У меня даже слов не нашлось. Я – ниже среднего класса?! Но прежде чем разразилась гневной тирадой, парень добавил:

– В этом нет ничего зазорного. Просто взаимовыгодное сотрудничество.

Я уткнулась в тарелку, пытаясь унять кипящие эмоции. С одной стороны, может, стоит мне стянуть перчатку с руки и поставить наглеца на место. С другой – ведь именно этого я и добивалась. Быть неузнанной ни при каких обстоятельствах. Голос разума в короткой схватке победил задетую гордость, и я пробурчала, не поднимая взгляда:

– Ладно…

Мы молча быстро доели ужин, также молча вышли, сопровождаемые шелестом голосов адептов, молча направились в учебный корпус в поисках пустого класса. И приступили к скоростному изучению пройденного за первый семестр.

В тот вечер я поняла три вещи. Первое – мне никогда не стать преподавателем. Я ужасно раздражаюсь, когда очевидное для меня не понимают с первого раза. Второе – через пару часов возникло непреодолимое желание наложить на Винсента проклятие заикания, чтобы остановить нескончаемый поток вопросов и уточнений. Парень действительно стремился как можно быстрее охватить весь материал. Но поскольку он продолжал думать как маг, то проклятия ему давались с превеликим трудом. Ну и третье, самое главное, – мы оба вошли в азарт и воспринимали происходящее как личный вызов.

– Это не заклинание! – в очередной раз взвыла я. – Это проклятие! Перестань вливать энергию в каждое слово на одном и том же потоке!

Винсент раздраженно взъерошил волосы на затылке и откинулся на спинку стула.

– Ты отвратительно объясняешь!

– Я нормально объясняю! Это ты все время забываешь, что уже не маг, а проклятийник!

Парень бросил на меня странный взгляд и скрипнул зубами от злости.

– Пробуем еще раз, – глухо проговорил Винсент. И мы пошли на сотый круг освоения материала.

Ближе к трем часам ночи я почувствовала, что сил не осталось никаких. Меня нельзя было заставить объяснять даже под страхом разоблачения.

– Все, нужен перерыв на сон, – простонала я, уткнувшись лицом в бумаги.

– Один вопрос по сегодняшней лекции, и будет тебе перерыв на сон. И золотая монетка.

Я вздохнула, потерла лицо, размазывая тушь по щекам, и вопросительно посмотрела на Винсента. Тот поднял голову от моих записей и, глядя мне в глаза, выдал:

– Гете гархаэтомиэс лае такэанеанноэ. Все верно?

Я рефлекторно под столом схватила себя за руку. Кольца не было. Специально же сняла его вместе с перчатками и засунула в сумку, чтобы Руэда не обратил внимания и не начал задавать неудобных вопросов! У меня глаз задергался.

– Винсент… – прошептала я. – Какое первое правило проклятийников?

А у самой по телу такое тепло разливалось, и мир вокруг парня начал приобретать особенно яркие краски. Хотелось петь и танцевать, желательно в крепких объятиях адепта Руэды. Бездна!!!

– Мм-м…

Я взяла его за руку и, заглядывая в глаза, с придыханием произнесла:

– Проклятие ложится, на кого направлен взгляд, Винсент.

Парень соображал медленно. Все-таки три часа ночи.

– Если бы сейчас не бабочки в моем животе порхали от одного твоего присутствия, тебе бы не поздоровилось, – намекнула я.

– Бездна… – прошептал Руэда, и я натурально увидела, как его восхитительно-синие глаза расширяются от ужаса.

– Она самая, любимый. А следующая пара только в понедельник. И библиотека так некстати закрыта. Да леди Орис на выходных никогда не бывает в академии. Прогуляемся до лорда-директора? – мурлыкала я, мысленно матерясь, но не в состоянии сменить интонацию.

– Хель… Тьер меня вышибет из академии, если узнает…

– О нет! – возмущенно воскликнула я. – Это же не смертельное проклятие и даже не членовредительство. А ты у нас мальчик из хорошей семьи, при деньгах. Заплатишь штраф, и мое про́клятое сердечко перестанет беспричинно неистово биться в ребра.

– Дело не в этом, Хель. У меня уговор с лордом-директором… Идеальная дисциплина, или меня отчислят.

