Мать Таисс? Красавица… Велен искоса глянул на девушку, отыскивая схожие черты. Их было много. Вот только глаза у матери оказались гораздо светлее, а волосы навевали мысли о спелых каштанах.

– Как я тебя понимаю… - так же шепотом вынес вердикт маг.

Менестрель хитро прищурился.

– Может быть, может быть… Но Иссилена была Провидицей, а не ведьмой.

Велен ничего не ответил. Разговаривать не хотелось, хотелось просто идти вперед, жмурясь, когда солнечные лучи попадали в глаза, и рассматривать красоту вокруг. Здесь все было наполнено солнцем, оно заглядывало в дюжины высоких стрельчатых окон, пронизывая стены легким, невесомым золотом. Теплое дерево под ногами - не наборный рисунок, цельная плита, изрисованная красноватыми жилками и зеленоватыми разводами. А белоснежный потолок, казалось, находился выше неба.

Дриада, ведущая их, остановилась на верхней площадке лестницы, что-то тихо спросила у Таисс, кивнула, выслушав ответ, и свернула в широкий коридор.

– Сейчас вас представят Матери-Настоятельнице, - пояснил Лэо.

– Вас?

– Ну, меня-то она знает. Или ты думал, что я за свою долгую и интересную жизнь ни разу не наведался сюда? - эльф улыбнулся каким-то своим мыслям. Явно вспоминал предыдущий визит. Неужели девушкам разрешено принимать посетителей и даже оставлять их на ночь? Хотя кто сказал, что должна быть обязательно ночь…

Боги, что за глупые, дурацкие мысли! Думать бы сейчас о судьбе мира о том, как должно поступить в этой ситуации, а он… А он думать ни о чем другом не может, когда перед глазами тонкая спина, просвечивающаяся сквозь белый шелк. Пусть пребывают в свете те, кто ввел среди магов моду на белые рубашки. Или пусть будут прокляты? Ведь упади сейчас сверху какое-нибудь из небес, хоть седьмое, в купе со всеми упокоенными сущностями великих личностей, он бы все равно думал только о том, как…

Велен споткнулся и чуть не снес шедшего впереди ласкайла. Ло-эль возмущенно шикнул, вспоминая демонов. Перед ними была дверь кабинета Матери-Настоятельницы. Маг усмехнулся про себя, вспомнив, как сам через несколько лет после окончания курса у друидов стоял перед дверью Первого Дира и не мог справиться с противно трясущимися коленками. Тот, кто учился в монастыре навсегда остается адептом, вряд ли Таисс сейчас абсолютно спокойна.

И все-таки она почти не задержала шаг, поворачивая дверную ручку. Нужно отдать девушке должное: не боится только дурак, и только трус не пытается бороться со страхом.

Велен с интересом огляделся. Мать-Настоятельница, сидящая через стол от них, не сильно отличалась от Мудрейших, но все же, все же… В первую очередь - глаза. Во вторую - манеры. Дриада была боевой ведьмой от кончиков ресниц до последней мышцы, это сквозило в движениях пальцев, в повороте головы, в том, как быстро Настоятельница оценила потенциальную Силу вошедших. Мага слегка передернуло: она была очень достойной противницей, и Велен не хотел бы столкнуться с ней когда-нибудь.

Интересно, как Настоятельница относилась к своим подопечным? Как любящая мама или жесткая мачеха? Вряд ли второе, но все же, все же…

– Да хранят вас Высокие!

Ох, ну и голосок! Таким только врагов и очаровывать! Никакой опасности, ни капли, ни вдоха! Даже Таисс говорила не так мягко, а уж когда начинала злиться…

– Высокие хранят Ардару, - ответила Таисс. Видимо, некий ритуал, распространенный в узком кругу. В Академии тоже есть подобный. - Высокие и Великая Рысь, а я коготь ее, острый и верный.

– Ты дома, милая, - Настоятельница улыбнулась. - Что привело тебя?

– Вопросы, - Таисс улыбнулась в ответ.

– Ты никогда не изменишься! Лучше бы ты приехала с ответами!

– Это было бы неинтересно. Я хочу представить вам моих друзей. Они с утра в седле и очень хотят есть, а к моим вопросам не имеют почти никакого отношения. Было бы кощунством держать их здесь.

Настоятельница кивнула, поднимаясь со своего места, и обходя стол. Таисс сделала шаг в сторону.

– Онарион…

Велен не слышал, что ведьма говорила дальше. Он случайно поднял взгляд и увидел: Настоятельница смотрит на него и только на него, словно ей нет никакого дела до того, что в этой комнате находится еще кто-то. Дриада смотрела так, как будто знала его прошлое, настоящее и будущее и ни в первом, ни во втором, ни в третьем не было ничего хорошего. Нет, ничего особенно плохого там тоже не было… Там ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ БЫЛО. А он был, стоял посреди кабинета и сжимал в кулаки вспотевшие ладони, жалея, что оружие пришлось сложить на входе. Он не собирался убивать, но рукоять меча в руке всегда действовало лучше любых успокоительных настоек.

– Так значит это ты…

Маг едва не вздрогнул. Вот так вот задумываешься - и пропускаешь все на свете. Настоятельница подошла почти вплотную, и теперь нужно было что-то сказать в ответ, но слова намертво застряли в горле.

– Если честно, я не думала, что ты окажешься таким…

"Сопляком", - подумалось Велену.

– …юным.

О, почти угадал! Впрочем, это было не трудно. Удивление по поводу его неоправданно юного вида высказывал каждый третий.

– Мы поговорим с тобой. Завтра. Я понимаю, это немного не честно, но позволь старой женщине маленькую слабость, хорошо?

Старой?! Да ей лет пятьдесят на вид, не больше! Впрочем, спорить со "старой женщиной" володаец не решился. Мало ли… Он не заметил, как ноги вынесли его обратно в коридор, а за спиной тихо, но беспрекословно закрылась дверь. Рядом ошалело мотал головой ласкайл: тоже ничегошеньки не понял, наверное. Гном таращился в пространство, Лэо, как наиболее опытный, сидел на корточках, привалившись спиной к стене и запустив холеные пальцы в свою знаменитую шевелюру. Милые же у дриад способы избавления от ненужных свидетелей!

– Идемте, парни, - менестрель быстрее всех справился с головокружением и плывущими перед глазами пятнами. - Не знаю, как вы, а я жрать хочу страшно!

– А накормят? - с сомнением поинтересовался Рос.

– А куда денутся! - эльф обнял гнома за плечо и недвусмысленно оскалился. - И накормят, и напоят, и спать уложат! Ну, или не спать…

Рос понятливо заржал, ускоряя шаг. Нэр улыбнулся краешком губ, а Велену стало как-то не по себе. Не от предложения Лэо и даже не от душераздирающего взгляда Настоятельницы, но от того, что Таисс осталась одна. Хотя вряд ли ей угрожала опасность. И еще менее вероятно, что он мог ей чем-то помочь.