– Значит, перебьетесь без него, мистер Варк! – резко сказала Агарь. – Табака здесь нет.

– Нет, есть. Думаю, табак в той кружке, – сказал адвокат, показывая худым пальцем на верхнюю полку. – Вон кружка Джимми.

– Оставь в покое кружку Джимми! – свирепо пробормотал Иаков.

– Что?! Неужели у господина Дикса не найдется одной маленькой трубки табака для своего старого друга? – жалобно спросил Варк, подходя к полке. – А, я так и думал… Я уверен…

И он вскинул длинную руку, чтобы взять кружку. Иаков встал на нетвердые ноги, когда Варк ее взял, и грозно нахмурился, глядя на дерзкого визитера. Агарь продолжала шить, не обращая внимания на происходящее.

– Оставь кружку Джимми в покое, я тебе говорю! – зарычал Дикс, схватив кочергу. – Я проломлю твою лисью черепушку, если ты ее не оставишь!

– Насилие – со стороны кроткого господина Дикса! – воскликнул Варк, по-прежнему сжимая кружку. – О, нет, нет, нет, только не это! Если он…

Тут Иаков потерял терпение и замахнулся, чтобы ударить адвоката по голове.

Будучи всегда настороже, Варк метнулся в сторону, и кочерга обрушилась на кружку, которую он держал в руках. Через мгновение ее осколки валялись на полу. Среди осколков разбитого фарфора – кучка рассыпавшегося сухого табака и небрежно сложенный лист бумаги.

– Видите, что наделал ваш взрыв гнева! – сказал Варк, укоризненно указывая на осколки. – Вы разбили кружку бедного Джимми!

Иаков бросил кочергу за каминную решетку, наклонился, поднял сложенный лист бумаги и машинально развернул. Агарь, как всегда аккуратная, вышла из комнаты, чтобы принести совок и веник, но, не успев их отыскать, бросилась обратно, услышав крик Варка. Она увидела Иакова, лежащего ничком на полу среди осколков фарфора. Он был в обмороке, в его руке все еще был зажат лист бумаги.

– Принеси воды, нюхательную соль! – воскликнул Варк, глаза которого торжествующе сверкали, так как план его удался. – Моему почтенному другу плохо!

– Что вы с ним сделали? – вопросила Агарь, ослабив шарф на шее старика.

– Я? Ничего! Он прочитал бумагу… Выпавшую из кружки Джимми, – многозначительно добавил Варк. – И рухнул как подкошенный!

На столе стоял кувшин с водой, которой Варк разбавлял джин. Агарь побрызгала на морщинистое лицо своего хозяина и похлопала его по рукам. У Варка был встревоженный вид – покамест он не хотел, чтобы старик умер, а Иаков слишком долго не приходил в себя.

– Он упал в обморок из-за этой бумаги, – заметил Варк, вынув записку из ослабевших пальцев Иакова. – Давай посмотрим, что тут написано.

Он отлично знал, что там написано, но тем не менее четко прочитал все вслух для Агари. И вот какие прозвучали слова: «Памятка: извлечь сок наперстянки – яд, который трудно обнаружить, так что после смерти ничего нельзя будет доказать. Малыми дозами давать каждый день старику с чаем или кашей. Он умрет через несколько недель, и ни у кого не возникнет подозрений. Не доверять никому, самому готовить снадобье».

Агарь пристально посмотрела на Варка.

– Кто это написал – сын старика или вы? – негромко поинтересовалась она.

– Я? – воскликнул Варк, искусно изобразив возмущение. – Зачем мне это писать? И как я мог это написать? Почерк Джеймса Дикса, бумага лежала в его кружке, которую разбили случайно, как ты видела сама. И ты осмеливаешься…

– Тихо! – перебила Агарь, приподняв голову Иакова. – Он приходит в себя.

Старый ростовщик открыл глаза и обвел комнату диким взглядом. Мало-помалу он очухался и сел, а потом с помощью Агари забрался в свое кресло и принялся говорить и вздыхать.

– Малыш Джимми хочет, чтобы я умер, – простонал он слабым голосом. – Сын Агари хочет меня убить. Наперстянка – яд… я это знаю! После смерти не оставляет никаких следов. Сын Агари! Сын Агари! Отцеубийца! Отцеубийца! – закричал он, потрясая в воздухе кулаками.

– Он хотел денег, вы же знаете, – мягко намекнул Варк.

– Он не получит денег! – объявил Иаков с необычным приливом энергии. – Я напишу новое завещание… Я лишу его наследства! Отцеубийца! Все деньги получит Агарь!

