Грабь богатых, добром одаряй бедняков!

Если выпьет гора – в пляс пойдет и она.

Жалок тот, кто не любит хмельного вина.

К черту ваши запреты! Вино – это благо.

Доброта человека вином рождена.

Нынче жажды моей не измерят весы.

В чан с вином окуну я сегодня усы!

Разведусь я с ученостью книжной и с верой,

В жены выберу дочь виноградной лозы.

Когда вырвут без жалости жизни побег,

Когда тело во прах превратится навек —

Пусть из этого праха кувшин изготовят

И наполнят вином: оживет человек!

Если ночью тоска подкрадется – вели

Дать вина. О пощаде судьбу не моли.

Ты не золото, пьяный глупец, и едва ли,

Закопав, откопают тебя из земли.

Если истину сердцу постичь не дано,

Для чего же напрасно страдает оно?

Примирись и покорствуй бесстрастному року,

Ибо то, что предписано, – сбыться должно!

В Книге Судеб ни слова нельзя изменить.

Тех, кто вечно страдает, нельзя извинить.

Можешь пить свою желчь до скончания жизни:

Жизнь нельзя сократить и нельзя удлинить.

В этом мире на каждом шагу – западня.

Я по собственной воле не прожил и дня.

Без меня в небесах принимают решенья,

А потом бунтарем называют меня!

Благородство и подлость, отвага и страх —

Все с рожденья заложено в наших телах.

Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже —

Мы такие, какими нас создал Аллах!

От нежданного счастья, глупец, не шалей.

Если станешь несчастным – себя не жалей.

Зло с добром не вали без разбора на небо:

Небу этому в тысячу раз тяжелей!

Все, что будет: и зло, и добро – пополам

Предписал нам заранее вечный калам.

Каждый шаг предначертан в небесных скрижалях,

Нету смысла страдать и печалиться нам.

Словно солнце, горит, не сгорая, любовь.

Словно птица небесного рая – любовь.

Но еще не любовь – соловьиные стоны.

Не стонать, от любви умирая, – любовь!

Небо сердцу шептало: «Я знаю – меня

Ты поносишь, во всех своих бедах виня.

Если б небо вращеньем своим управляло —

Ты бы не было, сердце, несчастным ни дня!»

Ты меня сотворил из земли и воды.

Ты – творец моей плоти, моей бороды.

Каждый умысел мой предначертан Тобою.

Что ж мне делать? Спасибо сказать за труды?

В день, когда оседлали небес скакуна,

Когда дали созвездиям их имена,

Когда все наши судьбы вписали в скрижали —

Мы покорными стали. Не наша вина.

Где вчерашние юноши, полные сил?

Всех без жалости серп небосвода скосил.

Горевать бесполезно: что было – то сплыло.

Дай вина, чтобы смертный бессмертья вкусил!

Нам – вино и любовь, вам – кумирня и храм.

Пекло нам уготовано, гурии – вам.

В чем же наша вина, если все наши судьбы

Начертал на скрижалях предвечный калам?

Много ль проку от наших молитв и кадил?

В рай лишь тот попадет, кто не в ад угодил.

Что кому на роду предначертано будет —

До начала творенья Господь утвердил!

«Надо жить, – нам внушают, – в постах и труде.

Как живете вы – так и воскреснете-де!»

Я с подругой и с чашей вина неразлучен —

Чтобы так и проснуться на Страшном Суде.

Назовут меня пьяным – воистину так!

Нечестивцем, смутьяном – воистину так!

Я есмь я. И болтайте себе, что хотите:

Я останусь Хайямом. Воистину так!

Мир чреват одновременно благом и злом:

Все, что строит, – немедля пускает на слом.

Будь бесстрашен, живи настоящей минутой,

Не пекись о грядущем, не плачь о былом.

Да пребудет со мною любовь и вино!

Будь что будет: безумье, позор – все равно!

Чему быть суждено – неминуемо будет,

Но не больше того, чему быть суждено.

Кипарис языками, которых не счесть,

Не болтает. Хвала кипарису и честь!

А тому, кто одним языком обладает,

Но болтлив, – не мешало бы это учесть.

Муж ученый, который мудрее муллы,

Но бахвал и обманщик, – достоин хулы.

Муж, чье слово прочнее гранитной скалы, —

Выше мудрого, выше любой похвалы!

Те, в ком страсти волнуются, мысли кипят, —

Все на свете понять и изведать хотят.

Выпьют чашу до дна – и лишатся сознанья,

И в объятиях смерти без памяти спят.

Кто урод, кто красавец – не ведает страсть.

В ад согласен безумец влюбленный попасть.

Безразлично влюбленным, во что одеваться,

Что на землю стелить, что под голову класть.

Чем за общее счастье без толку страдать —

Лучше счастье кому-нибудь близкому дать.

Лучше друга к себе привязать добротою,

Чем от пут человечество освобождать.

Из верченья гончарного круга времен

Смысл извлек только тот, кто учен и умен,

Или пьяный, привычный к вращению мира,

Ничего ровным счетом не смыслящий в нем!

Небо – пояс загубленной жизни моей,

Слезы падших – соленые волны морей,

Рай – блаженный покой после страстных усилий,

Адский пламень – лишь отблеск угасших страстей.

Хоть мудрец – не скупец и не копит добра,

Плохо в мире и мудрому без серебра.

Под забором фиалка от нищенства никнет,

А богатая роза красна и щедра!

Есть ли кто-нибудь в мире, кому удалось

Утолить свою страсть без мучений и слез?

Дал себя распилить черепаховый гребень,

Чтобы только коснуться любимых волос!

Пей с достойным, который тебя не глупей,

Или пей с луноликой любимой своей.

Никому не рассказывай, сколько ты выпил.

Пей с умом. Пей с разбором. Умеренно пей.

Много мыслей в моей голове, но увы:

Если выскажу их – не сносить головы!

Только эта бумага достойна доверья.

О друзья, недостойны доверия вы!

Я к неверной хотел бы душой охладеть,

Новой страсти позволить собой овладеть.

Я хотел бы – но слезы глаза застилают,

Слезы мне не дают на другую глядеть!

Когда песню любви запоют соловьи —

Выпей сам и подругу вином напои.

Видишь: роза раскрылась в любовном томленье?

Утоли, о влюбленный, желанья свои!