Командир танка не мог слышать его в шуме боя, он не мог его толком даже видеть. Но вид советского флага убедил его, что собственные отряды заняли мост. Танковая башня повернулась снова в позицию "прямо и вперед", и бронированное чудище двинулось по дороге на другом берегу.
- Ну, блин! – буркнул Ватсон. – "Дедушке" положен орден.
- Орден? – возмутился Шильке. – Этому трусу?
- Ой, вот только не надо быть таким принципиальным, - включился Холмс. – Отгоняй пехоту.
- Какую еще пехоту? Мы окружены, нам даже некуда бежать!
- Ну, и кто тут, черт подери, трус?
- Я! – первым признался Ватсон. – Бежим!
Его перебил Хайни, указывая на что-то рукой.
- Герр капитан! Вон там!
Все повернули головы. Русский танк, который как раз забрался на вершину небольшого холма, неожиданно взорвался и покрылся языками яркого пламени. Рядом с ним вырос новый гейзер, ненадолго подавляя огонь, а потом еще один. На возвышении появились какие-то машины. Холмс, онемев, глядел на Шильке, а тот – на Холмса, тоже ничего не понимая.
Первым сориентировался "Дедушка" на мосту, потому что стоял ближе всех. Русский, собственноручно выполненный флаг он забросил в реку, из-под шинели вынул старательно сложенный немецкий, расправил его и поднял вверх широко расставленными руками.
- Не стреляйте! Здесь вермахт! Камрады, не стреляйте!
- Наши, - вырвалось у Ватсона, что тут же спровоцировало комментарий Холмса.
- Ты кого, собственно, имеешь в виду?
Два танка Mark IV[33] проскочили мост на огромной скорости, остановившись только лишь перед укреплениями. Русская пехота, похоже, должна была сдать тылы, потому что стрельба быстро затихала. Из люка ближайшего танка выглянул офицер, снимая наушники вместе со шлемофоном.
- Эй, солдат! – крикнул он "Дедушке". – А ты храбрец. Если бы не ты, мы бы вас всех по темноте выбили.
- Герр майор, нас тут атакуют уже два дня, - орал старикашка. – Но вчера ночью мы им устроили резню! Нормальное такое побоище! А сегодня они приперлись с танками и артиллерией!
- Вы держались здесь целых двое суток? – германский танкист недоверчиво качал головой. – Одни? Без тяжелого вооружения?
- Так точно!
- Бог ты мой. – Офицер вылез на броню и искусно спрыгнул на землю. – Так это посыплются Железные Кресты!
- Вообще-то мы сошлись вручную, - впаривал "Дедушка", даже не краснея. – Это был настоящий ад. Что же касается крестов… Много будет деревянных.
Интересно, кем "Дедушка" был на гражданке. Актером? Но впечатление, во всяком случае, производил. Не хватало лишь черепа в руке и датского замка на фоне.
- Кто здесь командует?
"Дедушка" без всякого стеснения указал пальцем.
- Докладывает капитан Дитер Шильке, абвер, герр майор, - сообщил тот и обтянул на себе летную куртку, словно старый служака, прикладывая руку к блестящему шлему. Вот, "Дедушка", учись теперь, что такое настоящее актерское мастерство "made by Holmes", хрыч старый. Сейчас узнаешь, перед кем мог становиться на колени сам Шекспир, потому что про Марло ты наверняка в своей жизни и не слышал.
- И что здесь делает абвер?
Сам майор тоже выглядел неплохо, в особенности, на фоне угловатого, грозного Mark IV, только ему далеко было до измазанного кровью Шильке.
- Специальное задание, - подал он документы майору. – К сожалению, его цели выдать не могу.
- Это как раз понятно, - майор даже не глянул в бумаги. – Что здесь произошло?
- По приезду в деревню номер 247 я выявил, что охранное подразделение лишено командования.
- Что?!
- Взводом командовал сержант. А лейтенант отправился в неизвестном направлении.
- Невероятно. Вот просто так себе пошел и исчез?
- Не исчез, герр майор. Мои люди, высланные на поиски, нашли его в укрытии. Он был пьян, и в гражданском.
Майор резко поднял голову. Какое-то время он глядел суженными глазами, после чего вздохнул, а точнее – просто втянул воздух.
- Ага… Все ясно…
- В сложившейся ситуации, - продолжал Шильке, - я был вынужден отложить на время выполнение собственного задания и взять на себя командование брошенным подразделением. Тем более, что охранники не знали своих обязанностей, мост вообще был без какого-либо прикрытия, территория не разведана, а весь этот бардак был похож на банальный дорожный пост по проверке документов, а не приличную оборону.
- Понимаю.
