— И что нам делать?

— Бежать.

— Куда?

— Из страны, Тэхён.

— Н… но.

Докурив, Чон на его глазах набрал некий номер, живо переговорил с «Намджуном», срочно запросив новые документы, убежище и вылет инкогнито. Обернувшись, он увидел вопросы не к месту. Огромные глаза и в них - надтреснувшее доверие.

Ну вот. Настало время.

Эмоциональных коллапсов большего масштаба сложно было придумать, но когда Тэхён услышал о Юнги, о том, что тот дышит, ходит, присутствует где-то в рамках осязаемого и дозволенного, он почти забыл, что натворил, зажал рот рукой и откинулся на спинку дивана, впав в десятиминутную каталепсию.

— Юнги жив…? — спросил он ещё раз.

— Да, жив, — заверил Чонгук.

— Господи… — Тэхён тёр лицо руками, заходил по комнате, хватался за волосы и всё повторял: — Господи, боже мой, боже…

Дальше он помнил, как они сжигали его окровавленную одежду, как он комками кидал в рюкзак вещи, а глубокой ночью они въехали в мотель под присмотр «знакомых», пока готовились документы. И только ранним утром через сутки их машина с перебитыми номерами мчалась по шоссе к аэропорту. Навстречу мнимой свободе.

========== Глава 19. Финальный раунд. ==========

В боковом зеркале снова появилась чёрная «ауди», перестроившаяся с третьего ряда. Чонгук нахмурился, но спина его похолодела, когда сопоставил факты: она же двигалась за ними, едва они отъехали от мотеля. Почему он не придавал значения деталям: потому что переживал.

Рядом сидевший Тэхён был нездорово бледен и задумчив. Спокойная жизнь наверняка ему не уготована. Лечили мысли о Юнги. Да, он подонок, но подонок живой.

— Сука, — выпалил Чонгук, вильнув к объездной дороге. «Ауди» неотступно двигалась следом, прячась за двумя фургонами.

— Что случилось? — спросил Тэхён.

— За нами хвост.

— ?! — Тэ задышал через раз.

— Не знаю, кто они, копы или бандиты, но с нас так легко не слезут.

— Может быть, совпадение?

— Нет, — отрезал Чон. — Точно не оно.

Через пару километров он свернул и заехал в автосервис, безотрывно следя за преследователями. Естественно, что они отстали, приостановившись где-то за пределами видимости. План уже созрел в голове Чонгука. Ему повезло, что взял с собой прилично наличных, правда, припрятать их собирался в камере хранения, чтобы позже забрать, но теперь уже не важно.

Дело за малым.

Внутри здания они покинули авто. Назвав механику ложную причину заезда, Чонгук использовал пять минут проверки с умом. Они отошли в сторонку. Тэхён округлившимися глазами смотрел на него в упор и ничего не понимал.

— Ещё раз, Тэхён. Времени в обрез. За нами хвост. Я уезжаю и веду его за собой, а ты остаёшься здесь и ждёшь моего звонка. Когда я точно увижу их следом, ты получишь сигнал и быстро вызовешь такси до аэропорта, там разберёшься, адрес у тебя есть. А пока посидишь здесь. На случай, если они решат заехать сюда, тебя спрячут. С работниками я договорюсь, суну главному денег, но всё равно - не задерживайся ни на минуту. Понял?!

— Да пошёл ты, Чон Чонгук! Никуда я без тебя не уеду! — зашипел он, упёршись категорически. — Никуда! Либо мы вместе, либо никак.

— Твою мать, Тэхён, это серьёзно. Нам нельзя отсюда вдвоём.

Он упорствовал и кричал на него до тех пор, пока Чонгук не врезал ему пощёчину, отрезвляя. Тэхён схватился за занывший порез, открывшийся под пластырем. Чонгук назвал главную из причин, остававшуюся козырем.

— Тебя ждёт Юнги.

— Но и тебя он ждёт… — дрогнувшим голосом напомнил Тэ, хватая его за плечи. — Чонгук, пожалуйста, давай что-нибудь придумаем, прошу…

— Тэхён, ты и впрямь не врубаешься? Это те, кого Юнги круто кинул на деньги, — Чон смотрел разъярёнными глазами, потому что выходило просто: Сокджин его долгов не оплатил. — Ни полиция, ни те, кому ты позавчера насолил до нас бы не стали добираться, выслеживая на расстоянии. Им нужен Юнги. Откуда-то пошла утечка, что мы с ним связаны, что он прячется. Я должен был раньше заметить, но совсем потерял хватку…

Тэхён заткнулся и опустил голову, аргументы на ум не приходили. Чонгук подошёл к главному механику и, переговорив, передал ему дипломат, приоткрыл, чтобы на камеру попали пачки с дорогими бисквитами. Деньги прятались под двойной подкладкой.

