Реми провела рукой по украшению и спросила Сэма:

– Я чего-то не знаю?

– Дорогая безделушка, но тем не менее не более чем безделушка.

Девушка улыбнулась сержанту, пытаясь сохранять благожелательный тон.

– Думаю, мы все согласимся, что у нас нет того, что искали те люди. Поэтому, если мы не можем больше ничем помочь… Мы собирались выезжать из отеля.

Сержант посмотрел на чемоданы.

– Мне нужно просмотреть записи с камер наблюдения в фойе. Мистер Брайант поможет мне.

Сэм закрыл чемоданы.

– У вас есть наши телефоны, если мы понадобимся.

И супруги торопливо вышли, не дожидаясь ответа сержанта. За ними устремился администратор, но Сэм остановил его:

– Мы сами себя проводим.

– Конечно, конечно, – мужчина попятился.

Супруги подошли к лифту, и, как только двери за ними закрылись, Реми спросила:

– А когда все-таки начнется долгожданная неделя отпуска?

– Разве я сказал сегодня? Просто оговорился. Завтра.

– Ясно-о-о.

– Так, для протокола: нас никто не пытался убить.

– Но пистолеты у них были. – Реми посмотрела на мужа. – А наши мы оставили в самолете.

– А сейчас подходящий момент напомнить, что именно ты предложила зайти в тот книжный магазин?

– Думаю, для этого никогда не найдется подходящего момента!

Сэм решил, что перелет в гостиницу в Испанской бухте и ужин на полуострове Монтерей лучше отложить. Он позвонил экипажу самолета и попросил их прилететь в Сан-Франциско из аэропорта Монтерей. Реми слишком волновалась, что не может связаться с Бри. Все это и утренние события помешали планам Сэма.

Через несколько часов супруги были на борту собственного G650[2] и отдыхали под успокаивающее аллегретто седьмой симфонии Бетховена.

Реми получила сообщение от Сельмы, в котором говорилось, что книга прибыла утром в «неплохом» состоянии. Немного примялась обложка, но в целом все в порядке, и кроме книги в посылке ничего не было. Ни ключа, ни какого-либо другого постороннего предмета.

Несмотря на сообщение, Реми казалась обеспокоенной. Сэм видел, как жена проверяет свой телефон, кладет его на стол и снова берет в руки, и выражение раздражения не покидает ее лица.

Сэму было жаль, что он не может ее успокоить. Он не был близко знаком с Бри Маршал, но Реми с ней работала и прониклась к молодой девушке дружескими чувствами.

Прибыв в аэропорт Сан-Диего, супруги направились прямо в апартаменты Бри в Ла-Хойе. Девушка жила на втором этаже многоэтажки в двух милях от океана. Вокруг парковки росли пальмы, их верхушки раскачивались на ветру.

Сэм и Реми поднялись по ступенькам, и Реми позвонила в дверь, подождала пару секунд и позвонила снова. Когда никто не ответил, Сэм резко постучал. Следующая по коридору дверь открылась, и выглянула блондинка.

– Никого нет.

– Вы, случайно, не знаете, как связаться с Бри?

– А вы, простите?..

– Реми Фарго. Мой муж Сэм. Мы работаем…

– В том Фонде! Я слышала, как Бри о нем упоминала. – Девушка открыла дверь шире и посмотрела на них. – Я просто хотела убедиться, что она вас знает. Бри так неожиданно уехала.

– Когда? – спросила Реми.

– Вчера поздно вечером. Я шла домой и увидела, как она сбегает по ступенькам. Она что-то сказала про дядю. Наверное, поехала его навестить.

Сэм достал портмоне, вытащил визитную карточку и протянул соседке.

– Если вы встретите ее, попросите нам позвонить. Это очень важно.

– Конечно, мне жаль, что ничем больше не могу вам помочь.

Сев в машину, Сэм посмотрел на жену и сказал:

– Она, скорее всего, уже в Сан-Франциско.

– Уверена – ты прав. Просто мне не по себе: я как представлю, как это все нелегко для нее…

– Она позвонит. У нее есть наш номер. А пока поехали домой, заглянем к Сельме и внимательнее изучим книгу, которую завернул для тебя мистер Пикеринг.