– Я, господин Дикс? Нет, нет!

– А я говорю да, ты, ведьма! Не спорь с умирающим! Я умираю, этого я не переживу. Джимми, Джимми! Волчье отродье! Мое завещание! Мое завещание!

Отодвинув Агарь, которая пыталась удержать его в кресле, Иаков схватил свечу и, покачиваясь, побрел к сейфу, чтобы достать завещание. Пока он копался в сейфе, Варк принялся шарить в своих вместительных карманах. Когда Иаков поставил свечу на стол, Агарь увидела на столе лист исписанной бумаги, а также перо и чернила. Иаков, сжимая в кулаке завещание, тоже заметил эти предметы и предвосхитил вопрос, готовый сорваться с губ Агари:

– Что все это такое?

– Ваше новое завещание, господин Дикс, – вкрадчиво пояснил Варк. – Я никогда не доверял вашему сыну и знал, что в один прекрасный день вы откажетесь от него. Поэтому подготовил завещание, по которому вы оставляете все Агари. Или, – прибавил адвокат, доставая из кармана еще один документ, – если вы предпочтете назначить наследником меня…

– Тебя? Тебя? Никогда! – завизжал Иаков, потрясая кулаком. – Все отойдет Агари, тезке моей умершей жены. Рад, что у тебя хватило ума понять, что, отвергнув Джимми, я оставлю свои деньги ей.

– Господин Дикс, – твердо перебила его Агарь. – Я не хочу ваших денег, и вы не имеете права отбирать у своего сына…

– Не имею права? Не имею права, ведьма? Это мои деньги! Мои! А станут твоими. Я мог простить Джимми что угодно, но не то, что он хотел меня отравить.

– Я не верю в то, что он и вправду этого хотел, – напрямик сказала Агарь.

– Но записка написана его почерком! – воскликнул Варк.

– Да, да, я знаю почерк Джимми, – поговорил Иаков, и вены на лбу его вздулись от гнева. – Он сущий дьявол!

Такая ярость звучала в его голосе, что Агарь шагнула вперед, чтобы его успокоить. Даже Варк встревожился.

– Помолчите, старый дурень! – грубо сказал он. – У вас лопнет кровеносный сосуд! Вот, подпишите завещание. Я засвидетельствую это, и…

Он замолчал и пронзительно свистнул. Появился еще один мужчина.

– Вот еще один свидетель, – объявил Варк. – Подписывайте!

– Это заговор! Заговор! – закричала Агарь. – Не подписывайте, господин Дикс. Я не хочу этих денег!

– Я заставлю тебя принять эти деньги, дерзкая девчонка! – прорычал Иаков, сжимая завещание в руке. – Я оставлю деньги тебе, а не изменнику Джимми. Но сначала я уничтожу это, – он направился к очагу со старым завещанием и бросил его в огонь.

Агарь метнулась мимо него и выхватила документ из пламени, тот не успел даже закоптиться. Иаков отшатнулся, обезумев от ярости. Варк скрипнул зубами при виде ее сопротивления. Незнакомый свидетель невозмутимо наблюдал за происходящим.

– Нет! – воскликнула Агарь, убрав завещание в карман. – Вы не лишите сына наследства ради меня!

– Отдай… отдай завещание! – выдохнул Иаков, который от ярости едва мог говорить, и протянул руку. Но не успел он забрать бумагу, как покачнулся и упал; поток крови хлынул у него изо рта. Он умер.

– Ты дура! – завопил Варк, топая ногами. – Ты потеряла целое состояние!

– Я спасла свое честное имя, – возразила Агарь, потрясенная неожиданной смертью. – Эти деньги получит Джимми.

– Джимми! Джимми! – разгневанно и глумливо усмехнулся господин Варк. – Ты хоть знаешь, кто такой Джимми?

– Да – законный наследник!

– Именно так, ведьма! И он тот самый рыжий Голиаф, от которого ты сбежала в этот ломбард.

– Это ложь!

– Это правда! Ты ограбила себя, чтобы обогатить своего врага!

Агарь посмотрела на глумливо ухмыляющегося Варка, на мертвеца, лежащего у ее ног, на испуганное лицо свидетеля. Она чувствовала, что вот-вот упадет в обморок, но, боясь, что Варк может украсть завещание, которое лежало у нее в кармане, отчаянным усилием воли взяла себя в руки. Прежде чем Варк сумел ее остановить, она ринулась вон из комнаты в свою спальню. Адвокат услышал, как поворачивается в замке ключ.