— Я про тебя саму, — сказал он. — Не про внешний вид. То, как ты говоришь. На тебя заметно повлиял Трегеллан.

— Многое произошло, — сказала я, понимая, как вежливо звучу. Казалось, так быстро забылось то, что случилось после того, как я покинула Лормеру. Все, что я видела и делала забылось при виде него. Моего принца. Моего короля. Когда-то он был моим будущим.

Он вскинул брови.

— Знаю. Замок был полон слухов о твоих подвигах. Как ты сама разрушила голема. Как ты прошла мимо стражи, забралась туда и написала на стене Шаргата «Солнце взойдет». Как ты выпустила крыс в дом шерифа в Лортуне. Как ты ворвалась в замок и оставила на кровати Аурека множество склянок с ярлыками «яд», чтобы показать ему, что ты в любой миг можешь до него добраться.

Я улыбнулась.

— Не стоит верить всем слухам. Ты знаешь прекрасно, что я не ходила в замок Лормеры. Там был ты.

А потом он улыбнулся, и мое сердце затрепетало. Его глаза сияли, в уголках появились морщинки, делающие его старше. Это было новым.

— А остальное?

Я выждала удар сердца.

— Правда. Хотя я лично не выпускала крыс и не залезала на стену Шаргата. Но это я оставила рисунок на южной стене. Это была наша первая атака.

— Как это было?

— Я так дрожала, что странно, что нас не выдал стук моих зубов. Но я должна была сделать это. Я должна была показать людям, которых хотела вести, что я готова действовать.

— Это сработало. Сколько здесь людей?

— В начале нас было четверо. Я, Хоуп, Кирин и Ниа. Мы нашли остальных в Западном лесу и убедили пойти за мной, по пути сюда подобрали еще нескольких. Многие сбегали и присоединялись к нам. Сейчас нас около сотни здесь, и многие распределены по Лормере, некоторые ищут помощь в Трегеллане, а еще прячутся и помогают передавать послания. В городах наших больше, а вместе нас около пятисот.

— Пятьсот? — сказал он, я слышала его разочарование.

— Мерек, это не война на поле боя. Он может делать солдат из глины, которым не нужны еда, укрытие, а нужен лишь его приказ.

— Кстати, големы не такие и непобедимые, — начал он, но я остановила его.

— Знаю. Эррин рассказала мне. Но нас все еще мало, мы не можем сейчас напасть на него. Так что наша цель — сеять хаос, заставляя его разделять свою армию, пока ее не станет так мало, что мы сможем пробиться к нему и положить этому конец. Не думаю, что у него есть истинные союзники, никто не станет защищать его, если он начнет проигрывать, — кроме одного. Кроме Лифа. Он остался, хоть Аурек и избил его до потери чувств.

Судя по взгляду Мерека, он тоже думал о Лифе.

— Он помог нам сбежать, — сказал он.

— Значит, ему это было выгодно.

— Он дал нам рецепт.

Я была потрясена, но попыталась не показывать этого.

— Не важно. Это ничего не меняет.

— Эррин знала, что ты так скажешь.

— И она была права, — мы замолчали, он потягивал напиток из кубка — вино, наверное.

— Эррин говорила, что ты думаешь, что мы будем готовы к атаке через два месяца.

Я кивнула.

— Только кажется, что это долго, но у нас много дел. У нас есть список ингредиентов для Опус Магнума. Это чудо, что вы сбежали. Нам нужно решить, кто пойдет за нужными ингредиентами, это должен быть тот, кому мы доверяем. Всем идти за ними нельзя, это займет много времени, а нам с Эррин нужно быть невредимыми, пока не будет готов яд. Тебе тоже.

Мерек кивнул.

— Времени на подготовку хватит. А дети, которых он держит в заложниках? Для них есть план?

— Их освободят, когда мы начнем атаку. В Лормере пройдут организованные мятежи, и их при этом освободят и уведут в безопасность. Когда он пошлет своих воинов в города, мы ударим в сердце его крепости.

— А если он их не отправит? Если спрячется?

— Тогда мы освободим города, соберем достаточно людей, чтобы устроить ему осаду. У нас есть план.

Мы замолчали, задумавшись. Я подумала о Лормере. Лифе. О том, что он помог им.

— И… Лиф дал вам рецепт?

Мерек кивнул.

— Да, — он замолчал и нахмурился, а потом посмотрел на меня и взял меня за руки. — Мне тяжело это говорить. Я… хотел бы не я говорить это. Но… думаю, он жалеет о том, что сделал. Думаю, он поможет нам, присоединится к нам, если мы передадим ему послание.

