С трудом заставив себя приподнять голову, Гермиона кинула на них быстрый взгляд. От увиденного ее бросило в жар и в холод: Блейз, закрыв глаза, самозабвенно ласкал ее клитор, а Нотт, ритмично вставляющий в нее свои пальцы, разглядывал ее между ног. Его пальцы, мерно входящие в нее, постепенно чередовались, меняя степень нажима и угол удара, и от этого каждый раз дарили новое удовольствие. Изредка Тео вскидывал на ее лицо быстрый взгляд, словно желая увериться, что ей действительно хорошо, и снова переводил сосредоточенный взгляд на промежность.

Краснея от увиденной картины, стыдясь собственного желания, но, не желая, чтобы он перестал смотреть на нее, Гермиона откинулась назад, заставляя себя не думать теперь ни о чем. Слизеринцы действительно понимали в сексе, и раз уж все началось, глупо было лишать себя удовольствия. А пристальный взгляд, внимательный и возбужденный, погнал кровь по венам еще быстрее, доводя ее до точки кипения.

Не в силах сдержать возбужденное любопытство, Гермиона снова приподняла голову, с жадностью наблюдая за ними. Теперь Тео, приподнявшись на локтях, длинно вылизывал ее между ног языком, а Блейз следил за ним возбужденным взглядом, изредка целуя ее в бедро. Краснея от стыда за себя, Гермиона не могла перестать смотреть на то, как ее ласкают внизу двое парней и как все больше раскрывают ее, разглядывая с возбужденным бесстыдством. Желание накрывало ее с головой, грозя совсем утопить, и Гермионе, привыкшей к полному контролю над собой, в этот раз не удавалось ни сдерживать стоны, которые становились все громче, ни успокоить движения бедер, которые рвались навстречу очередной сладкой пытке. Смазка обильно текла из нее, почти ручьем стекая на покрывало.

— Ты с ним кончала хоть раз? — Блейз опять поднялся к ее лицу, разглядывая ее приоткрытые пересохшие губы, покрасневшие щеки и снова трогая пальцами грудь.

— Н-нет, — выдохнула Гермиона, и лихорадочно облизнулась, полностью отдаваясь прикосновениям Нотта и пальцам Блейза, теребящим сосок.

— Я так и думал, — склонившись над ней, Блейз поцеловал ее в губы. — А сама?

Больше краснеть было некуда, поэтому Гермиона просто смущенно мотнула головой, глядя на него затуманенными глазами.

— Не стесняйся, — Блейз, улыбаясь, снова коснулся ее губами, и Гермионе стало действительно легче. — Сейчас кончишь. С нами. Со мной. Ты этого хочешь? — голубые глаза с расширенными зрачками ласково смотрели ей прямо в лицо, и Гермиона, хоть и не верила особо ни в какие оргазмы, задыхаясь от смущения, поспешно кивнула.

— Договорились, — губы Блейза тронула шальная улыбка, и он снова подал Нотту какой-то знак.

Кивнув, тот ввел в нее пальцы как-то особенно глубоко и, ритмично и мерно двигая ими внутри, начал биться в какое-то особое место, от которого на нее хлынуло такое возбуждение, которое уже было невозможно сдержать. Закрыв глаза, Гермиона раскинулась под ним на кровати и застонала уже совсем в полный голос. Но будто этого было мало, Блейз снова накрыл ее клитор рукой, прижимая его сильными пальцами, и начал быстро двигать ладонью, вытворяя ей нечто такое, отчего перед глазами у Гермионы полетели яркие звезды. Вот теперь у нее совсем не осталось стыда, не осталось даже сомнений. Теперь ей владело только Желание — дикое, невозможное, застилающее всю землю до самых краев.

Чувствуя, как к ней движется что-то огромное, яркое, с чем она не в силах бороться, Гермиона застонала, забилась под крепкими мужскими руками, пытаясь ускользнуть от него, но это огромное нечто было настолько сильнее ее, что уйти уже было нельзя. Она вскрикнула, ощущая, как оно накрывает ее с головой, рушит границы, вбирая, поглощая в себя, и огненная молния первый раз в жизни прошила ее насквозь, сотрясая все тело.

Кончающая Гермиона даже не сразу заметила, что Блейз, ослабив нажим, переместился к ее лицу и впился губами в губы, сцеловывая с них ее первый оргазм, а Нотт, так и не вынимая руки из ее тела, разглядывает ее, откровенно наслаждаясь увиденным.