Фарго жили в нескольких милях дальше на холмах Ла-Хойи в Голдфиш-поинт с видом на океан. Как только они заехали в гараж и вышли из машины, Зольтен, их огромная немецкая овчарка, прошествовал по коридору прямо к хозяевам. По мраморному полу зацокали когти, и вскоре он уже стоял возле супругов.

Реми присела, почесала пса за ухом, от удовольствия он прижался к хозяйке. Реми нашла собаку в Венгрии, во время поисков гробницы хана Атиллы, и они так сдружились, что она привезла пса домой. Между ними было лишь одно недоразумение: Зольтен понимал команды только на венгерском. К счастью, Сельма, их исследователь, венгерка по происхождению и даже сохранившая небольшой акцент, взялась научить пса командам на английском. Сельма любила повторять, что Зольтен – единственная двуязычная собака восточно-европейского происхождения во всей округе.

– Хороший мальчик, – приговаривала Реми, – пойдем, я угощу тебя!

«Угощение» было первым английским словом, которое усвоил пес, и, как только услышал его, сразу радостно завилял хвостом.

Реми еще немного почесала пса за ушами и пошла на кухню, сопровождаемая собакой. Зольтен сел перед шкафом, где хранились собачьи бисквиты, и преданно уставился на хозяйку.

На кухню зашла Сельма, одетая в черные лосины для йоги и обычную полосатую футболку, на этот раз с ярко-голубыми и ярко-розовыми полосками.

Ее короткостриженые каштановые волосы, казалось, торчали сильнее, чем обычно, а вместо очков для чтения, которые она обычно носила на цепочке, на ней были солнцезащитные очки в большой оправе.

– Мистер и миссис Фарго! Добро пожаловать домой!

Сэм подумал, что уже не раз просил называть их по именам.

– Снова чересчур официально. А почему не Сэм и Реми?

– Я пыталась, мистер Фарго, но я работаю на вас. И работа приносит мне удовольствие.

– Мы тоже этому очень рады, – сказала Реми.

Сельма, увидев, как Реми скармливает Зольтену второй бисквит, заметила:

– Собака поправится, миссис Фарго.

– Он в отличной форме!

– Только потому, что, когда вы дома и кормите его вкусностями, я гуляю с ним в два раза дольше. Кто-то же должен заботиться о здоровье бедного пса! – Сельма пошла в коридор и достала поводок. Зольтен услышал позвякивание и побежал к ней, слишком радостный, чтобы сидеть, и так, стоя, нетерпеливо ждал, пока она пристегнет поводок к ошейнику. – Если что – мы на пляже.

– А что с книгой? – спросила Реми. – Ты заметила что-то необычное?

– Так сразу – нет. А вот Ласло впечатлен, – отозвалась она, подразумевая Ласло Кемпа.

Супруги наняли профессора помогать Сельме с исследованиями, пока он приходит в себя после травмы, которую получил в Мексике, когда Фарго искали могилу Кетцалькоатля.

Все удивились, когда мужчина проникся чувствами к Сельме, чей муж, летчик-испытатель, погиб почти десять лет назад. Правда, они были не уверены, что у Сельмы есть к Ласло ответные чувства, но предпочли позволить отношениям идти своим курсом, если, конечно, вообще был какой-то курс.

Реми поставила коробку с бисквитами обратно в шкаф и спросила Сельму:

– А во сколько Ласло ее оценивает?

– Книги – не его специализация, поэтому он не может определить, стоит ли эта книга того, чтобы за нее убивать. Но он договорился о встрече с Йеном Хопкинсом. По словам Ласло, он лучший из существующих экспертов по таким вопросам. Но, к сожалению, профессор на пенсии и сидит дома в Фениксе, штат Аризона.

– Ничего страшного, – сказала Реми, – обожаю Аризону осенью. – И повернулась к мужу. – Это не сильно нарушит твои планы, правда?

– Прелесть моих планов в их гибкости.

– Значит, никаких планов нет?

– Пусть все идет как идет. Так и где же эта таинственная книга? – спросил Сэм у Сельмы.

– Заперта в вашем сейфе.

– Пойду посмотрю.

– Неси сюда, посмотрим вместе, – предложила Реми.

Сэм достал книгу из сейфа, все еще в фирменной упаковке фирмы-перевозчика. Он так и не понял, почему Сельма посчитала нужным запереть книгу в сейфе. Возможно потому, что она была связана с ограблением, а затем и смертью мистера Пикеринга, продавца.