– Нам… нам бы только выбраться… Лишь бы батюшка не достал! – заплакала Злата.

А и правда – Злата! Сама белокожая, косы золотистые, чуть не в пояс, губы алые, полногруда, тонкотела… Эх, княжна, попадись ты мне в моей далекой юности, твой дружок давно бы уже в канаве придорожной лежал!

– И это, конечно, отличный повод увести коня, – кивнул я, поглаживая Везунчика. – Тот довольно фырчал мне в плечо, мол, не сдал позиций. Ну и молодец, гнедой, потом сухариком угощу, недосуг сейчас за ним лезть. – Говорите сразу, может, вы чего-нибудь сперли? Ну там, фамильные драгоценности, столовое серебро или еще что?

Судя по их рассказу, сокровище у князя Алиции было одно – дочь. Вот ее и увел проезжий юноша. Темная история, не нравилась она мне. Что же это, княжна с первым попавшимся парнем удрала? Они явно о чем-то недоговаривали, но, в сущности, мне-то что за дело?

– Ну, – сказал я, выслушав до конца, – бывайте. Те ребята не скоро вернутся. – Разве только уже совладали с лошадьми, мог бы я добавить, но не стал. – Идите, куда хотели, а мне до вас дела никакого нет.

– Но помогите же нам! – взмолилась Злата, ловя мой взгляд.

Ах, какие у нее были глазищи! Синие, светлые, как лесные озера! Когда-то давно я бы в таких утонул, а теперь глянул и отвернулся.

– А чего ради? Неприятностей мне и своих хватает, только вас двоих осталось на шею повесить!

Оказалось, я личность незаменимая. Стражников разогнал – это раз (каким образом, девица, понятно, не знала, и хорошо). Два – у меня есть конь. У этих беглецов тоже был, но удрал с остальными вместе, да и далеко бы они уехали на одной клячонке вдвоем? Три – я человек опытный и вообще понимаю, что делать и куда прятаться.

На этом месте я чуть было не начал смеяться, но сдержался. Мне самому бы понять, куда деваться! Я не знаю, где тут свой, где чужой, кто чем живет… И вот, пожалуйста, спасай этих юнцов! А может, папаша Златы как раз прав, и нечего ей бегать по лесам и долам, а нужно выйти замуж за кого сказали и не взбрыкивать. А Золота надобно высечь на конюшне, чтобы не сманивал благородных девиц…

Но что теперь, бросить их на дороге, что ли? Не научили меня такому.

– Ты, – сказал я Золоту, – иди вперед и смотри в оба. Нам лошади нужны, еще одна точно, а лучше две, так что ищи любой постоялый двор. – Как кони меня воспримут, я предпочитал пока не думать. – А ты, Злата, сидишь в седле и ничего не делаешь. И молчишь. Одно слово – полетишь в канаву.

– А ты? – тихо спросил Золот.

– А я веду Везунчика под уздцы, – охотно ответил я, – и слежу, как вы исполняете мои указания. Не знаю и знать не хочу, что там у вас произошло с родителями и чем это может закончиться, но если что – я ни при чем.

Они хором заверили меня, что им бы лишь убраться из владений Златиного папаши, а там уж никто не выдаст, но я не поверил. Зато использовал обоих юнцов, чтобы выведать, что сейчас происходит вокруг. Знание меня не обрадовало.

Когда-то в этих краях процветала империя. Большая, богатая, как полагается, это я помнил. Ну, стараниями моего хозяина (вернее, его предшественников, этому такие свершения не по зубам были) империя развалилась сперва на королевства, а теперь и вовсе на княжества. Мелкие такие, но гонору! А уж взаимных обид!.. Удивительно, как это они собрались отправить союзное войско навстречу моему хозяину. Не иначе, он настолько всех допек своими выходками, что договорились и об этом.

Так или иначе, тут куда ни плюнь – княжество. Еще полдня пути, будет уже не Алиция, а Олиния, к примеру. Или там Фойрон, это без разницы. Главное, оттуда беглецов не выдадут. Или выдадут, но за хороший выкуп и какие-то преференции. На то Злата с Золотом и рассчитывали, когда бежали.

Мне, если честно, вся эта история да политика даром не нужны, мне бы в общих чертах… Но эти двое так усердно нагружали меня знаниями, что скоро я уже без труда мог сказать, кому, кроме Златы, приходится родней ее бабка и все в том же роде. Ерунда, а вдруг пригодится?

