- И ты предлагаешь мне слиться с моей носительницей? - Уточнил более безэмоциональным голосом обычно веселый Чомей. Самый веселый и беспечный из всех девяти демонов. Курама, внимательно смотря на семихвостого, - у которого на деле был один хвост, а остальные хвосты заменяли шесть крыльев, - отрицательно покачала головой.
- Не обязательно… Думаю, можно сделать так, что ты со своей джинчурики будешь связан, но при этом иметь отдельное тело. Правда, наверное, тебе все-таки придется с кем-то слиться… - Девятихвостая задумалась, прикидывая то, что можно сделать. - Хотя, ты, пожалуй, был самым человечным из нас и тебе необязательно с кем-то сливаться, может будет достаточно выбрать человеческий образ и закрепить его, заодно поглотив копию человеческих инстинктов и реакций… Я-то не имею физического тела, слившись с душой предыдущей джинчурики и выбираясь из сына в виде огромного сгустка чакры. Если я потрачу весь свой запас, просто вернусь в печать сына. При этом я чувствую себя, как полноценный человек, с некоторыми поправками, - задумчиво говорила Курама, раздумывая над всем этим. Настаивать на слиянии Чоумея и его юной джинчурики она даже не думала, тем более если были другие варианты и их искал сам Семихвостый. Чоумей явно развеселился, услышав рассуждения Девятихвостой.
- О, тогда я могу выбрать внешность, да? - Насмешливо уточнил Нанаби, смотря на Кушину. Смотря на демона, нельзя было определить, куда и на что он смотрит, так как глаза у него были не такими, как у людей или животных. Все-таки он насекомое… Но Кураме это не мешало чувствовать взгляд своего родственника. И ничего, кроме азарта и веселья во взгляде Семихвостого биджу не ощущалось. Хорошо это или плохо демонесса не знала, но считала что это всяко лучше злобы и ненависти, когда-то характерных для неё самой. Только подумать, когда-то презирающая и ненавидящая людей Курама сама придерживается человеческого облика и предлагает другим хвостатым тоже самое… Уму непостижимо!
- Да. - Кивнула красноволосая, составляя расчеты для будущей печати. Всё-таки быть Узумаки очень даже здорово, одно то, что в уме можно создать практически любую печать, радовало демоническое сердце Курамы. Вопрос был лишь в изощренности создателя печати и времени, которым он располагал. Торопиться Кушине было некуда, но и слишком затягивать тоже не стоило. Поставив для себя максимум двенадцать часов, Девятихвостая занялась созданием печати в уме, а что творилось в голове Чоумея её вообще сейчас не волновало.
***
Наруто что-то радостно вещал внимательно слушающему его Гааре. Итачи сидел рядом с ними, иногда поправляя Узумаки или спрашивая что-то у бывшего джинчурики однохвостого. Их временный лагерь охраняли сейчас лишь Какаши и Ёру, в то время как Яманака Осаму и Узумаки Райто вели задушевную беседу с Яшамару… И не сказать, что бы последний был особо против. Как-то странно было то, что он совершенно не испытывал неприязнь к своим фактически похитителям и даже охотно с ними общался. Это всё воздействие печати Кушины? Обаяние собеседников? Или сам Яшамару подсознательно хотел с ними подружиться? Много подобных вопросов рождалось в голове бывшего джонина Суны, но все они как один исчезали, стоили Райто начать травить новый анекдот или Осаму рассказать очередную веселую историю, с участием его клана. Юная химе клана Яманака, маленькая Ино была непоседливым и активным ребенком, которого в клане все очень любили за добрый нрав, легкий характер, врожденное чувство такта и недюжую проницательность. Скрыть что-то от мелкой егозы, любящей шалости, было не так-то просто. А в какие приключения она влезала, затаскивая теперь в них и своих новых друзей из Узушио… Яшамару слушал и чувствовал, как в душе зарождается предательское тепло. Он никогда не ощущал ничего подобного, слушая от кого-то о Суне. Или это из-за того, с какой любовью и нежностью его новые знакомые рассказывали о своей деревне и её жителях, или… Или сам парень хочет воспринимать Узушио, в которую они направлялись, домом. Джонин окончательно запутался в себе, не понимая истоков своих чувств и мыслей.
