«Я живу без судьбы и имени…» Я живу без судьбы и имени. Я брожу по холодным улицам, Наблюдаю чужие радости И страдаю своими бедами; Месяцами сижу закованный, Сочиняю стихи паршивые, Под гитару слагаю песенки, Украшая свою действительность… Я мечтаю о звездном будущем… И друзьям доверяюсь письмами… Но опять — человек без голоса, Но и впредь — гражданин без имени… 19.01.77 г. «Друзья мои, как все вы далеко!..» Друзья мои, как все вы далеко! На улице темно у нас и сыро. Один я в доме. В комнатке моей — Лишь тиканье часов… Да лай собаки Врывается сквозь звонкое стекло Окна… Там, в черноте вечерней, Проходит юность — сельские подростки Идут привычно грязною дорогой На танцы в клуб. И только никого Мое окно на свете не волнует… Молчит гитара, множественно раз Прочитаны все письма дорогие. Один я в мире… Верные друзья, А как там ва́м вдыхается нетрудно?.. 25.01.77 г. Вагонопроводнице 1. Длинна железная дорога, На станциях — толчки и свет… Послушай же и ты немного, Что мне всего — семнадцать лет; Что я тебя — ничуть не знаю, Что ночь уже и нужно спать… Но мне — ах, блажь моя шальная! — Тебя так хочется обнять! А я, когда ты ходишь рядом, Раскачиваясь стуку в лад, Ловлю надеющимся взглядом Хотя бы твой случайный взгляд! Но… близкая! Не замечая Мой верхнеполочный НП [4], Ты вновь скрываешься, скучая, В служебном крошечном купе. Вздыхаю я, печалю строки, Качается плацкартный мир. Вот рядом мы, в одной дороге, Но я в дороге — пассажир… 2. …Летит состав, и там, где вечность, Огни проносятся назад. Лишь возле тамбура беспечно Два парня шаткие стоят. Ты им являешься — такая, Какую встретишь только раз! И оба, зенками моргая, Теряют дар сонливых фраз… Затем, опомнившись, заводят Велеречивый словоблуд И жеребцами хороводят, Тебя касаясь там и тут… Они развязанно-игривы, И им, конечно, наплевать На то, что юноша ревнивый Все это может наблюдать; Что он с отчаянной тревогой Вникает в скользкую игру, Где ты дразнящей недотрогой В свою ныряешь… конуру! И вновь выходишь, занятая Для виду чем-то, и опять, Смеясь, кривляясь и болтая, Себя даешь приобнимать… Я отворачиваюсь молча, Дышу в немытое окно, Там искаженно, как от порчи, Мое лицо отражено́. И понимаю понемногу, Что глупо сердце обольщать, Что и в стихах немного проку, Что ночь давно и нужно спать. 10.12.76 г. Поезд Симферополь — Ворошиловград. В гостинице
Номер гостиницы. Сумерки за окном. Юность-бесстыдница, Хватит страдать, потом! Лучше мы влюбимся — Девушки к нам милы́… Лучше забудемся Средь маскарада мглы. Видишь, на площади Сколько влюбленных пар? Сеется дождичек, Манит рекламой бар… Видишь, там весело! Нам ли с тобой скучать? Юность-ровесница, Выйдем-ка погулять! Там нахохочемся, Там я — стихи прочту! Ой, как мне хочется Поцеловать вон ту!.. Ой же, как вымытым Жаждется подышать! Даже и вымокнем — Слезы не распознать… Выйдем на улицу, Бросим рублевый дом. Юность-распутница, Станем жалеть потом… Прочь из гостиницы! Спрячемся — под дождем! Юность-настырница, Хватит хандрить, идем! 11.01.77 г. На фото Р. Т Все дороги впереди! Мне лицо твое, на фото, Говорит, что нам идти В удивительные годы! Были чаянья и боли В нелюбимой стороне, Где без друга и без воли Я топил себя в вине. Все прервато-перебито! Все осталось позади! Мне лицо твое открыто Говорит, что мы — в пути! 16.01.77 г. «Тревоги — мои товарищи…» Тревоги — мои товарищи — За мною, как тень, слоняются. Мечты мои не сбываются, И нет на моих дорогах Знаков предупреждающих. А в мире — мгновенья чудные С весенней и кровной ласкою! Да тень навела указкою В холодный закон ответа За юность мою беспутную… Но солнцу и небу вечному, И матери, всё сгибающей, И девушке ожидающей Кричу я с ожившей силой: Вчерашнему — не обречь меня! 22.02.77 г. вернуться НП — наблюдательный пункт. (Прим. авт.). |