— Это было… — расслабленная Гермиона не могла отдышаться и найти нужных слов, пока Блейз освобождал ее от лианы и галстука.

— Великолепно, мы знаем, — Блейз ухмыльнулся и встал рядом с ней на колени. — А ты была просто прекрасна. Умопомрачительна. Надеюсь, ты это и сама понимаешь, — Блейз указал глазами на свой возбужденный член. Гермиона смутилась, но, не сдержавшись, она бросила быстрый взгляд на Нотта, оценивая и его эрекцию тоже.

— М-м, тебе нравится разглядывать голых мужчин? И кто из нас тебе нравится больше? — Блейз улыбался, оглаживая ее тело рукой, но Гермиона почему-то больше совсем его не стеснялась. Ни его, ни его насмешливых глаз, ни сильных рук, опять теребящих соски. За пережитые мгновения в ней словно что-то изменилось, сделав совершенно другой и дав возможность почувствовать себя желанной, живой и здоровой. И она была бесконечно благодарна обоим парням за то, что все это время они заботились только о ней.

— А вы? — она улыбнулась Блейзу в ответ и выразительно указала глазами на его жесткий ствол. Да так и не смогла отвести от него глаз, завороженно разглядывая мутную каплю на самой головке и переплетение вен.

Ничуть ее не смущаясь, Блейз усмехнулся и подмигнул:

— За нас не волнуйся. Мы с Тео друг другу поможем всегда, — Блейз послал Нотту многообещающий взгляд и облизнулся, а тот, провожая глазами его язык, впервые ответил ему сдержанной непривычной улыбкой.

— Я хочу это видеть.

Гермиона не могла поверить, что это произнесли ее губы. Кажется, ее мозг, который всегда и все держал под контролем, сегодня решил взять выходной.

— Как неожиданно, — Блейз опять усмехнулся и, повернувшись, к Нотту, почти промурлыкал: — Мы ведь не откажем прекрасной даме?

Тот молча качнул головой и без дальнейших прелюдий обхватил ствол Блейза рукой, начиная ему быстро и умело дрочить. Блейз тихо выдохнул от удовольствия, опуская ресницы, и тоже сжал его в ответном захвате. Гермиона широко распахнула глаза, с восхищенным ужасом впервые в жизни глядя на то, как двое красивых парней страстно ласкают друг друга. Не в силах отвести взгляда от развратной картины, она жадно переводила глаза с перекрещенных рук на возбужденные члены, скрывающиеся в кулаках, на закрывшиеся в неге глаза и жадные поцелуи. Ей было жалко пропустить хоть мгновение. Ей хотелось на это смотреть и смотреть. А когда их языки коснулись друг друга, Гермиона почувствовала, как в ее груди начинает снова разгораться пожар, распространяясь и дальше по телу.

Сладковатый тепличный воздух заполнился шлепками и хриплыми стонами. Нотт, подняв голову вверх, дышал тяжело и часто, подавался вперед и, видимо, был уже совсем близок к оргазму, а Блейз, чувствуя это, лишь усиливал темп, умело подводя себя и любовника все ближе к самому краю. Блейз застонал, и Гермиона даже приподнялась на коленях, чтобы лучше увидеть. Нотт неожиданно повернулся к ней. Распахнув мутные глаза, он оглядел возбужденную Гермиону и, зацепившись взглядом за ее голую грудь, начал выплескиваться на Блейза, доводя парой умелых движений до разрядки и его самого.

***

— Мне кажется, что я просто спятила, раз на все это согласилась.

Расслабленную Гермиону Блейз по коридорам тащил практически на себе, потому что ноги у нее стали ватными и неподъемными. Нотт придерживал ее с другой стороны, и все это было как-то правильно и хорошо.

— А мне кажется, что ты наконец-то пришла в себя, — Блейз сказал это так по-человечески просто и без издевки, что Гермиона с ним согласилась.

После всего происшедшего, она чувствовала себя легкой, пустой и свободной. Наконец-то свободной. Всего за один час умелые слизеринские руки и губы сотворили настоящее чудо: Рон с его неуклюжими изменами и жалкой пародией на настоящий секс стал нелепым и далеким настолько, что его было попросту жаль. Как же не повезло бедной Лаванде.