Я была не просто зла. Я была в ярости.

— Если бы я не была уверена, что мне надерут задницу, я бы пошла прямиком к полковнику Файрсвифту и высказала все, что я о нем думаю. Но мне надо делать это аккуратно. Я должна быть хитрее.

— Как?

— Мне надо поговорить с Никс.

— Она уже уехала, — сказала мне Айви.

Замечательно. У меня не было ее номера или иного способа с ней связаться. Но у меня был номер Неро. Интересно, он передаст от меня сообщение, состоящее примерно из таких строчек: «SOS, полковник Файрсвифт — садистский сукин сын. Пожалуйста, пошлите замену, кого-нибудь, кто не пришпиливает собственных солдат к стене. С любовью, Леда». Или что-нибудь такое. Мне все еще предстояло поработать над окончательным текстом.

Я слезла с кушетки, освобождая ее для следующего пациента. Там сформировалась очередь, и она уже тянулась до самого коридора. Я протолкнулась через занавеску, которая вела в заднюю комнатку, где в своих кроватях отдыхали Пилигримы, восстанавливаясь после травм.

— Привет, — сказала я, помахав им всем. — Вы уже выглядите получше.

— А ты нет, — Вэлиант посмотрел на мой разодранный и заляпанный кровью спортивный костюм, нахмурившись. — Что случилось? Монстры?

Он и понятия не имел, насколько попал в точку. Полковник Файрсвифт являлся в большей степени монстром, чем все создания, встретившиеся нам во время паломничества, вместе взятые. Какая ирония, ведь он утверждал, что его методы призваны избавить мир от монстров.

— Полковник Файрсвифт со мной случился, — ответила я.

— Полковник Файрсвифт, — повторил Вэлиант, поморщившись. Очевидно, он тоже не был его поклонником.

— Мы слышали, что бандит в капюшоне — это мятежный ангел Осирис Уордбрейкер, — сказал один из Пилигримов.

— Где вы это услышали? — спросила я.

— Все об этом говорят.

Вот тебе и секреты Никс.

— Вэлиант хочет, чтобы мы вернулись в Потерянный Город и нашли реликвии, — сказал другой Пилигрим.

— После всего того, что случилось с вами? Серьезно? — спросила я Вэлианта, пребывая в шоке. Хотя на самом деле я не удивилась.

— Мы не можем поехать, — сказал Пилигрим. — Полковник Файрсвифт теперь руководит миссией, и он не выпускает нас из этого здания. На нас следящие устройства. Он утверждает, что это для нашей же безопасности.

— Полковник Файрсвифт — невыносимая задница, — заявил Вэлиант.

Мне пришлось подавить хохот. Не подобает солдату Легиона ржать над ангелом. Я лишь сказала:

— Полковник Файрсвифт прав. Для вас там слишком опасно.

— Легион использует мои исследования, чтобы найти Потерянные Реликвии и спасти их от мятежного ангела. И все это без меня, — проворчал Вэлиант. — Меня даже не будет там, когда реализуется работа всей моей жизни, мое наследие. И полковник Файрсвифт украдет себе всю славу.

Я не была уверена, что он ошибается на этот счет. Полковник Файрсвифт был жаден до славы. Он полагал, что существует лишь ограниченное количество шансов прославиться на весь мир, и все эти шансы он хотел уберечь для себя любимого. Но я все равно считала, что Пилигримам лучше оставаться здесь. Миссия по их защите едва не угробила мою команду.

— Вы ранены. И вы исцеляетесь не так быстро, как мы, — напомнила я Вэлианту. — Дело не в славе, и не в том, кто совершит великое открытие. Дело в том, чтобы уберечь эти могущественные реликвии от того, кто воспользуется ими, чтобы навредить многим людям. Вы можете помочь мне спасти жизни.

— Конечно, что угодно, — сказал Пилигрим.

— Вам что-нибудь известно о Сокровищнице, которая содержит реликвии? Что угодно, что может мне помочь?

— Некоторые говорят, что Сиерра, последний ангел, носивший их, умерла с реликвиями при себе, но ее тело так и не нашли, — сказала мне Грейс. — Старинные боевые гимны гласят, что она отнесла их в сокровищницу для надежного хранения, когда город ушел под землю. Чтобы уберечь их для тех дней, когда они вновь понадобятся.

