Серёга стремительно унесся на поиски своего будущего парня. Я смотрел ему в след и немного завидовал, как же всё просто у него получается.

Остался один разговор, но какой же он сложный для меня. Последнюю пару я уже не мог ни о чём другом думать, как о предстоящей беседе. Егор выглядел абсолютно спокойным, но если присмотреться, было видно, что ручка слегка дрожит в его руке. Прозвенел звонок, Егор быстро вышел, но я не торопился собирать вещи и выходить из аудитории. Что я могу ему сейчас сказать? Почему у меня всегда такие большие проблемы с пониманием своих желаний? Дальше тянуть не было смысла, и, прихватив рюкзак, я вышел из аудитории. Егор ждал меня возле дверей и только кивнул вверх по лестнице. Мы поднялись на пятый этаж. Тут располагались лаборатории химического факультета, и почти никто не ходил.

- Кирилл, я в курсе, о чём тебе сказал Игорь, и думаю у тебя очень много вопросов. Я прав? – спросил Егор. Мы стояли возле окна, достаточно близко друг к другу, а его глаза пристально всматривались вглубь меня. Взгляд Егора был какой-то странный, немного отрешённый.

- Очень много, все эти записки долго не дают мне покоя? Ты, правда, так меня любишь? – задал я свой главный вопрос.

- Всё не так просто, как ты думаешь, - со вздохом ответил Егор. – Ты мне очень нравишься, Кирилл. Но я в курсе того, что произошло между тобой и Ильёй.

- Он тебе рассказал? – выдохнул я. И как же теперь быть. Вот откуда эта боль во взгляде Егора.

- Да, у нас нет с братом тайн друг от друга. Тебе придётся сделать выбор, - с напором сказал друг.

- Я не знаю, мне нужно время, чтобы разобраться в себе, - ответил я. Хотя уверенности, что время поможет мне определиться с желаниями, не было. Боюсь, что понять правильный ли сделал выбор, я смогу только после того, как совершу его.

- Мы обсуждали это с Ильёй. У тебя месяц сроку. У Ильи будут ЕГЭ, у нас с тобой сессия, но после нам хотелось бы узнать твоё решение, - продолжал говорить Егор, стараясь сохранить серьезность.

- Хорошо, я постараюсь. Но у меня по-прежнему очень много вопросов по поводу записок, - спохватился я.

- Все вопросы потом, когда сделаешь свой выбор, - отрезал Егор. – Есть только две вещи, которыми я могу тебе помочь.

- Какие? – заинтересовался я.

- Во-первых, записка. Последняя из всех, надеюсь, она тебе поможет, - проговорил Егор, протягивая синий лист знакомой бумаги. – Потом прочтешь.

- А вторая вещь? – спросил я, убирая лист в карман.

Глаза Егора блеснули, и вместо ответа он притянул меня к себе и с силой впился в мои губы. Его поцелуй был порывист и страстен. Если с Ильёй в поцелуе мы были равны, лаская друг друга и принимая ласки, то с Егором я чувствовал его необузданную страсть и желание, которая поглощала меня полностью. Я забыл о времени, отрешившись от всего. Для меня в данный момент существовал только Егор, я просто растворялся в нём. Его руки гладили мою спину, тело, а я выгибался в ответ на его касания. Не знаю, как далеко бы мы смогли зайти, но Егор внезапно отстранился от меня.

- Вот это и была вторая вещь. Теперь у тебя есть с чем сравнить свои поцелуи с Ильёй, - сказал Егор полушепотом, не торопясь разрывать дистанцию между нами. – Постарайся сделать правильный выбор, мы будем ждать твоего решения.

Сказав это, друг отстранился и, не проронив больше ни слова, двинулся вниз по лестнице, оставляя меня одного. В голове было абсолютно пусто. Мне дали месяц, но как же определиться, особенно, после того как Егор меня поцеловал. Вспомнив о записке, я развернул листок и разобрал знакомый красивый почерк.

Всё передумываю снова,

Всем перемучиваюсь вновь.

В том, для чего не знаю слова,

Была ль любовь?

Кто был охотник? Кто - добыча?

Все дьявольски-наоборот!

Что понял, длительно мурлыча,

Сибирский кот?

В том поединке своеволий

Кто, в чьей руке был только мяч?

