— Ах да, в Лондоне есть несколько человек, которых не устраивает, что глава корпорации — женщина, — вспомнила Джу. Коллендж удивлённо вскинула бровь.
— Кого же так угораздило рехнуться?
— Ну, рехнуться — это всё же сильно сказано, вы так не считаете? — осторожно заметила Остборн. — Они лишь пытаются высказать своё мнение. Пусть и антифеминистское. Это ведь Сотрудники. У них всегда были своеобразные взгляды на жизнь, вы же знаете.
— Есть у меня тут один Сотрудник, который избрал не самый лучший путь в жизни, — отстранённо сказала Аманда, незаметно для самой себя отвлекшись от темы. Джулия изумлённо посмотрела на неё.
— Это вы о ком сейчас говорите, если не секрет?
— О твоём знакомом. Кастор Бэнкс, дружок Сандры Джозефин Вайтфейс. Ничего, за свой грешок он уже поплатился, — она весело усмехнулась.
Но Джулия вздрогнула, услышав знакомое имя.
— Кастор… — её голос едва заметно дрогнул, — нет, он не мог ничего такого сделать, это какая-то ошибка, — она отрицательно замотала головой. Нет, не могла она это принять. Не верила она в это. И верить не собиралась.
— Тоже не веришь в его виновность? Видела бы ты, как он из кожи вон лез, лишь бы не говорить ни слова про свою обожаемую Девушку-бурю. Он же теперь горой за Посвящаемую встанет.
— И что вы с ним сделали? — спросила девушка, стараясь вложить в свои слова как можно больше равнодушия.
— Проверила на нём действие усовершенствованного детектора лжи.
— И как он?
— Детектор? Или Кастор?
— Оба.
— Знаешь, вполне недурно. Отдыхают в комнате пыток после тяжёлого рабочего дня.
Джулия демонстративно закатила глаза. Шуточки Президента всегда были либо несмежными, либо к не месту. И это раздражало.
— Прибор прошёл проверку на прочность?
— Да, и он полностью готов к использованию. Правда, чуть не сжёг своего создателя…
Секретарша окинула Президента грозным взглядом, вернее, не совсем грозным. Осуждающим. И только ей это разрешалось. Вот такая была у неё привилегия.
— Что, затосковала по своему другу? — изумлённо спросила Коллендж. Изумлённо, потому что не думала, что это столь незначительное событие могло так тронуть её секретаршу. А как та не пыталась это скрыть, но это было видно. Ей явно было не всё равно на судьбу Бэнкса.
— Давайте перейдём к другой теме, — спокойно заявила Джулия.
Джулия и Кастор были друзьями. Наверное, даже лучшими, хотя говорить о подобных категориях было смешно. Они часто работали вместе над созданиям различных сывороток, новых приборов и устройств. Засиживались за работой, данной им Президентом, часами.
Она была сильна в химии, он был силён в физике и информатике, что очень помогало с технической стороны их экспериментов. Друг без друга они работать не могли, только в команде. Во всех проектах.
Но она пробыла здесь намного дольше, чем он. Сколько Джу себя помнила, она всегда была тут. Играла в коридорах сектора С, училась писать и читать. Полюбила науку.
Она выросла в Штабе Хранителей. Выросла со всеми ними. Привыкла жить по их правилам и особо не жаловаться. Система эта её вполне устраивала и она не имела к ней каких-нибудь больших претензий. Но иногда Президент была слишком… эгоистичной. Желала видеть лишь те проекты, которые бы пригодились ей самой, а на остальные закрывала глаза и просила отдать их кому-нибудь другому, но только не ей.
А Джулия и сама любила поэкспериментировать. Чисто для себя, не преследуя какой-либо великой цели. Иногда она показывала результаты Аманде, но чаще всего предпочитала оставлять всё в тайне. Ведь иначе у неё развилась бы настоящая зависимость от Президента.
Помимо увлечений наукой она любила читать. Например, Конан Дойла. Когда она была помладше, то мечтала стать Шерлоком Холмсом и вести собственные расследования, но когда об этом узнали в Штабе, книги о его приключениях спрятали от греха подальше и запретили ей к ним прикасаться. Эти книги могли подпортить предначертанное ей будущее.
Аманда Коллендж всегда видела в этой юной девушке своего советника и подмогу. Она знала, что та всегда будет её секретаршей, хотя секретарши обычно не являются настолько приближёнными к делам корпорации, но другую должность, которая бы стояла выше этой, но ниже президентского поста, она ещё не придумала. А если бы в ближайшее время придумала, то обязательно бы отдала её мисс Остборн. Потому что больше никому она настолько не доверяла.