— Вновь понадобятся? Очень романтичный взгляд на убивающее ангелов оружие, — прокомментировала я.

— Это эпическая поэзия. Такая уж она. Романтичная, — сказала она.

— Откуда вы знаете, что Сокровищница вообще пережила разрушение города? — спросила я.

— Сокровищница защищена магией, великими заклинаниями. Эти заклинания не дадут ей рухнуть. И они же удержат воров на расстоянии.

— Так если Сокровищница защищена, как вы планировали проникнуть внутрь? И если эти защитные заклинания столь сильны, разве реликвии не безопаснее оставить внутри?

Вэлиант, казалось, пришел в ужас от того, что я даже предложила такое. Идеалистичные головы ученых парили где-то в облаках.

— Другая эпическая поэма гласит, что хранители Сокровищницы оставили подсказки к раскрытию ее тайн, чтобы однажды герой мог получить те утерянные сокровища.

Я вскинула брови. Герой? Опять этот романтический взгляд.

— Герой с великим разумом. Кто-то с умом, способным разгадать это, — сказал Вэлиант. — «В полночный час луна и солнце просияют, и новый герой восстанет, его разум разгадает сокрытые внутри секреты».

— Эти строки — последний кусочек паззла, — сказала Грейс. — Мы с Вэлиантом нашли их в прошлом месяце.

— Там должна быть картина на стене здания в провалившемся городе. Когда доберешься до нее, окажешься у двери, — добавил Вэлиант.

— Какая картина? — уточнила я.

— Текст гласит лишь то, что мы узнаем, когда ее увидим.

Что ж, вовсе не тайно.

— Почему вы помогаете мне, если не хотите, чтобы Легион сделал это без вас? — спросила я Вэлианта.

— Потому что ты отличаешься от солдат вроде полковника Файрсвифта. Ты не ищешь славы или личного продвижения, — сказал он. — Так что если кто-то из Легиона и должен их найти, я хочу, чтобы это была ты.

Остальные Пилигримы кивнули в знак согласия, выражая пожелания удачи.

Когда я повернулась, чтобы уйти, Вэлиант сказал:

— Тот мятежный ангел, который украл мою тетрадь, располагает всей этой информацией и моими записями. Он знает все то же, что и ты, — он накрыл мои руки своими. — Будь осторожна.

Я покинула переполненное медицинское крыло, направляясь обратно в свою квартиру. Мне нужно было принять душ и переодеться во что-нибудь, не заляпанное моей же кровью.

— Леда.

Я обернулась и увидела Джейса, спешившего ко мне по коридору. Он больше не истекал кровью. Должно быть, полковник Файрсвифт исцелил его сам.

— Ты в порядке? — спросил он.

— А как ты думаешь?

Он перевел взгляд на мою окровавленную одежду.

— Я извиняюсь за моего отца.

Он говорил искренне — и он помог мне в сражении, устроив шоу для своего отца. По крайней мере, я думала, что это было шоу.

— Ты ходил в медицинское крыло, чтобы посмотреть, как выглядят жертвы тренировок полковника Файрсвифта?

— Не ходил, но могу себе представить. Ангелы не такие как мы, — сказал Джейс, эхом вторя словам Калли. — Особенно ангелы ранних лет Легиона. Времена тогда были другие. Позволь мне кое-что тебе показать, — он взял меня за руку, ведя меня в кабинет Неро. Нет, кабинет полковника Файрсвифта. Теперь он принадлежал ему.

Там никого не было, но дверь была не заперта. Полковник Файрсвифт, видимо, полагал, что никому не хватит наглости явиться в его офис без приглашения. Когда мы прошли мимо стола, я увидела, что отец Джейса уже устроился как у себя дома. Медали и памятные доски, ведущие учет его триумфам и достижениям, висели на стенах рядом с фотографиями ангелов Легиона, бывших и настоящих. Я коснулась фотографии Неро, мечтая, чтобы он был здесь вместо его злобной замены.

— Смотри сюда, — сказал Джейс, указывая на огромную фотографию Никс в окружении двенадцати ангелов. — Первородные ангелы Никс. Это Осирис Уордбрейкер, мятежник, которого мы ищем. Злобный ангел, — потом он указал на ангела, который выглядел как близнец полковника Файрсвифта. — Мой дед, — затем он указал на пару, державшую одинаковые мечи. — Это родители полковника Уиндстрайкера.