Зимняя охота на льду производится индивидуально. Однако охотник берет себе целиком тушу убитого моржа или лахтака лишь в том случае, если в это время нет никого вблизи. Если же есть другие охотники, то каждый из них имеет право получить долю добычи. Обычно, как только охотник убьет лахтака или моржа, все заметившие его удачу бросаются бегом на место убоя. Правило дележа таково: если убит лахтак, охотник получает шкуру, голову и обе лопатки, первый пришедший на место поимки получает тазовую часть, второй — правую заднюю ногу, третий — левую заднюю ногу, четвертый — грудинку, пятый — нижнее ребро с полосою жира, нарезанной кругом всей туши; другие ребра делятся между пришедшими позже. Самые последние получают лишь по куску мяса. Все это, конечно, ведет к спору и даже драке. Если приходит только один посторонний, туша зверя делится пополам, охотник берет себе переднюю часть, а пришедший получает заднюю. Чукотская и эскимосская резьба по кости часто представляет две половины лахтака, аккуратно обрезанные и уложенные на крошечные саночки, на каких мясо возят к берегу. При дележе туши моржа охотник получает шкуру, голову и спину со всем верхним жиром. Все остальное мясо и жир делится между присутствующими. Лучшие куски получают старики.
То же самое правило на часть добычи для всех присутствующих и прибежавших существует и у оленных чукоч. Например, если несколько человек идут вместе по тундре и один из них издали заметил торчащий из-под земли мамонтовый клык, как это порою случается на тундре, все они бросаются тотчас же к месту находки. Первый добежавший может взять ее себе. Однако остальные редко уступают без драки, иногда доходя до убийства. Тот же принцип мы находим и в ритуале "праздника голов" диких оленей[245].
БЕДНЯКИ
Бедных семей, не имеющих ни родственников, ни друзей, в приморских поселках гораздо больше, чем среди оленеводов. Жизнь приморских охотников несравненно труднее. Рискованная охота на море постоянно грозит смертью. А когда сезон охоты кончается или прерывается морским штормом, над жителями поселка нависает голод. Население поселков значительно гуще, чем население стойбища. Семьи приморских охотников многочисленнее. Взаимопомощь между соседями у приморских чукоч развита гораздо сильнее. Бедные семьи могут существовать лишь тем, что они получают от своих соседей, живущих в большом достатке. Удачливого охотника на берегу всегда встречают вдовы и сироты, и он их всех оделяет мясом из своей добычи. Он посылает по куску мяса тому или другому из своих соседей, которые в данный момент почему-либо отсутствуют. Даже во время голода беднейшие семьи получают хоть немного, пока голодная смерть не начнет угрожать всему поселку. Тогда каждый сохраняет свой последний кусок для собственной семьи. Конечно, не у всех одинаковый характер. Скверный человек не дает ничего, — говорят чукчи. — "Подай кусок хотя бы в ближайшую дверь".
Однако в рассказах постоянно встречаются описания бедных семей, которые умирают с голоду, ничего не получая от своих злых соседей. Я приведу лишь один рассказ о сиротке, известный также среди азиатских и американских эскимосов.
"В приморском поселке было много домов. В самом заднем жил чесоточный сиротка, совсем один. Он разыскал одинокую старуху, вечно голодную. Он сказал ей: "Будь моей бабкой". Они стали жить вместе. Еды у них не было. Охотники убили кита. Старуха сказала сиротке: "Поди и попроси у них мясца из-под заднего ласта. ("Мясо из-под заднего ласта" — очень жестко, оно считается самой плохой частью). Люди возвращаются с промысла, все несут мясо. Он пошел им навстречу. "Чего тебе надо?" — "Моя бабушка сказала: попроси мясца из-под ласта". — "Ну, ну... Попроси у задних". Он пошел дальше. "Чего тебе надо?" - "Бабушка сказала: попроси мясца из-под ласта". Все отказывали ему. Вместо того чтобы дать ему что-нибудь, его били. Наконец Милостивое Существо смилостивилось над ним: самый задний охотник дал ему три маленьких кусочка мяса величиной с палец. Он положил эти три куска в три мясных погреба, и каждый погреб чудесно наполнился мясом доверху. Тогда они со старухой стали счастливы и поставили варить котел с мясом. Соседи заметили дым. "О, что делает чесоточный! Он варит мясо". Они бросились к ним, вынули мясо из котла и унесли его прочь".
