5.10 Я пошел через площадь – вернее, не пошел, а повлекся. —

Одна из вариаций мотива «встань и иди» (см. 26.17). По наблюдению Земляного, здесь отсылка к афоризму Сенеки «Судьбы ведут того, кто хочет, и влекут того, кто не хочет» (Земляной С. «Пусть все видят, что я взволнован»: о дискурсе поэмы Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки» // Независимая газета. 1998. 4 июня. С. 14). Повлечься – начать двигаться против своей воли, под воздействием сторонней силы, стать ведомым кем- / чем-либо. Пророк говорил в свое время: «Клялся Господь Бог святостью Своею, что вот, придут на вас дни, когда повлекут вас крюками и остальных ваших удами» (Ам. 4: 2).

Медленное, через силу, передвижение по большому городу лирического героя, растерянного и страдающего, характерно для поэтов; например, для Полежаева, у которого лирический герой бредет, как и Веничка, по Москве: «Повлекся к лестнице парадной машинально» («День в Москве», 1832); или для Евтушенко, у которого персонажи влекутся по заграничным городам:

(«Чудак Гастон», 1965)

(«Колизей», 1965)

(«Римские цены», 1965)

5.11 С. 12. Два или три раза я останавливался – и застывал на месте… <…> …я каждую минуту ждал, что меня, посреди площади, начнет тошнить со всех трех сторон. И опять останавливался и застывал. —

Прерывистое, с остановками, движение по столице наблюдается у неуравновешенного героя-страдальца Гамсуна, у которого, как и у Венички, нет в столице собственного угла:

«Только бы мне найти какое-нибудь пристанище на ночь! Я раздумываю, где мне лучше всего заночевать; этот вопрос так занимает меня, что я останавливаюсь посреди улицы. Я забываю, где я, стою, как одинокий бакен в море, а вокруг плещут и бушуют волны» («Голод», гл. 1).

«Выйдя из дома, я остановился посреди улицы…» (гл. 2).

«…Я вышел на площадь, к стортингу. Остановившись как вкопанный, я смотрю на извозчиков <…> я некоторое время стою на месте. Потом снова плетусь к вокзалу. <…> Я вдруг остановился. <…> Я стою и размышляю» (гл. 3).

5.12 Ведь в человеке не одна только физическая сторона; в нем и духовная сторона есть, и есть – больше того – есть сторона мистическая, сверхдуховная сторона. —

Ерническое апеллирование к православной идее триединства Божьего – существованию, соответственно, Бога Сына, Бога Святого Духа и Бога Отца, a также к фрейдизму, изучающему мистическую, «подсознательную» сторону человеческой личности.

5.13 Сверхчеловек —

термин в истории философии связан прежде всего с Ницше и его книгой «Так говорил Заратустра» (1883–1884); впрочем, до Ницше встречается и у Гёте: «Ну что ж, дерзай, сверхчеловек!» («Фауст», ч. 1, «Ночь», пер. Б. Пастернака).

5.14 Боже милостивый, сколько в мире тайн! Непроницаемая завеса тайн! —

Аллюзия на тайны Господни. В контексте отсылок к пирам Валтасара (см. 45.4) отмечу слова пророка: «Чтобы они просили милости у Бога небесного об этой тайне» (Дан. 2: 18). Это восклицание о тайнах предвосхищает появление «текела» в конце поэмы, поскольку и оно, и «текел» связаны с одним и тем же пророком: «Царь сказал Даниилу <…> можешь ли ты сказать мне сон, который я видел, и значение его? Даниил отвечал царю и сказал: тайны, о которой царь спрашивает, не могут открыть царю ни мудрецы, ни обаятели, ни тайноведцы, ни гадатели. Но есть на небесах Бог, открывающий тайны; и Он открыл царю Навуходоносору, что будет в последние дни. Сон твой и видения главы твоей на ложе твоем были такие: ты, царь, на ложе твоем думал о том, что будет после сего? И Открывающий тайны показал тебе то, что будет. А мне тайна сия открыта не потому, чтобы я был мудрее всех живущих, но для того, чтобы открыто было царю разумение и чтобы ты узнал помышления сердца твоего. Тебе, царь, было такое видение: вот, какой-то большой истукан; огромный был этот истукан, в чрезвычайном блеске стоял он пред тобою, и страшен был вид его» (Дан. 2: 26–31).

Попутно, через упоминание об истукане, подготавливается ситуация сооружения «столба» на площади Курского вокзала «в назидание народам древности» (см. 7.10).

О Господних тайнах сказано и в других книгах Библии: «Тайна Господня – боящимся Его, и завет Свой Он открывает им» (Пс. 24: 14); «Господь откроет тайны твои и уничижит тебя среди собрания за то, что ты не приступил искренно к страху Господню, и сердце твое полно лукавства» (Сир. 1: 30); «Ум и будет размышлять о тайнах Господа» (Сир. 39: 9); «Господь Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам» (Ам. 3: 7); «Внимай мне, и я научу тебя, и изъясню тебе то, что устрашило тебя: ибо Всевышний откроет тебе многие тайны» (2 Езд. 10: 38) и т. д. Всего же в Библии, помимо Господних, насчитывается великое множество тайн: «тайна царева» (Тов. 12: 7, 11); «тайны премудрости» (Иов. 11: 6); «тайны сердца» (Иов. 31: 27; Пс. 43: 22; 1 Кор. 14: 25); «тайна благовествования» (Еф. 6: 19); «тайна беззакония» (2 Фес. 2: 7); «тайна благочестия» (1 Тим. 3: 16); «тайна семи звезд» (Откр. 1: 20); «тайна – Вавилон, великая блудница» (Откр. 17: 5); «тайна жены и зверя» (Откр. 17: 7), – в общем, действительно «непроницаемая завеса».

Вспоминаются слова царского лекаря Елисея Бомелия в опере Римского-Корсакова «Царская невеста» (1899): «Много в мире есть сокровенных тайн, / Много сил неразгаданных» (д. 1).

6.1 С. 12. – Спиртного ничего нет, – сказал вышибала. И оглядел меня всего, как дохлую птичку или как грязный лютик. —

Традиционная для литературы и искусства сцена унижения маленького и беззащитного человека ничтожеством, наделенным властью. У Достоевского есть наблюдение:

«…Поставьте какую-нибудь самую последнюю ничтожность у продажи каких-нибудь дрянных билетов на железную дорогу, и эта ничтожность тотчас же сочтет себя вправе смотреть на вас Юпитером, когда вы пойдете взять билет, pour vous montrer son pouvoir. „Дай-ка, дескать я покажу над тобою мою власть“… И это в них до административного восторга доходит… En un mot, я вот прочел, что какой-то дьячок в одной из наших заграничных церквей, – mais c’est tres curieux, – выгнал, то есть буквально выгнал, из церкви одно замечательное английское семейство, les dames charmantes, прелестных дам, пред самым началом великопостного богослужения – vous savez ces chants et le livre de Job… единственно под тем предлогом, что „шататься иностранцам по русским церквам есть непорядок и чтобы приходили в показанное время…“, и довел до обморока… Этот дьячок был в припадке административного восторга, et il a montre son pouvoir…» («Бесы», ч. 1, гл. 2).