Чимин рассказал всё, что знал. Почти всё.

========== Глава 15. Ножи на ложе. ==========

Тэхён чувствовал сближение двух полярностей, в том числе и где-то глубоко внутри. Его вечный алкоголик и безумец шёл навстречу мягкому и нежному мальчику, познавшему потери и лишения.

Чонгук сидел с ним в комнате, помогал разбираться с копиями документов, вытащенных из отцовского сейфа. Когда они решили, что бумаги лучше перевезти и хранить в другом месте, Чонгук ещё раз спросил:

— Ты и впрямь хочешь посадить своего отца?

— Да, — без колебаний ответил Тэхён.

А ещё потопить этот бестолковый эсминец важности и публично заявить о семейных ошибках, погрешностях, взятках и опрокидывании налоговой, принести извинения перед Чимином, профессором, исповедаться и, взойдя на костёр, самолично раздать огонь людям. Он догадывался, что полетят щепки, что смоет сажей всё, что он так любил, но останавливаться не планировал. Его всё решительно заебало.

***

За окнами стемнело. Кафе-бар окутал свет и призрачная дымовая завеса от прибывших посетителей. За деньги можно всё. Чимин, морщась, потягивал предложенный Тэхёном бокал пива, на тарелках уменьшалось количество закуски.

Финиш. Услышанного из памяти не сотрёшь. За разговором раскрылись характеры: Тэхён не такая уж заноза, Чимин не из самых робких.

Как бы то ни было, Тэхён поверить не мог, что всё настолько плохо, масштабно и закручено.

— Вот это охренеть… Чонгук, неужели? Какой-то клуб повёрнутых масонов, — Тэхён с надеждой посмотрел на него, но подтверждения сомнениям не нашёл. — Твою же мать.

Чимин виновато пожал плечами, нагрузил так нагрузил, зато немного полегчало. Он почему-то умолчал только о том, что имеет контакты Сокджина. Собственно, Тэхён знал много меньше, зато Чонгук, как приближённый к этой шайке-лейке, был способен дать достоверную информацию, но продолжал держаться отстранённо. Чимин решил, а не повязан ли он каким-нибудь обетом молчания или тамошним кодексом чести.

— Он ещё и сестру Хосока обрюхатил. Может, потому и свалил? — Тэхёна подрывало кинуть бокал в стену, чтобы реальность прекратила расползаться под ногами.

— Не похоже, чтобы его могли добить такие мелочи, — не согласился Чимин. — И он, и его правая рука - вдруг разом покидают город, а то и страну. Это странным образом совпадает со временем смерти Юнги, — и Чимин снова выражает душещипательный набор соболезнований, — и я, чёрт его знает, что об этом думать.

Тэхён снова закурил. Когда так делал Юнги, пуская дым кольцами, в голову тому приходили чистые отфильтрованные мысли. Тэхён же медленно пьянел и соображал туго.

— А Хосока ты держишь в неведении, я так понимаю? Почему? Рассказал бы, и дело с концом.

— Ага, тебе легко говорить, — нахмурился Чим. — Я переживаю за то, как он отреагирует. Даже не на поток моего священного знания, а вообще… С матерью ведь живёт, на Сонхи из-за этого Сокджина взъелся. Мне тупо страшно, что он вывернуть может.

— Ничего такого, чего бы ему вывернуть не хотелось, узнав и не от тебя. Как там говорят? Первые реакции - истинные реакции, — Тэхён улыбнулся. Что-то его забавляло. Или алкоголь ударял в голову. — Эй, Чонгук, не желаешь что-нибудь сказать? Можем мы быть участниками большой игры?

Чимин напомнил, что для этого необходим заказчик.

— Точно не знаю, — ответил Чонгук.

— А заказчиком мог стать и мой отец, — пожал плечами Тэ.

— И зачем ему это? — поморщился Чимин.

— Говоришь так, будто мой случай Сокджину был совсем неинтересен, — обиделся Тэхён.

— Дело не в том, что ты неинтересен, — вмешался Чонгук, и обе пары глаз вперились в него с вниманием. — Дело в том, что вы уходите от главного вопроса. При мне Сокджин никогда не пропадал со всех радаров.

Тут Чонгук требовательно и с укором взглянул на Чимина, точно знал, о чём он недоговаривал. Мелькнуло у него подозрение, что рыжему достались контакты, какие Сокджин при нём же, Чонгуке, выдавал кандидатам в организацию. А если не так, то какой ещё повод мог быть у их встречи?

