За этой картиной я недовольно наблюдала уже полчаса, периодически пытаясь вставить робкое:

– Леди Маргарет, может быть, подберем одежду после рождения? Это плохая примета – покупать вещи заранее.

Но свекровь отмахивалась и утешала меня, что глупые предрассудки человечек на темных лордов не распространяются.

Мне оставалось только глубоко и тяжело вздыхать.

Жаль, Лайонела не было рядом. Неделю назад его по делам государственной важности отправили к эльфам, сопровождать дипломатическую миссию. Муж бы меня поддержал и разогнал бы всех этих наглых швеек и плотников, которые ошивались у нашего дома, предлагая то мебель для самой лучшей детской, то ползунки из самоочищающейся ткани.

Леди Фрейм тоже поначалу рычала на этих ушлых пройдох, но с каждым разом все неохотнее. Выбор миленьких вещичек все же соблазнил ее и теперь занимал внимание свекрови с каждым днем все больше.

Вот и сегодня она окунулась в процесс с головой, не обращая на меня внимания.

Наконец, когда швея ушла, звеня в сумочке золотишком, леди Фрейм вспомнила о том, что я тоже нахожусь в гостиной.

– Прости, милая, увлеклась, – оправдалась она, присаживаясь ко мне ближе. – И не злись на будущую бабушку Мэгги, я просто не могу удержаться и не побаловать своего внука Бернарда.

Мне оставалось лишь согласиться. Меня радовало уже то, что имя сыну выбрала я сама, в честь своего дедушки.

Мой будущий сын явно вырастет самым избалованным ребенком в империи, ведь едва доктор Люциус подтвердил с помощью очередного хитро-мудрого артефакта, что рожу я именно сына, радости у будущего папаши и бабушки не было предела. У меня же с души упал огромный камень – мой ребенок не унаследует проклятия. А значит, через пару месяцев, когда рожу, не получу инфаркт, увидев свое чадо, пораженное магией злобной колдуньи.

– И все же я бы повременила с покупками всех этих пинеток, распашонок и рубашечек, – осторожно начала я. – Мы ведь не можем угадать с размером. Живот уже сейчас большой. – Я погладила внушительное пузо. – А срок родов только через два месяца. Вдруг вещи окажутся малы?

Маргарет непринужденно отмахнулась:

– Это не беда, я все предусмотрела, и швея пообещала пошить много одежд разных цветов и размеров, что-нибудь обязательно пригодится!

По ее воодушевленному тону я поняла: спорить с ней бесполезно, можно только смириться.

Я выпила привычное обжигающее нутро зелье и, откланявшись, ушла в спальню. Несмотря на то что весь день я ничего не делала, чувствовала себя устало. Клонило в сон, а тело трясло в легком ознобе.

Такие состояния у меня и раньше случались, поэтому, не придав ни малейшего значения очередному недомоганию, залезла под одеяло и, согревшись, уснула.

Проснулась глубокой ночью от резкой боли внизу живота. Словно кто-то сжимал мои внутренности, прокручивал через мясорубку, а затем отпускал, чтобы через несколько мгновений повторить пытку.

Я глухо застонала.

Заставив вспыхнуть свечи, откинула одеяло, чтобы увидеть – лежу едва ли не в луже слегка красноватой жидкости. Голова судорожно заработала, охватывая сознание паникой. Понять, что что-то пошло не так, не составило труда.

– Маргар-е-е-ет! – завопила я что есть силы. Последний звук сбился, переходя в жалобный скулеж от очередной боли. – Нима!

Для нормальных родов было еще слишком рано, но нарастающие схватки дали ясно осознать: процесс уже запущен и его не остановить.

– Нимааа-аа! – вновь завопила я.

В глубине спящего дома послышался шум, кажется, мне все же удалось разбудить его обитателей. Первой в комнату ворвалась свекровь.

Едва взглянув на меня и окровавленную постель, она мгновенно все поняла и бросилась за слугами.

Я слышала доносящиеся до меня указания:

– Грейте воду, несите полотенца!

– Кто-нибудь, быстрее к ней!

Вокруг меня началась немыслимая суета, в которой я различала лишь отрывочные лица и слова.

Вернувшаяся Маргарет пыталась успокоить меня, обещая, что уже отправила за помощью. И ко мне сейчас приведут лучших акушеров столицы, тех самых, о которых мне рассказывал доктор Люциус.

