— Иди сюда, Уильям, не бойся! Смотри какой мальчик к нам приехал! Это Гарри! Ах, мистер Жон наверное ваш сверстник, Гарри! Все эти Колибри такие умные и образованные, — махнула рукой миссис Бобс, — что я уверена, если вы с ними встретитесь, Гарри, вам с ними будет очень приятно общаться. Или наоборот… — женщина на секунду задумалась, но потом, не в силах думать уже над сказанными словами, поцеловала малютку, села на стул, напротив мистера Рида, и усадила рядом маленького Уильяма, который смотрел своими большими глазами на Гарри и не отрывал от него взгляда.
— Ох, мистер Рид, я все-таки сделаю вам чаю!
— Нет, прошу вас! Мы просто подождем мистера Сана. Вы не знаете, когда примерно он должен вернуться?
— Отец уехал давно и, по моим меркам должен появиться здесь, скорее всего, с минуты на минуту. Гарри, ты наверное хочешь кушать? Ах, Уильям, скажи же что-нибудь нашему доброму мистер Риду!
— Спасибо, миссис Бобс, я не голоден, — тихо сказал Гарри.
— Какой у тебя голосок чистый! Ты, наверное, родом из богатых семей!
Мистер Рид счел нужным ответить за мальчика, поэтому он поспешил опередить Гарри:
— Мы и сами не знаем. Мальчика нашел мистер Кью, но, к тому времени, у Гарри была потеряна память.
— Ох, бедненький! — жалобно прошептала миссис Бобс, укачивая малютку. — Но я даже не смела подумать, что мистер Кью вздумает когда-нибудь найти себе воспитанника…
Вдруг кто-то позвонил в дверь. От этого звона, казалось, сотрясался весь дом, и если бы кто-нибудь вдруг осмелился постучать в дверь, сам дом, воображалось, мог качаться под каждым стуком.
— Сестра! — воскликнула Бобс. — Нашего отца до сих пор нет дома! Проходите, Жон, Аливия, Изабелла.
Эти трое детей, старшей из которых была Оливия вошли в гостиную и поздоровались с гостями и Уильямом. Флаффи, которой вся эта троица показалась очень скучной и однообразной, за исключением одной очень высокой девушки, попыталась разглядеть каждого детища и отличить его от другого. Амелия, как раз поразившая сначала Флаффи своим ростом, показалась теперь ей весьма худой девушкой лет семнадцати. У нее была длинная рыжая коса за спиной, из которой торчали пряди волос в разные стороны. Глаза ее были немного впавшими, лицо бледно и покрыто крышами. Ее брат, Жон, черноволосый, не такой худой и не такой высокий, как Амелия, был немного посимпатичнее сестры, но вкусам Флаффи он не отвечал, так как девочка заметила, что у того начинают едва заметно расти усы, а во-вторых, он сутулился. А вот младшая, Изабелла, так и выделялась среди них своей пухлостью и двумя пышными косичками. Она была похожа на бублик. Ее лицо не было покрыто не прыщами, не усами. Оно было абсолютно чистым, только пухловатым. Как только Флаффи закончила рассматривать детей, в гостиную вдруг вошла ученица миссис Колибер. Если бы читатель сейчас находился в той комнате, он бы сразу же узнал эту даму. Но Флаффи впервые видела это лицо, и оно ей показалось очень хмурым, бледным. Но держалась эта дама великолепно, да и осанка была хорошей. Однако, как только эта девушка взглянула на Флаффи, ученица вздрогнула, глаза ее сощурились, а потом она впилась в девочку глазами ястреба.
— Миссис Бобс! — позвала миссис Колибер женщину. — Миссис Бобс, когда приедет мистер Сан?
— Уже должен появится.
— У вас что, гости?!
— Мистер Рид и Гарри.
— Что ещё за Гарри?!
— Ученик мистера Кью.
— Мистера Кью? Кто это такой? Впервые слышу о нем. А мистер Рид?
— Вы его знаете, сестра. Он знакомый нашего папочки.
— Ох, Вильям, — миссис Колибер повернулась к супругу, — Ты знаешь мистера Рида?