— В Москве нас ждут на днях, я уже связалась с ними. Завтра дадут самолёт, — Джулия сверилась с карманным планшетом.
— То есть, мне тоже придётся лететь? — ошарашенно спросила Аманда.
— Боюсь, что да. Если мы хотим поменять руководителя, то Президент корпорации должен при этом присутствовать. Живьём. Голограммы не допускаются. Мы же сами прописали этот закон.
— И мы же можем этот закон устранить…
— Нет, — твёрдо отрезала девушка. — Вы полетите в Москву вместе со мной.
— Зачем? Ты и сама справишься. В совершенстве знаешь русский язык, с лёгкостью можешь разобраться с любыми проблемами…
— Но не я руковожу этой корпорацией, а вы. Люди верят главе корпорации, а не представительнице власти. Я и так слишком часто мелькаю пред их глазами. Пусть они хоть увидят, благодаря кому деньги зарабатывают. А то создаётся какое-то лживое впечатление. Будто и нет у нас вовсе никакой госпожи Президента.
Аманда покрутила в пальцах автоматическую ручку и взглянула на собеседницу. Похоже, та была настроена решительно. В таком состоянии ей противоречить не стоило. Да и вообще, ей в принципе никогда перечить не стоило. Она редко говорила что-то не по делу.
— Хорошо, полетим, — сдалась она. — Тебе самой-то не надоело туда-сюда мотаться?
— Это работа, здесь не существует слова “надоело”.
Аманда любила свою секретаршу за эту её преданность работе. Казалось, никто не относился к ней так серьёзно, как Джулия. Готова была чуть ли не душу продать, только бы помочь работе корпорации.
Мисс Коллендж встала из-за стола и поманила девушку рукой. Они вышли из кабинета и пошли по коридору, в обратном направлении от пыточной. Джулия обернулась в надежде увидеть друга, но тут же отвела взгляд. Она понимала: ему уже не было спасения, а если оно и было, то так просто оно ему не даваться не собиралось.
Что же ты наделал, Кастор Бэнкс?
Это была комната, которая открывалась очень редко и только по излишней надобности самой Амандой Коллендж. Совсем недавно она смотрела здесь Золотую Галлюцинацию Алекса Раунда. Теперь же она пришла сюда по похожей причине.
Президент подошла к стоявшему на тумбочке компьютеру и поводила мышкой, чтобы разбудить его.
— Сейчас мы вновь посмотрим галлюцинацию Сандры Вайтфейс, — пояснила она. Джулия недоумевающе окинула взглядом комнату.
— Почему здесь, а не в вашем кабинете? — спросила она.
— Так надо.
Больше этот вопрос девушка решила не задавать. Раз так было надо, значит, надо.
Свет в комнате погас, и на экране началось действие.
Обрыв. Начищающееся цунами. Как Аманда уже отмечала для себя ранее, Сандре досталась одна из самых труднопроходимых локаций, и тут совершенно не было понятно, почему Золотой Венец подобрал для неё именно её. Возможно, он действительно раскрыл её характер и подобрал галлюцинацию под стать Девушке-Буре.
Джулия чуть не раскрыла рот от изумления. Сама бы она на месте Сандры посчитала эту галлюцинацию не за вымысел, а за вполне осязаемую реальность.
— Почему именно эта местность? — спросила она. Президент не ответила.
Дальше в небе появилась стая орущих ворон. Аманда поставила видеозапись на паузу.
— Это вороны. Вороны питаются падалью. Знаешь, что это значит?
— Смерть, — ответила Джу. — Символ смерти.
— Верно подмечено. А, может быть, это лишь признак дурных вестей. Как ты прекрасно знаешь, у нас с Прибытием Сандры их накопилось достаточно.
Запись продолжилась.
Вслед за воронами начался шторм. И это был не просто шторм в галлюцинации — этот шторм начался в жизни Хранителей, как только появилась Сандра. И шторм этот начался и в судьбе Сандры, которая изменилась до неузнаваемости. Жизнь Хранителей будто поставили на ускорение, и действия стали сменять друг друга, как картинки в старых мультфильмах. Ведь раньше такого количества событий за кратчайший срок не происходило. А что касается Сандры… наверное, и с ней была та же ситуация. Наверняка в её жизни много чего изменилось.