Уже вечером, когда охраняющих лагерь Какаши и Ёру сменили Райто и Осаму, Наруто подбежал к копирующему ниндзя с вопросом о том, а когда вернется мама. Ученик четвертого Хокаге, смотря на его сына, размышлял о том, что ответить. Сама Кушина как-то позабыла сказать о времени своего возращения, просто попросив подождать. И за весь день от неё не было и весточки. А что если её поймали и заточили куда-нибудь? Это даже не смешно. Хатаке хмыкнул, в ответ на столь бредовую мысль, помня, как демонесса раскидывала шиноби Кумо на берегу озера в стране Воды, как котят. С такой мощью ей даже целая деревня не помеха. Более-менее опасным противником мог стать Учиха, но откуда член этого могучего клана в Такигакуре? Нет, матери Наруто точно сейчас ничего не грозит. Жаль только, что неизвестно когда она вернется. Успокоив юного Узумаки обещанием того, что если завтра Кушина не вернется, они отправятся на её поиски, Какаши прошел к небольшому костру, что они развели и поужинал, вспоминая добрым словом Норико. Улыбка как-то сама наползла на лицо, хорошо, что сквозь маску её почти не было видно. Норико любила командовать и смотреть, как исполняют её указания, а то, как она взяла шефство над ним самим, Хатаке теперь забавляло, хотя раньше немного раздражало. Девушка была очень старательной, ответственной и… действительно о нем заботилась. Что ни говори, а все равно приятно. И засыпал Какаши, вспоминая свою “надзирательницу”, как-то неожиданно подумав о том, что неплохо ей подарить какой-нибудь сувенир в благодарность. Всё-таки она о нем заботится, беспокоится…
Ближе к обеду следующего дня, когда шиноби были уже готовы отправляться на поиски Кушины, к ним на поляну выбралась… их потерянная боевая подруга. Красноволосая Курама, улыбаясь облегченно вздохнувшим друзьям, подошла поближе к костру. За ней следовал высокий молодой мужчина, с ребенком на руках.
- Мама! - Наруто радостно улыбнувшись, кинулся к матери, заключив её в крепкие объятия. Девятихвостая засмеялась, обняв сына и закружившись с ним по поляне. Остальные радости юного Узумаки не разделяли.
- Кто это? - Хмурый, как и всегда, холодно поинтересовался Нара, рассматривая пришедшего вместе с демонессой незнакомца, который сейчас насмешливо улыбался, любопытно рассматривая находящихся на поляне.
- Знакомься, это наша экспедиционная группа, - стала представлять настороженных шиноби своему спутнику Курама, продолжая обнимать своего сына, - Этот хмурый - Нара Йору, вон тот голубоглазый блондин - Яманака Осаму, парень в маске Хатаке Какаши, красноволосый мужчина Узумаки Райто. - Перечисляла своих товарищей женщина, улыбаясь. - Он, - кивком головы указав на пленного джонина, - Яшамару, дядя Гаары, о котором я тебе рассказала… - Незнакомец перебил демонессу.
- А это теперь новый Шукаку? Гаара, да? - Доброжелательно улыбнувшись красноволосому мальчику, весело поинтересовался высокий и бледный мужчина, чьи длинные волосы, доходящие до пояса, были зеленого цвета, к кончикам переходящим в насыщенно-синий. Алые глаза с искоркой веселья пристально всех рассматривали, а смуглая малышка со светло-зелеными волосами, робко посматривая на всех янтарными очами, обнимала странного мужчину за шею, прижимаясь к нему, удобно устроившись на его руках. Гаара тоже с интересом рассматривал незнакомца с девочкой на руках, но предпочитал делать это из-за спины Итачи.
- Да, это Гаара. Прячется он за Учиха Итачи, а этот мальчик… - Кушина чмокнула сына в щеку, от чего он рассмеялся, - мой сын Узумаки Наруто. - Представив всех странному мужчине, Девятихвостая повернулась к всё таким же напряженным товарищам. - Знакомьтесь, джинчурики Семихвостого и сам Семихвостый. - Улыбнувшись, представила мужчину и девочку Курама.
- Я Ракки Себун Чомей*, а это моя джинчурики Фуу. Рад знакомству. - Дружелюбно улыбнулся зеленоволосый выпавшим в осадок шиноби, явно не ожидавшим, что их боевая подруга притащит с собой не просто джинчурики, а ещё одного биджу, принявшего человеческий облик. Взгляды мужчин скрестились на беззаботно улыбающейся Кураме. Все ждали объяснений, но они, к сожалению, не последовали…