— Нет, — сказала я.

— Он кое-что сказал мне. Что я «пропустил игру». Я подумал о суде, помнишь? Наигранность. То, как он это сказал…

Волоски на моих руках встали дыбом, но я игнорировала это.

— Помню. Но он ничего не подразумевал под этим.

Мерек вдохнул.

— Это из-за того, что он с тобой сделал?

Я посмотрела на него.

— Ему просто нельзя доверять. Потому что он снова и снова предавал людей, которых якобы любил. Меня. Сестру. Мать. Тебя не было в храме из костей. Ему было все равно, что Аурек сделает с Эррин. Он ни о чем не сожалеет. Сейчас ему может быть жаль себя, но он уже планирует выход для себя. Он приземлится на ноги. Как и всегда. Поверь, Мерек, это не просто слова отвергнутой возлюбленной. Это слова той, кто трижды пересекался с ним и выжил из-за удачи или по его прихоти. Я доверяю Хоуп. Я доверяю Кирину. Я доверяю Ние. И Стуану. Ульрину, Эме, Брине. Больше всего я доверяю тебе и Эррин. Но я не собираюсь доверять ему. Я не могу этого позволить. Он сам в этом виноват и заплатит за это. Один.

Мерек кивнул.

— Ты прав, — сказала я. — Я изменилась. Я больше не дурочка.

— Я никогда тебя такой не считал, — Мерек отпустил мои ладони. — И все еще не считаю, — он замолчал, я ждала продолжения, но он сказал. — Думаю, мне стоит немного поспать. Я так и не успел толком отдохнуть.

Меня словно прогнали, словно я как-то его расстроила.

— Спокойной ночи.

Он выпрямил длинное тело, поднялся на ноги и протянул мне руку. Я обхватила его ладонь и позволила ему поднять меня. Мы встали, нас разделяли сантиметры. Я смотрела на него.

— Я очень рад, что ты жива, — сказал он. А потом вдохнул, прикусил губу и нахмурился, глядя на что-то за моим плечом.

Я оглянулась и увидела Эррин и Кирина на пороге, остальных за ним. Пир закончился. Я взглянула на Мерека, а он снова был замкнут.

— Спокойной ночи, — сказал он и пошел прочь, а я смотрела ему вслед, он хромал сильнее. Наверное, устал.

Эррин подошла ко мне, а с ней и Кирин.

— Все в порядке?

— Да. Мы просто разговаривали.

— Миледи, — за нами появился Стуан. — Я поговорил с ребятами, мы будем рады постоять на страже у вашей комнаты этой ночью. Или в комнате.

— Еще бы, — выдохнула Эррин, я едва успела подавить смех.

— Это мило, но мы будем в порядке.

Я не ждала его ответ, а взяла Эррин за руку, чтобы позлить Стуана, и повела в нашу комнату.

Ниа убрала вещи с пола, но не из комнаты. Теперь они лежали грудой на ее кровати. Кто-то принес кровать и поставил в центре комнаты, оставив на ней мягкие веревки из замши. Я убрала их и довела Эррин до кровати.

Я хотела развязать ее, но она остановила меня.

— Свяжи мне ноги. И крепче свяжи руки. Я обещала им, — я видела только ее губы, они были решительно сжаты.

Я безмолвно связала ее ноги веревкой из замши, а потом затянула крепко узлы на руках, ведь иначе она бы возмутилась. Когда я закончила, она легла и посмотрела на меня.

— Я убила человека, — сказала она.

Я потрясенно моргнула.

— О.

— Стража, — продолжила она, словно мы были посреди разговора об этом. — Одного из людей Аурека. Пока мы убегали. Я не хотела, но сделала это. Задушила его.

Я медленно выдохнула и ответила:

— Звучит так, что иначе он тебя убил бы или отвел к Ауреку. У тебя не было выбора.

— Так и Мерек сказал.

— Мерек умный.

— Я просто… хотела, чтобы ты знала, — она замолчала. — Это… угаснет?

— Что?

— Чувство.

Ей не нужно было объяснять, я знала это. Хоть я никого не убивала сама, вина все еще шарфом, петлей висела на моей шее. Чувство, что я забрала то, что не принадлежало мне, что у меня было кто-то, потому что я кому-то отказала. Хоть я и не убила сама, я видела, как люди умирали, веря, что я убила их. Люди умирали из-за меня.