Мистер Колибер, толстый джентльмен с усами, пропыхтел что-то, не особо обращая внимание на супругу. Этот человек, маленький ростом, был известен ранее своим мягким характером. И был настолько мягок, что он потом жесткого поплатился за это, автоматически став подчиненным грозной мисс Колибер. И чем больше она оказывала на него влияния, тем сильнее он замыкался и черствел, пока не превратился в сухую буханку хлеба, некогда бывшей наисвежайшей частью нового батона. Наверное, у вас, читателей, свежесть ассоциируется с молодостью и теми годами, когда молодые люди очень влюбчивы и пылки. Я не буду спорить с этим. Но быть свежим можно и в шестьдесят лет, если душа не постарела. Яркий вам пример — мистер Рид. Свежий старичок с шикарными волосами. Если поставить его, например, с каким-нибудь привлекательным молодым человеком, а потом заговорить с каждым и спросить себя, кто из них моложе, думаю, что ответ Ваш остановится на пожилом джентльмене. Хотя, это и частично дело вкуса, однако, могу вас уверить, что выбор ваш остался бы все-таки именно на нем, если вы, читатель, умный человек. Даже просто из-за его употребляемых слов, которые ярко контрастируют, впрочем, даже, к примеру, с молодым современным человеком, чей словарный запас слишком беден, не смотря на нынешнее время, да и еще полон всякого мата. Может это и несуразно, сравнивать пожилого джентльмена того времени и нынешнего «молодца», однако я не побоялась сделать этого, так как, в данном случае, речь касается языка. Но, если вернуться к жанру книги, то то, что вы читаете сейчас — не исторический роман, а роман с вымышленным миром, и меня вообще могут не понять, что я брала в основу именно тот девятнадцатый век только с задатками современности. Что ж, если события совершенно другие, вымышленные, думаю, новый здесь характер не может создаться. И вам стоит обратить внимание ни на города, которых и вовсе нет, не на языки, используемые здесь, не на машины и прочие механизмы, не на мебель и одежду, а на людей, которые скажут вам чуть больше, чем вся эта дополнительная информация. Вот я, пожалуй, вам и преподнесу информацию о человеке, которого мне уже пришлось упоминать ранее. Вам, читателю, которому не открыта история мистера Рида, этот джентльмен должен показаться весьма добрым и простым (в хорошем смысле слова) Но будьте Вы его близким другом, и вы бы, при виде его очередной улыбки, с грустью склонили голову. Этот человек имеет образование. Простое — но образование же. Он был прилежным учеником, и его особу было очень трудно вывести из себя, пока не пришло время влюбляться. В то время он решил связать себя с военным делом. Все было хорошо, мистер Рид добился многого… Но не любви, как и бывает со всеми в том возрасте. Вообщем, он был бедным холстячком, который не сумел найти себе жену, пока однажды, когда ему шёл уже тридцать какой-то год, встретил какую-то бедную женщину, чем-то заболевшую. Она просила милостыню. Томас, без всякой задней мысли, отдал ей все свои деньги, которые имелись при нем тогда, и ушел. Потом этот человек позже снова встретил ее и также все ей отдал. А потом снова он встретился с ней, потом еще раз и еще раз, и после каждой встречи он уходил домой без монет, пока однажды, на месте той женщины не появилась девушка, такая же бедная, грустная, но нежная по внешности. Томас пожелал сразу же узнать, что случилось с той, которая сидела вот на том же месте, на котором теперь расположилась девушка.
— Вы о маме? Она больна.
— Как? Я отдавал ей все свои деньги! Почему она не лечили себя?
— Потому что у нее есть ужасная, плохо работающая дочь, которая на свою зарплату даже питаться не может. А что ей до своего здоровья, если доченька голодает!
— Это бедная женщина кормила на мои деньги свое дитя?!
— И это дитя сидит перед вами и просит теперь милостыню, как самое низкое существо, не умеющее работать. Мне и деньги от людей то особо не нужны… Работы хорошей хочется! И чисто своими руками заработанные деньги!
Мистер Рид, пораженный речью девушки в тот же день навел справки о самых доступных работах и, благодаря своему упрямству и доброму сердцу, вскоре, нашел какую-то неплохую работу для той бедняги. Ну и дело поплыло в нужное русло… Дочь работала с утра до ночи, не жалея сил, и, через некоторое время она заплатила за лечение матери. Томас Рид, свидетель того, как молодая бедная и хрупкая на вид девушка, внезапно свернула горы, своим упорством и бесстрашием, был поражён. И его, конечно же, не оставила равнодушным ее внешняя хилость, и внутренняя мужественность, так что, сей добрый джентльмен вскоре был полностью влюблен в ее. Она тоже не забывала его, продолжала усердно работать и даже сумела, к удивлению, выйти в люди. Томас начал навещать их, давать им советы, предлагать свои услуги, но мама с дочкой напрочь от всего отказывались.