— А может быть, они от спецслужб бегают? — вяленько предположил Чимин. — Спалились в чём-то и давай дёру.

— Ну да, дёру. «Хель» открыт, — резонно заметил Тэхён. — И там продолжают развлекаться, мы уже проверяли.

Минуты в раздумьях, на трёх лбах обозначились складки. Что-то уползало прямо из под носа, очевидное и совсем несложное.

— Та-ак, — Тэхён прикрыл глаза и устало потёр виски, поднялся. — Я отлить. Чонгук, закажи мне бурбона. Чимин, никуда не уходи.

Он поднялся и довольно просто справился с расстоянием до уборной. Сделав заказ, Чонгук погасил безразличный вид, напустив обозлённый. Чимина сковало.

— Он ведь звал тебя, Чимин.

— Ч-что? — он подавил нервную улыбку, затылок взмок.

Чонгук перегнулся через стол и взял его за воротник, шипя:

— Ты знаешь, как с ним связаться, но почему-то молчишь. Что ты ещё скрываешь? Говори.

— Ничего я не скрываю. Просто не хочу сделать хуже.

Он сжал челюсти и выдержал такую паузу, какой хватило на возвращение Тэхёна.

— На пять минут вас оставить нельзя, — рука Тэхёна легла на плечо Чонгука, и тот занял своё место. — Уже пытались морды друг другу разбить?

— Да нет, это мы так шутим, — Чимин поправил воротник рубашки.

— Отбитый ты совсем, если вздумал над Чонгуком шутить. Ты, Чимин, меня раньше бесил, а теперь вот вызываешь уважение, — Тэхёна потянуло на откровения при старине «Джим Биме».

— Взаимно, — кивнул Чимин, от выпитого его покачивало. Обоих сверлил недовольным взглядом непьющий Чонгук. — Нас сблизил общий враг.

— Сокджин не враг, — тут же сердито поправил он. — Мы ничего не знаем наверняка.

— Тоже верно, — Тэхён расслабился и не хотел вступать в ненужные склоки.

Им стоило объединить усилия, но в чём именно, когда кругом непонятные хвосты, привязанные к неведомым чудовищам. Пока Тэхён заливался и прислушивался к музыке в духе старых вестернов, Чонгук безынтересно вставлял зубочистки в ржаной сухарь, а Чимин хлопал глазами и барахтался на краю трезвости.

— Итак, я пилю сук, на котором сижу, а ты всячески пытаешься сохранить Хосоку рассудок, — подытожил Тэхён. — Правильно я понимаю: Хосоку Сокджин был нужен, чтобы убедить того поговорить с сестрой насчёт сохранения ребёнка? Проблем ему, видимо, недостаточно.

— Может быть, он не хотел, чтобы Сонхи совершала необдуманные поступки и потом жалела. Он сказал, что они поговорили, и она его всё-таки оставит.

— Хосок долбоёб, вот зря вмешался. Огребёт же. По-моему, это её личное дело. Да и баба с мозгами, всё понимает. Травмы детства - раз, да и потом, она же наркоманка. Мало ли, ребёнок с отклонениями, мало ли, даже в самом лучшем случае - она в будущем опять сорвётся? Хосок со своей добродетелью не в тему.

— Не знаю… — вздохнул Чимин и потёр влажные уголки глаз. — Не знаю, что делать. Я люблю его, а когда любишь - надо быть откровенными. Сказать ему хотя бы о том, что говорил с Сокджином, что знаю, какое у него прошлое, о родителях… Пусть он разозлится, пусть взбесится, но это лучше, чем его нескончаемые драки и попытки склеить не склеиваемое. Я устал встречаться и делать вид, что всё хорошо.

Чонгук помрачнел. Отчего же тогда Юнги, любя, молчал о них перед Тэхёном? Стыдился или берёг их братские отношения? Он изо всех сил старался быть хорошим.

— Сокджин предоставил тебе выбор, — спокойно сказал Чонгук. — Так что прекращай ныть и делай с этим что-нибудь.

— Да уж, — поддержал Тэ. — Как бы там ни сложилось, Хосок рано или поздно поймёт, кто на его стороне, а кто нет. Не пытайся его образумить и впарить, как лучше, пусть сам решает и несёт за это ответственность. Возможно, ему даже понравится.

Несмотря ни на что, Чонгук не выдавал Чимина и его особой привилегии, просто смотрел чересчур серьёзно. Чимин же предчувствовал, что звонок Сокджину будет засчитан, как проигрыш, как подсказка в решении трудной задачи за секунды до озарения или того хлеще - кнопка детонатора в мощной бомбе.