- Я укрепил мостовой плацдарм, приготовил ловушку для врага, - Шильке указал на развалины догоравшей виллы, - после чего мы ожидали наступления.
- А вы не высылали курьера командованию?
- Выслал, - не покраснев, соврал Шильке. Старички могли и не помнить, сколько человек с ним прибыло, так что они точно и не знал, посылал ли он кого-нибудь из них. – Но ведь ваше вмешательство – это же благодаря нему, так?
- Нет.
- Странно. Приказы для охранного взвода, кстати, тоже не доходили.
- В этом как раз никаких странностей нет. Теперь мы уже понимаем, что было нужно русским: этот вот мост.
Шильке изображал из себя изумленного. Похоже, он уже неплохо освоил актерское мастерство, так как майор тут же поспешил с объяснениями.
- Нас выслали, чтобы взорвать этот мост. В этом, как вы замечательно определили, "бардаке", кто-то попросту забыл его уничтожить. Послали боевое подразделение, так как никто не считал, что здесь может удерживаться кто-то из наших. На карте это место уже давно на вражеской территории.
- Об этом я как раз и не знал.
Майор лишь тряхнул головой.
- Боже, я поверить не могу, что кто-то и вправду мог здесь держаться двое суток, располагая лишь горсткой стариков без какого-либо тяжелого вооружения. Невероятно. На такое способен только истинный немец!
Холмс застриг ушами, пытаясь сдержать выражение веселья на лице. Майор взял Шильке под руку.
- Герр капитан, вы повели себя образцово, именно так, как следует. Очень гибко и последовательно, как того требовали ситуация и… отчизна. Еще сегодня отправлю рапорт по вопросу награждения вас Железным Крестом.
Шильке хотел ответить в соответствии с уставом, но танкист сдержал его рукопожатием.
- Если бы все думали и действовали как вы, то немцы наверняка были бы самым счастливым на земле народом.
- Вот в этом я как раз не сомневаюсь, - вырвалось у Холмса, который знал истинные мысли и поступки Шильке, равно как и его пацифистский настрой.
День шел за днем. Один похожий на другой, каждый из них немилосердно длинный, никакой, безнадежный. Растягивающиеся часы складывались из пухнущих минут, содержащих мириады секунд. Собственно говоря, он даже и не одевался, так, накидывал халат на пижаму, а единственным контактом с окружающим миром была экономка, которую посылал за сигаретами. Иногда он перелистывал старые атласы, различные пожелтевшие карты потом свисали из разных мест в которых удалось их разложить. Иногда он раскладывал пасьянс, но никогда не доводил дело до конца. И так ничтожный запал быстро гас. Иногда в голову приходила мысль о Рите. Может, позвонить? Пригласить? Куда-нибудь пойти? Ну хорошо, хорошо, только потом. Все более он становился похожим на своего книжного прототипа, гениального Майкрофта, совершенно лишенного жизненной энергии. А ему то что. В конце концов, он находился на больничном. Вот интересно, неужели американцы именно это называли post-battle trauma? Или это был посттравматический шок? Чушь, ведь особых травм он не переживал, в истинном бою участия не принимал, так, всего лишь стычке.
Совершенно не желая того, локтем он снес чашку с остатками кофе. Черный ручеек на полу сразу же принял форму кровавой струи, вытекающий из спины ветерана на снегу в окопе. Хммм… Означает ли это, что теперь он сделается алкоголиком и наркоманом, а потом еще и покончит с собой? Шильке неспешно анализировал собственный разум. Единственное, что он там обнаружил, это желание съесть сладкую булочку с джемом. Но желание и не настолько настырное, чтобы его тут же реализовывать. Он тяжело вздохнул и закурил сигарету. А может, сигару? От влиятельного директора из Берлина Шильке получил весь набор заказанных цацек, вместе с автоматом Томпсона и десятком пачек патронов диаметром с большой палец. Там же имелись и сигары. Так! – принял он решение. Сигара! Ведь Майкрофт банальной сигареты курить бы не стал. Эта мысль заставила Шильке покинуть нагретое кресло. Он долго копался в выставленных под стенкой ящиках германской почты. Боже, сколько же странных вещей имелось у американцев! И что самое странное, все это они забирали с собой на фронт. К счастью, здесь же имелось несколько пар нейлоновых чулок, которые он заказал для Риты. Вот интересно, на кой ляд нечто подобное солдату в окопе? Сами их натягивали или как? Тут Шильке стукнул себя ладонью по лбу. Как это на кой ляд? Элементарное средство для соблазнения, причем, без обвинений в насилии или принуждении, любой француженки. А так же любой немки – через минуту прибавил он про себя.
