым. С чего бы его сынку отличаться моралью? Я прекрасно его помню.

У меня есть деньги. Сколько нужно? Я заплачу! — эти слова всё еще звенели в ушах, пробуждая новую волну гнева. Мужчина долго выжидал, тщательно продумывая план своей мести. Не за себя. За тех, кого потерял. Его цели благородны, а значит, он не смеет проявлять ненужное снисхождение и останавливаться на середине пути.

Легкий скрип вернул мужчину в реальность, рефлекторно заставляя напрячь мышцы. Дверь медленно приоткрылась и в просвете появилась сначала чья-то рука с телефоном, а следом последовала кучерявая голова.

— Вас не учили стучаться? — вопрос застал девушку врасплох, но, стоит отдать должное, она быстро взяла себя в руки и решительно двинулась к его письменному столу.

— Алья Сезер! — доложила она, практически упершись в деревянную столешницу.

— И что вы забыли в моем кабинете, мадемуазель Сезер?

— Месье Дюллен, я так давно ждала встречи с вами! — прощебетала незваная гостья, восторженно захлопав в ладоши практически перед самым его носом. — Я мечтаю посвятить свою жизнь пластической хирургии, а вы — столь выдающаяся личность. Светило, не побоюсь этого слова! Так много бедных девушек комплексует по поводу маленькой груди и кривого носа, но сегодняшняя медицина смотрит в будущее, рождая надежду для всех угнетенных и даря…

— Стоп, не нужно всего этого! — остановил он бесконечный словесный поток, хмуро сведя брови к переносице. — Боюсь, что пластика, это не мой профиль.

«Очередная сумасшедшая школьница» — подумал мужчина про себя. Руки сами потянулись к посеребренным вискам в попытке унять нарастающую головную боль.

— У меня буквально несколько вопросов! — девушка и не думала останавливаться. — Как давно вы вернулись в Париж? Я читала, что в Нью-Йорке вы принимали участие в беспрецедентной операции по разделению сиамских близнецов. Это правда?

— Да, но…

— Сейчас вы заняли пост главы хирургического отделения. Что вы чувствуете? — не унималась настырная девушка, яростно что-то строча в небольшой блокнот, неизвестно откуда оказавшийся у нее в руках. — Ну, разумеется, вы рады! Что за глупый вопрос. Расскажите лучше о другом… Я видела столько дорогих автомобилей на парковке за госпиталем…

— К чему вы клоните? — «журналистка» начинала порядком выводить его из равновесия.

— Ну как же? Поделитесь секретом, что нужно сделать, чтобы заполучить столь известных пациентов под крышу одной больницы? Вы продали душу дьяволу? Ха-ха, — слишком наигранно рассмеялась девушка, бросая на него выжидающий взгляд поверх очков.

«Знала бы ты, девочка, насколько близка к истине» — усмехнулся он, одаривая мадемуазель Сезер коварной улыбкой, от вида которой та на миг замерла и нервно сглотнула.

— Впрочем, что-то я заболталась! У вас, наверное, полно дел. Я, пожалуй, пойду! Спасибо, что уделили время, — затараторила она, пятясь спиной к двери.

— Ну, куда же вы? Мы только начали наше знакомство, — растягивая слова, ответил Месье Дюллен и поднялся из-за стола. Не успел он выпрямиться в полный рост, как громкий хлопок двери сообщил о том, что посетительница сбежала. — Какая невоспитанная нынче молодежь.

Светло-сиреневый квами лишь горько вздохнул, вновь выглянув из портфеля.

***

— Ну же, Алья! Прекрати есть и расскажи мне всё, что ты видела, — вырвав из рук подруги пятый по счету пончик, пыталась достучаться до неё Маринетт.

— Ничего не могу с собой поделать, — ответила Сезер и, опередив Мари на долю секунды, схватила последний кекс с тарелки. — У меня просыпается дикий аппетит, когда я нервничаю.

Вот уже полчаса они сидели за дальним столиком в небольшом кафе и Алья сметала всё, что попадалось ей под руку, особо не разбираясь в сочетаемости блюд друг с другом. Маринетт сжимала бокал с имбирным лимонадом и как можно громче втягивала прохладную жидкость через трубочку, всем своим видом демонстрируя жалкие остатки терпения.

— Ты сказала, что проверила списки и все жертвы действительно находятся в этом госпитале, что странно, конечно, но…

— Не пфосто в одном гофпитале! — пробурчала набитым ртом подруга. — В одном крыле и на одном этаже. И все… Ты только подумай, все находятся под наблюдением этого сумасшедшего мясника.

— Алья, фу! Не говори так.

— Мари, ты не видела его. У него на лбу разве что бегущая строка «я маньяк-убийца» не бежала, — поежилась девушка, вспоминая взгляд холодных глаз, пробирающий до самых костей. — Не ожидала застать его в кабинете. Пришлось импровизировать, а потом спешно уносить ноги.

Рассказ подруги был настолько эмоциональным и сумбурным, что Дюпэн-Чэн пришлось приложить максимум усилий, чтобы выстроить всё в единую картину. Похоже, дело было плохо. Если уж этот доктор довел до нервного жора бесстрашную Алью, то Маринетт ни за что не сунется к нему в своем обычном виде. Другое дело Ледибаг…

«Ох, чёрт. Это значит, встреча с Котом. Боже, как стыдно. Что я ему скажу? Что он обо мне думает после валяния в кустах в не самых двусмысленных позах? Стоп! Он обжимался с Маринетт, а на встречу явится Ледибаг. Нужно просто держать себя в руках», — мысли галопом понеслись совсем в другую сторону.

Маринетт чувствовала стыд, но так же и примесь злости. На себя или на Нуара — это девушка еще не поняла. В любом случае, у них будет более серьезное дело, так что есть шанс, что неловкости удастся избежать. Но этот обтягивающий костюм, показывающий больше, чем скрывающий…