Дальше повествуется о том, как чесоточный сиротка, под покровительством Милостивого Существа, стал очень сильным, удачливым юношей. У него постоянно была богатая добыча на охоте. В конце концов он женился на красивой девушке. Тогда все те, кто раньше скверно обращался с ним, пришли к нему и говорили: "Ты — мой племянник. Ты — мой двоюродный брат". Но он прогнал их со словами: "Я — не ваш. Я — чужеземец. Я — сирота. Вы всегда били меня".
Вместе с женой он покинул поселок и поселился в другом месте. В поселке настал голод из-за неудачной охоты. Еды не было, и мозг в костях у людей высох; и скоро его бывшие соседи вымерли с голоду один за другим. Сиротка основал новое жилье. Его семья возрасла в числе и образовала поселок"[246].
В другой сказке рассказывается о том, как на самом конце поселка жила старая женщина с маленьким сыном. У нее не было еды. Она просила у соседей хотя бы кусочек тюленьей печени от их охоты. В конце концов она всем надоела. Соседи убили ее мальчика, вырезали его печень и дали ей вместо тюленьей. Она не узнала и принялась ее жарить над жировой лампой.
Оба рассказа обрисовывают тяжелое положение вдов и сирот, лишенных родственников и друзей, и жестокое обращение, которое им приходится претерпевать. Но все-таки полуголодное существование в приморском поселке возможно.
В сказках оленных чукоч о сироте его обычно истязает мачеха в его собственной семье. Он покидает родное стойбище и скитается по соседям, как "бродяга", или уходит на отдаленные стойбища искать счастья. В общественной жизни оленеводов для него, очевидно, нет определенного места.
Многие авторы, описывая социальную жизнь американских эскимосов, с похвалой отзываются об их заботливом отношении ко всем тем, кто не может самостоятельно достать себе пропитание. Hans Egede говорит: "Они не дают таким беднякам умирать с голоду, но свободно допускают их к своему столу"[247]. Franz Boas говорит, что у центральных эскимосов бедняков принимают совсем чужие им семьи. В частности, безродные холостяки, калеки, не могущие сами себя пропитать, или люди, потерявшие последние сани с упряжкой собак, находятся в таком положении. Отношение ко всем этим людям ничуть не хуже, чем к самостоятельно добывающим себе пропитание[248]. Все это указывает на большое сходство с обычаями приморских чукоч. Однако заботливость приморских чукоч о своих бедняках как будто не заходит так далеко, как у американских эскимосов.
СКИТАЛЬЦЫ
Типы скитальцев среди приморских чукоч отличаются от оленных "праздноходов". Оленные чукчи кочуют по стране со своими шатрами и стадами оленей. Эта постоянная кочевка составляет их нормальный уклад жизни. Однако размах их кочевки не очень широк: от края лесотундры, где они живут зимой, на тундру летом и опять обратно на старое место. Длительные путешествия предпринимаются вместе с дорожным шатром, караваном грузовых саней и с запасными оленями, назначенными на мясо. Но такое путешествие не многим быстрее обычных кочевок. Одинокий путник на паре ездовых оленей — без всякой клади, правда — совершает весьма быструю поездку, километров на сто и больше. Покрыв такое расстояние, он останавливается у кого-нибудь из оленеводов и пускает своих бегунов в стадо хозяина затем, чтобы дать им полный отдых. Таким образом оленевод при всех своих передвижениях тесно связан с шатром и стадом. Человек же, ничего не имеющий и скитающийся без всякой цели, считается "праздноходом", негодным бродягой и парией.