— Примите в качестве благодарности, — улыбнулся Чонгук.

Он отдал Тэхёну рюкзак. Поджав губы, тот повис на его шее, и Чонгуку пришлось смягчиться, обняв его в ответ, похлопав по спине. В глазах Чонгука пряталось что-то совсем непонятное, и Тэхён вцепился пальцами в воротник его куртки.

— А ну поклянись, что прилетишь первым же рейсом, — потребовал он, хотя строгости не нашлось, почти жалостливость.

— Обязательно прилечу, — улыбнулся Чонгук. — Я бился в «Хель», не забывай. Какая-то кучка недомерков меня не сделает. Пока я буду собираться, передашь кое-что хёну?

— Что?

— Вот это.

Чонгук обнял Тэхёна крепче и поцеловал в лоб, потрепал волосы.

— Передам. Конечно, передам, — закивал Тэхён.

Чонгук сел в машину. На выезде Тэхён часто моргал, провожая красные огоньки удаляющихся фар. Через десять минут, какие Тэ провел в кабинете у подговоренного работника, Чонгук позвонил.

— Можешь вызывать такси, всё хорошо.

И Тэхён не успел и слова сказать, как Чон отключился.

Спустя пятнадцать часов, абсолютно разбитый и уставший, Тэхён брёл по незнакомой земле, под именем, которого не получал при рождении. И если бы он потерялся сам - ещё ничего, ему казалось, он всё на свете растерял. Он пытался убедить себя в том, что это случайность. Случайность, обернувшаяся фатумом с самого начала.

***

«Одним выстрелом снести весь сраный Ноев Ковчег». И цена этого потопа плохо соотносится с той тяжестью, что накрывает после. Не прав и не виноват. Он старался защитить самое дорогое, пожертвовав узами и верой и стал чужим среди чужих.

В море летит пепел. Боже, как хотелось летать! С самого детства - податься в лётчики или космонавты, раз уж не в птицы. Небо, звёзды, вершины, благие дела. Куда там. Обломался на первых же трудностях, подорвался на первых же слабостях. А их, как ни избегай, у Юнги накопилось много больше, чем он рассчитывал.

Щелчок. Один за другим. Местное тур-агентство радушно приняло Юнги на должность фотографа. От местных красот у него действительно дух захватывает. Все краски света смешивались воедино на этих далёких от больших материков островах Новой Зеландии. Над городком Нью-Плимут возвышается горделивая и непостижимая снежная вершина горы Таранаки. И небо здесь пронзительно голубое, а плывущие облака - длиннохвостые белые драконы, воды Тасманова моря набрасывают пенистые волны на вулканический чёрный песок. Ветер швыряет соль в лицо, растрепал волосы.

На чужбине тяжело. И потому, что язык приходится доучивать на ходу, и потому, что душой чувствуешь: не твоё, а всё твоё осталось там же, где слышно понятный фибрами звук, где встречаются и расстаются по-домашнему, где осталось что-то родное.

…Юнги присел на валун и, просмотрев фото для работы, достал бумажник. Под прозрачной плёнкой хранилась фотография, которую он берёг с самого момента её создания. Он - в обнимку с братом. Они сделали это милое селфи, когда вернулись из кино, и поэтому улыбка у Чонгука непомерно счастливая, а глаза так сияют радостью. Тот целый день, День Рождения Чонгука - они провели вместе, как братья. Если бы только всё сложилось иначе… Юнги мог бы сидеть сейчас рядом с ним. Он продолжал рассматривать, пригладил пальцем юное личико. У Чонгука с детства шрамик на левой щеке, ещё с того переполоха в банке - осколком зацепило, и Юнги всегда говорил, как ему идёт, мужчин такое украшает. Мужчина из него вырос куда сильнее, чем из самого Юнги.

В глотке - ком. Юнги вдруг сделалось страшно, пробило на испарину. Из ниоткуда в небе прорезался жалобный крик олу̀ши, она прорвала крыльями воздух и пропала из виду.

В августе в южных широтах клонилась к закату зима, погодой не радовала. Хотя и не сказать, что Юнги сильно замёрз, шарф он затянул покрепче: с моря веяло холодом. Ко всему прочему, на горизонте уже прорисовывались тучи, что предвещало дожди, предусмотренные прогнозом на вечер. Играть с судьбой не стоило.