Еще беспокоили те ребята, что чуть не скрутили Золота (он и по сию пору кривился и кособочился). Они покуда не появлялись, но кто их разберет? Лошади меня и в темноте перепугаются, оно даже лучше, понесут, не разбирая дороги, но я все же предпочитаю хорошо видеть, кто на меня бросается. Пусть у меня ночное зрение отличное, но мало ли?

– Я спать хочу… – жалобно сказала Злата, когда начало темнеть.

– И я, – вздохнул Золот. – Но лучше пойдем дальше, вдруг погоня?

– Ага, а мы с Везунчиком на ходу спать умеем, – хмыкнул я. Вообще давно пора было устраиваться на ночлег, но я не знал здешних мест, поэтому медлил. – Мы еще в Алиции?

– Не знаю, – вздохнула Злата и покосилась в собственный вырез. Красиво, красиво, мог бы я сказать, но промолчал. Мне эти вещи без надобности, я их оцениваю исключительно с эстетической точки зрения. Да-да, я и таких словес от хозяина набрался! – Хорошо, если нет…

– Ладно, сворачиваем с дороги, – решил я. – Вон тропинка какая-то. Посмотрим, что там. Вдруг жилье!

Жилья никакого не отыскалось. Почти до темноты шли, тропинка вскоре пропала, но Везунчик уверенно шагал вперед, и я ему поверил. В итоге мы выбрались на большую поляну, а на ней обнаружился вросший в землю дом. Старый-престарый, кровля давно обрушилась, стены прогнили, только зиял ход в подпол…

– Я посмотрю! – вызвался Золот и, прежде чем я успел хоть слово сказать, сунулся вниз.

Ну и вылетел оттуда как ошпаренный: глаза навыкате, челюсть трясется, слова, похоже, по пути прожевал!

– И что там? – спросил я.

Везунчик спокойно щипал траву на лужайке.

– Не-не-не… – сказал Золот и сел в мох.

– Я сам гляну, – отстранил я Злату и подошел к темному провалу.

Там было тихо, пахло грибами.

Я, ухватившись за балку (крепкая оказалась, почти не гнилая, на голову не рухнула), спрыгнул вниз и осмотрелся. Толку-то – ничего тут не было. И почему вдруг Золот так ошалел? Обернулся было сказать, что здесь безопасно, можно спускаться: хоть заночуем в относительной безопасности и сухости (не так тут оказалось сыро, как казалось), – но не успел.

В лицо бросилось что-то злобное, ожегшее холодом, пахнувшее открытой могилой… разбившееся о меня.

– Ты кто? – спросил я, озираясь. – Где ты, покажись? Я не причиню тебе вреда!

– Уходи отсюда! – расслышал я и увидел-таки какие-то полупрозрачные лохмотья. – Уходи!

– Еще чего! Это отличный подвал, я намерен тут остаться, и ты мне не помеха!

– Вот как?

И она появилась, это жуткое потустороннее создание, клочья плоти и ткани на непрочном костяке, кривая ухмылка черепа, облезлые пальцы с когтями…

– Слушай, перестань. Мне не страшно, а те ребята вообще тебя не видят. Напугать ты их можешь, но надолго ли тебя хватит?

– А ты, – чудовище остановилось, – ты меня видишь?

– Да, – неохотно ответил я. – Можешь прекратить притворяться.

– Я привыкла, – сообщило привидение, застыв на расстоянии вытянутой руки. – Я очень мерзко выгляжу?

– Очень. Может, примешь тот вид, в котором умерла?

Возникла пауза.

– Нет, – сказало привидение. – Никогда.

– Ну хотя бы стань такой, чтобы на тебя не противно было смотреть.

– Это я могу, – прозвучал ответ, и мерзкая харя напротив изменилась.

Она по-прежнему была полупрозрачной, но теперь я видел не облезлый череп, а хорошенькую маленькую синеглазую девушку с каштановыми волосами. На ней было… ох, сколько лет я не видел таких нарядов? Словом, она носила синее, затканное золотом многослойное платье с высокой талией и летящими рукавами и драгоценный убор. А еще она показалась мне очень грустной. Ничего удивительного для привидения.

– Красиво? – спросила она и повернулась, взмахнув рукавами.

– Не то слово, – честно ответил я. – А ты и правда так выглядела?

– Знаешь, то, что ты меня видишь, еще не дает тебе права задавать подобные вопросы!

– А все же?