Чье сердце - Ваше ли, моё ли

Летело вскачь?(1)

Как это точно. Практически те же самые вопросы сейчас вставали в моей голове. С кем из братьев моё сердце было более искренне в своих ощущениях. К кому меня действительно тянет. Где говорит любовь, а где похоть? Снизу под стихотворением было написано только два слова: «Выбирай сердцем!». Но как же сделать правильный выбор? Срок мне дали не маленький, но ведь и вопрос не прост.

Комментарий к Глава 41. Чёрно-белый понедельник

1) М. Цветаева

========== Глава 42. Выбор ==========

И только сердце знает, мечтает и ждет

И вечно нас куда-то зовет,

Туда, где улетает и тает печаль,

Туда, где зацветает миндаль.

А. Вертинский

Пошел обратный отсчёт срока, данного мне на размышления. Я по-прежнему общался с Егором как с другом и проводил субботние занятия с Ильёй. Братья никак не напоминали, что ожидают от меня решения. Только иногда я ловил на себе пристальные взгляды Егора или замечал проскальзывающую при виде меня улыбку Ильи. Все мои попытки поговорить на личные темы с любым из них пресекались на корню. Мне вновь и вновь напоминали о необходимости выбрать. Чувствовал я себя при этом как шарик рулетки, который крутится по кругу, а игроки ждут, куда он упадёт. Только если от шарика не зависит ничего, то я обладал правом выбора.

История с записками всё не шла у меня из головы. Теперь я знал, что записки я получал от Егора, но ведь я дважды спрашивал его об этом в течение года. Почему он тогда всё отрицал? Он мне врал? Или до сих пор что-то не договаривает? Почему он избегает всех моих расспросов, говоря, что ответы я получу только после своего выбора?

Определить же свои желания я не мог. Хоть монетку бросай. Я даже попытался сделать это: Егор – орёл, Илья – решка. Монетка выпала на орла. В груди поднялся непонятный протест, и я подумал, что определять всё одним броском неправильно. Решил бросать до трёх совпадений. Бросил монетку 5 раз – три орла и две решки. Нет, так не пойдёт, не нравится мне этот способ.

Тем временем дни летели, закончились наши занятия с Ильёй, у него начались ЕГЭ, а у меня настало время сессии. В летнюю сессию сдавать нужно было четыре экзамена: алгебра, математическая логика, математический анализ и аналитическая геометрия. Первые два сдавались в форме контрольной. По математическому анализу мне неожиданно поставили автомат. За последний же экзамен я не переживал совершенно, с геометрией у меня было всё отлично. Вообще со временем я стал всё сильнее интересоваться этим разделом математики. Если школьный курс геометрии не вызывает ничего кроме отвращения, то, постигая более глубокие разделы, начинаешь любить этот предмет. Конечно, до того чтобы испытывать оргазм при виде псевдосферы у меня пока не доходило, но эстетическое удовольствие уже получать начал.

С началом сессии Егора я стал видеть крайне редко, с Ильёй же мы вообще не пересекались. Единственной весточкой от него в это время была смска, полученная в день сдачи школьниками ЕГЭ по математике.

«Закончил сдавать экзамен. Спасибо за всё. Думаю, балл будет отличный. Целую».

Вроде ничего особенного, но от этих слов в груди приятно защемило. Значит, вспоминает обо мне, ждёт. В этот момент я бы, не задумываясь, выбрал Илью. Но шло время, первая эйфория спала, и я вспомнил, что есть еще Егор, который всё это время был рядом, добивался меня своими записками. Не мог я обмануть его чувств. Если бы с каждым из них я прожил хотя бы месяц, то смог сделать осмысленный выбор, а так оставалось положиться только на интуицию.

Сессия у меня протекала выше всяких похвал, все экзамены были сданы на «отлично» и без особых напрягов. После последнего экзамена ко мне подошёл Егор.

- Поздравляю, Кирилл, - сказал он, одобрительно хлопнув по плечу. - Завтра будут обнародованы результаты ЕГЭ. Мы с братом ждём тебя в гости.

- Спасибо, - поблагодарил я, думая о том, что вот и настал момент выбора. Что же я скажу им завтра? Я ведь так ничего и не решил. – Во сколько встречаемся?

- Подходи часам к двенадцати. Надеюсь, ты уже определился? – с тоской в голосе сказал Егор и пристально посмотрел мне в глаза.