Сквозь боль схваток мне было абсолютно плевать, кого именно ко мне приведут, я вцепилась в руку леди Фрейм с такой слой, что наверняка наставила синяков.

– Лайн… приведите его, – выдохнула я, заглядывая в лицо свекрови.

Задумавшись на мгновение, она кивнула, мягко высвободилась из моего захвата и исчезла во вспышке адского пламени. Удастся ли ей найти моего мужа, сможет ли он проложить портал через такое огромное расстояние, которое разделяло нас и эльфийские земли?

Едва она исчезла, новая боль разрезала мое тело. Я физически ощутила, как ребенок внутри меня пытается выбраться, но не может этого сделать.

– Где доктор? – вопила я, глядя на суетящуюся и беспокойную Ниму.

Медведица нервно закусывала губы, растерянно бегая из стороны в сторону и не зная, что делать. Остальных слуг, сбежавшихся на шум, оборотница прогнала, лишь старушка кухарка Кирта осталась в спальне.

Она подошла ко мне, обеспокоенно взглянула:

– Можно посмотрю? У меня мать повитухой в человеческой деревне была, когда-то и меня обучала.

Я лишь кивнула – пока не явился врач, я была согласна с любой попыткой мне помочь.

Аккуратно пощупав мой брыкающийся живот, кухарка недовольно цокнула языком и о чем-то тихо шепнула оборотнице. Та побледнела.

– Что там? Не молчите, – потребовала я, сердцем чувствуя ужасные вести.

– Ребеночек лежит неправильно, – старушка сделала испуганный шаг назад. – Не родится сам. Нужен врач, чтобы разрезать живот.

Ее слова громом прозвучали в моих ушах. Нет, я не боялась боли или шрама, плевать мне было на них, единственной была мысль о ребенке.

– Только быстрее нужно, – всхлипнула Нима, на ее глаза наворачивались крупные слезы. – У него сердечко затихает. Я ведь слышу.

– Бездна, помоги! – взмолилась кухарка, после слов чуткой оборотницы.

Реакция старушки меня отрезвила, а новый приступ схватки заставил сквозь боль выдохнуть приказ:

– Кирта, иди и возьми свой самый острый нож на кухне. Пора тебе вспомнить все, чему учила мать.

Испуганная кухарка схватилась за сердце и залепетала слова отказа.

Я же могла прорычать единственное:

– Если не сделаешь и сын Лайонела умрет из-за твоего бездействия, тебя и Бездна не спасет!

Угроза, сорвавшаяся с моих губ, возымела мгновенное действие. Через несколько минут старушка стояла надо мной с ножом в трясущихся руках и готовилась сделать надрез.

Рассечение наживую, без капли обезболивающего, и сознание отключилось, спасая меня от этих ужасных мгновений.

Вспышка адского пламени разорвала пространство комнаты, из портала вывалились двое: взбешенный хозяин дома и его мать.

– Милана! – взревел темный лорд, кидаясь к постели с мертвой женой.

Она лежала на кровати в крови и не дышала. Рядом стояли, трясясь от ужаса, две служанки.

В руках у медведицы разрывался в крике новорожденный младенец, крошечный и такой хрупкий. Она кутала его в чистые полотенца, не зная, как поступить дальше. Вторая же, старая кухарка, невидяще глядела в одну точку, сжимая в руке острый нож, и лопотала единственное:

– Я не виновата, у нас просто не было выбора. Хозяйка сама приказала.

Лайонел не обращал на слуг ни капли внимания, даже его собственный сын сейчас не мог отвлечь отца от чего-то очень важного.

Темный лорд пристально всматривался очами, полными тьмы, в мертвые глаза жены и шептал тихое:

– Я заберу тебя у самой Бездны. Я обещал!

Солнечный свет врывался в комнату через распахнутое окно. Легкие занавеси невесомо развевались под дуновениями ветра, рождая невольное желание вдохнуть свежий воздух полной грудью.

Так я и поступила, тут же закашлявшись.

– Тише, – раздалось со стороны. – Ребенка разбудишь.

Я обернулась на звук, чтобы встретиться взглядом с Лайонелом. Он сидел в кресле, которого раньше не было в нашей спальне, а на его руках спал укутанный в легкое одеяльце ребенок.