Хорхе обещал переманить на сторону министра инквизиторов, бывших в панике от недавних чисток их собратьев в столице и дальнейшего поражения войска кельриков, и желающих что бы из их командиров был кто либо представлен к властям империи как близкий человек, чем ныне опальный Корсо.
Виллиам, требуя немедленной кары для всех "честных", тем не менее с благожелательной улыбкой обещал Дезидерию поддержку от жрецов империи и говорил что успех в войне с Руфусом окончательно закрепит именно за Дезидерием титул Дукса империи и тогда избрание императора будет формальным: знать и жречество согласятся на всеобщие имперские сборы знати, на которых законодательно будут упразднены полномочия нового императора до сугубо представительских, после чего можно будет сразу же и выбрать нового, чисто номинального, правителя державы.
Пока Тудджерри, Корсо и Поллион, заламывая руки рассказывали своим хозяевам наследникам, что высокая знать и Избиратели уже фактически сговорились меж собой о государственном перевороте и сразу после кампании против ересиарха Руфуса проведут имперский съезд, на котором учредят такие положения в новых эдиктах, что титул императора станет цениться чуть более обыкновенного княжеского, а власти за ним будет и того меньше - сами Избиратели продолжали регулярно навещать министра и клясться ему в верости и готовности помочь, о чём бы он ни попросил их.
Комтур ордена "Чёрного единорога" Тибальд, доверительно сообщал Дезидерию что он беседовал ещё с несколькими главами рыцарских орденов и те готовы, если наследники заартачатся, на скором имперском съезде - на изменение полномочий императора - помочь своими отрядами против войск провинциальных королевств, пускай Дезидерий лишь намекнёт об этом!
Король в Арии Арнульф также нанёс визит в шатёр главного имперского министра и спокойно, без обиняков, согласился с "идеей что витает в воздухе", о фактическом перевороте в имперской властной иерархии. Себе он просил увеличение финансирования своего королевства и собственных Высоких судов, что бы знать его земель судил он сам, а не присланные графы из столицы империи.
Для министра Дезидерия, последний отрезок пути к укреплениям "честных", которые по данным от групп наблюдения за ними построили свой лагерь на холме, что контролировал основную дорогу из Уммланда в Клин, складывался на редкость удачно: за время марша он значительно увеличил лично ему преданные силы, смог убедить низовую и высокую знать, участвующих в походе, в своих способностях к управлению и , что было важнее, в том что сможет их одарить щедро по императорски, в дальнейшем. Переманил на свою сторону Избирателей, что как верные собачки уже буквально ели из рук "престолодержателя".
Оставалось сделать два последних шага и наслаждаться "бессрочным" правлением главного министра империи: первым делом следовало разгромить армию "честных", которые сейчас активно укрепляли захваченную ими высоту и устанавливали на ней частоколы из брёвен или закапывали по самые колёса свои повозки.
Этот шаг министр считал фактически уже решённым, так как его полуторасоттысячная армия была фактически в пять или шесть раз поболее тех сил, что укрепились на холме под руководством барона Гундобада, благословением ересиарха Руфуса и активной помощи "рубак" из замка Лабоир.
Полнейшее преимущество в численности и тотальное - в артиллерии, не позволяло министру даже задуматься о поражении: обстрел бомбардами хлипких, как зря наскоро выстроенных, полевых укреплений и атака всеми силами - что бы стальным тараном буквально втоптать в землю и скальную породу проклятых еретиков!
Потом полное уничтожение оставшихся лагерей еретиков в Клину, зачистки городов изменивших империи и всё такое прочее...
Агенты министра сообщали, что в лагерь на холме пошли, примерно, около половины от нынешних "честных", остальные или остались охранять прочие лагеря еретиков по всему Клину или прикинулись болящими и не захотели первыми встречаться с имперскими войсками.
Среди нестойких духом еретиков распространилась настоящая паника, по поводу численности прибывающей на противостояние с ними имперской армии и даже старые ветераны Руфуса, знаменитые бородачи "рубаки" и те, считают что следовало не давать оборонительного боя, а постоянно маневрировать лёгкими группами и вести тотальную партизанскую войну, не ввязываясь в сражение.
Но ересиарх объявил что скорая ближайшая "мать всех битв" всё решит, а барон Гундобад, который тайно ненавидит "рубак" и строит козни против них - всячески ему в этом поддакивает, не желая терять главенствования войсками среди еретических отрядов.
--Тем лучше! - ответил на подобную сводку Анулона и сосланного в эти земли наблюдателем Рикульфа, что наконец присоединился к штабу главного имперского министра, Дезидерий. - Нам не придётся за ними всюду гоняться и мы сможем перебить их одним мощным ударом, первой же атакой - после чего напасть на полупустые лагеря и города, в которых уже будет паника после нашей разгромной победы и почти не останется защитников! Блестящая победа над еретиками Дукса империи Дезидерия! Вот о чём будут орать люди на площадях имперских городов. Всё просто великолепно...
Рикульф также сообщил уточнённые данные, что в лагере на холме - находится не более тридцати тысяч пехотинцев еретиков и около четырёх тысяч кавалеристов "честных". Также там должны были располагаться и бомбарды, что есть в незначительном количестве у войска Руфуса, но он не смог обнаружить мест где они установлены, его агенты наблюдатели также не видели расположения орудий или их установки и есть немалое подозрение, что простецы просто не смогли втащить, по плохим дорогам, артиллерию на холм и предпочли оставить её в лагерях в Клину или городах, что уже контролируют.
--Они постоянно что то копают! - удивлялся Рикульф, пока Дезидерий, с недоброй усмешкой, рассматривал своего сильно провинившегося секретаря. - Как только устанавливают один частокол или повозки, тут же роют ямы для новых укреплений. Целый полевой город хотят выстроить!
--Это реально, Тарасий? - тут же поинтересовался министр у своего фаворита.
--Не совсем...
--Точнее!
--Может укрепления они и возведут, но камня или кирпича они не завезли, а деревянные... Их ведь и поджечь можно, не говоря про мощь наших орудийных залпов! Скорее людей просто занимают работами, что бы они не так сильно маялись от безделья и не боялись нашего могущества, что с каждой минутой всё очевиднее. Я даже не уверен что нам понадобится артиллерия, против данного укрепления.
--Вот как - почему?
--Бомбарды долго устанавливать и наводить на цель, на их каменных платформах. Если враг увидит наши выставленные для осадных залпов батареи, количество нашей кавалерии и пехоты вышедших в поле для атаки, стрелков - он ночью может просто сбежать из лагеря и нам придётся воевать с еретиками уже в городах, что они сейчас держат в своей нечистой власти! Командиры, с которыми я посоветовался, узнав новости от Рикульфа, предложили начать наступление как можно скорее, обстреливая дерево и повозки горящими стрелами из длинных луков и малых баллист, для поддержки наступающей на лагерь "честных" имперской пехоты. Они считают что наш полный перевес в силах - позволит быстро окружить холм и сам лагерь ересиарха Руфуса, и заблокировать там, в тесноте и панике, "честных", а за это время артиллерия уже спокойно расположится на удобных позициях и если даже первые штурмы наших бойцов будут неудачны, то они отойдут и позволят бомбардам разрушить деревянные шалаши еретиков, тогда штурм можно будет повторить после мощного обстрела.
--Неплохо... - в задумчивости проговорил Дезидерий, теребя перстень на пальце. - Напомни мне об этом плане перед военным советом, накануне самой битвы, хочу показать нашим рыцарям зазнайкам, что я тоже неплохо разбираюсь в их играх с живыми солдатиками!