Любящая женщина в первую очередь женщина сострадательная. И мне, конечно же, было безумно его жаль, и я была готова на все, только чтобы он остался со мной рядом. А потом пришла мысль, леденящая сознание: а если это все подстроено? Если его специально подослали, чтобы проклясть меня и похитить? Да я же сейчас за ним в саму Бездну помчусь, да еще и напевать буду от радости!

Я закусила губу, усилием воли заставила себя отодвинуться от парня и сделала несколько глубоких вздохов, размышляя, что ценнее – мои интересы или интересы сомнительного типа.

– Хель… – голос раздался как-то неожиданно близко. Я приоткрыла один глаз, и дыхание перехватило. Парень склонился ко мне, тревожно заглядывая в лицо: – Хель, я тебя умоляю, потерпи до понедельника.

Да он издевается!!!

– Я буду рядом эти дни. Будем вместе, как пара. В этом же нет ничего предосудительного? Адепты академии же встречаются?

– Встречаются, – выдохнула я, с трудом игнорируя фейерверк радостных эмоций. – Только мы недолго повстречаемся. Я скоро впаду либо в депрессию, либо в агрессию, и это бы нам неплохо было просчитать, но у тебя еще недостаточно знаний, а у меня в голове розовый туман.

Внутренний голос требовал идти к лорду-директору немедленно. Но проклятие затуманивало разум. Винсент рядом. Такой встревоженный, такой родной, такой красивый… И когда же это красота стала моим критерием оценки парней? Да и вообще он, между прочим, моя первая любовь. И она про́клятая!!!

– Я хорошо заплачу за молчание, – после некоторой паузы произнес Винсент. И меня это так разозлило!

– Привык все покупать, маг? – Я зло рассмеялась и кинула взгляд на парня. От моих слов тот дернулся, как от пощечины. А у меня дыхание перехватило, и я аж замерла вся, пожирая глазами объект своей ненастоящей любви.

– Выдвигай условия. Деньги? Дом в Ардаме? Помощь твоей семье? Любая услуга, Хельга, – безэмоциональный тон, стеклянный взгляд. И отчего же ему так важно учиться в этой академии?

Мерзкий голосок от проклятия нашептывал, что это шанс женить Руэду на себе. Бездна, о чем я только думаю…

– Мне от тебя ничего не нужно. – Я с трудом отвернулась и уткнулась взглядом в пол. – Я устала, хочу спать и даже боюсь подняться на ноги, потому что колени предательски дрожат от одного взгляда на тебя. Уйди, пожалуйста, чтобы я смогла добраться до своей комнаты.

Продолжая смотреть в пол, я слушала, как парень складывал бумаги в сумку, мысленно представляя, как он чертовски хорош в тусклом свете свечей, как кидает на меня встревоженные взгляды, как хмурит брови… В следующее мгновенье меня легко подняли на руки и понесли из класса.

– Винсент, ты что делаешь?… – прошептала я. Внутренний голос, наоборот, завопил, призывая бить наглеца и со всех ног мчаться к лорду-директору.

– Сама сказала, что колени дрожат, – невозмутимо ответил Руэда. – Думаешь, отпущу в таком состоянии одну?

Внутри все переворачивалось от радости. Руки как-то сами приобняли парня за шею, я вздохнула и пробормотала:

– Молись, чтобы у меня была депрессия. Потому что, если я тебя возненавижу, одним проклятием не отделаешься.

– Откат не замучает? – весело поинтересовалась наглая синеглазая физиономия.

– Не замучает, – буркнула я, наслаждаясь запахом его парфюма. Как же дожить до понедельника-то?!

Глаза я разлепила только в полдень. Поспала бы еще, но желудок требовал закинуть в него что-нибудь, и желательно съестное. Лежа на спине и рассматривая потолок, я размышляла о прошедшем вечере. События казались частью глупого сна, и я даже почти успокоилась, пока не поймала себя на мысли о Винсенте. Моем прекрасном и загадочном объекте незапланированного обожания. Из мира розовых грез меня вырвал настойчивый стук в дверь, и через минуту в комнату ворвалась Демира:

– Хель!!! Ты не поверишь, что я слышала!!!

Я с ужасом представила, что же она могла слышать, если вдруг ночью кто-то из болтливых адептов видел меня на руках у Винсента. Если рассуждать здраво, то я так и не поняла, на кой демон он это вытворил. Но здраво мне рассуждать в ближайшую пару дней не дано…