- Не сделать эту работу нельзя - вздохнул хозяин, не особо горевший желанием применять такие методы к члену корпорации - в конце концов, можно посадить неугодного в лечебницу для душевнобольных, как это делал Вальтер Николаи с наскучившими ему сторонниками пробританской линии (шеф германской разведки во время ПМВ действительно организовал такой 'отдых от политики' нескольким членам пробританской группировки - В.Т.).

Фердинанд фон Бредов молча наклонил голову, соглашаясь с мнением начальника. Действительно, они не могли позволить себе роскошь ни войти в конфронтацию с хозяевами германской экономики, ни, позволить герру генералу начать продвигать 'вторую редакцию' плана Гофмана' (создан в 1919 году, предусматривал вторжение в Советскую Россию объединенных сил Великобритании, Франции, Германии, части лимитрофов - В.Т.). Герр Рехберг, стоило англичанам заинтересоваться возможностью вторжения в Россию, немедленно провел зондаж в отношении руководства Рейхсвера (упоминавшееся ранее письмо А. Рехберга фон Шлейхеру от 24.02.1927 года - В.Т.). 'Калийного короля', как и его единомышленников, мало интересовало возрождение Германии в качестве великой державы, хотя он и обожал поговорить о 'борьбе с большевизмом как средстве реабилитации Германии в глазах цивилизованного мира' (неоднократно говорилось в РеИ - В.Т.) - герра Рехберга интересовало создание мировой калийной монополии. Необходимыми же условиями для того, чтобы его мечты стали явью, были окончательное превращение Германии в послушного вассала Великобритании и разгром России, с превращением ее в несколько протекторатов.

Представителей старой прусской военной элиты совершенно не устраивало такое развитие событий - не то чтобы они питали какие-то симпатии к левым, но, в настоящее время единственной возможностью для Германии проводить хотя бы отчасти независимую политику было поддержание хороших отношений с Советской Россией.

- Остается одно - выкроить из этого свинства добрый ломоть ветчины - констатировал фон Бредов.

- Единственное, что станет достойным результатом, на мой взгляд.. - фон Шлейхер оборвал фразу.

Фон Бредов понимающе взглянул на своего начальника - они давно обсуждали необходимость возрождения в составе Рейхсвера сильной специальной службы. Детище 'великого бывшего' (так в то время называли В. Николаи - В.Т.) было растащено по нескольким мелким отделам и находилось в совершенно непотребном состоянии. Другой вопрос, что для этого требовалось объединить в единое целое отдел подполковника Гемппа (бывший заместитель Николаи - В.Т.), разведчиков Рейхсмарине и группу военных контрразведчиков - на что требовался приказ министра, который герр Гесслер не особенно стремился отдать. Параллельно требовался приказ военного министра о запрещении всем остальным службам и ведомствам заниматься разведывательной и контрразведывательной деятельностью. Кроме этого, нужны были существенные ассигнования - тем более существенные, что занимавшийся войсковой разведкой во время минувшей войны фон Бредов давно лелеял мечту получить в подчинение военной разведки свою воинскую часть, обученную решению особых задач (частично соответсвует РеИ - В.Т.).

Курт фон Шлейхер разделял чаяния своего подчиненного - ему давно надоели игры в нелегальщину, в собственной стране. Тем паче, что такая секретная служба, располагающая не только аппаратом для добычи и защиты информации, а, также, для ее анализа, но и собственной войсковой частью, могла стать превосходным инструментом не только для усиления Рейхсвера, но и его собственной власти. Именно поэтому он хотел получить в состав новой спецслужбы разведотдел Рейхсмарине - полковнику давно наскучил 'флирт' моряков с британской разведкой; доверительные отношения, бывшие возможными за счет известной автономии флота.

Конечно, и создание такой службы, и назначение ее главой фон Бредова, с последующей расстановкой на ключевые посты его людей было делом не одного года. Для начала необходимо было свалить опытнейшего Гемппа, весьма искушенного в интригах профессионала, почему он и держался на своем неприметном для большинства, но, высоко ценимом серьезными господами посту. Но ставить вопрос о его переводе с занимаемой должности можно было только после безвременной кончины Гофмана - точнее, это можно и нужно было оговорить предварительно, но фактом замена не желающего становиться 'человеком Шлейхера' Гемппа могла стать исключительно после прискорбного события. Полковник допускал, что для начала на пост шефа спецслужбы придется назначить строевого офицера, не искушенного в делах особого рода, чтобы фон Бредов мог заняться реорганизацией службы, не навлекая слишком сильного недовольства.

- Полностью с Вами согласен - кивнул гость, не считая нужным повторять уже многократно обсужденное.

- Что же, так и сделаем - подвел итог беседы хозяин.

Хуже, чем татары - в Кремле.

Ранним майским утром было прохладно - и Сергей Алексеевич Тихменев чувствовал себя чуточку дискомфортно, выражаясь на манер господ лимонников. Седой же выглядел совершенно безмятежно - можно было подумать, что он вскрывает по три кремлевских сейфа в неделю. Больше всех беспокоил Сергея Алексеевича Фрол Иванович - у бывшего флотского кондуктора на лице крупными буквами была написана мрачная решимость. Это было естественно, человек он был прямой и честный, ничуть не склонный к лицедейству - но с таким выражением лица через кремлевскую охрану идти явно не стоило.

- Фрол Иваныч, расскажите какую-нибудь байку - попросил Сергей Алексеевич.

- Байку? Зачем? - не понял бывший кондуктор.

- Нервишки малость пошаливают - слегка наговорил на себя Тихменев. - А перед охраной мы должны выглядеть благонадежными товарищами, чья пролетарская совесть белее первого снега.

При этих словах Седой весело хмыкнул - действительно, собравшаяся компания плохо отвечала понятию чекистов о безукоризненных пролетариях, за исключением разве что его самого, да и то в рассуждении 'Грабь награбленное!'.

Поразмыслив, бывший кондуктор начал травить флотские байки, заметно подняв настроение всей честной компании - и, в первую очередь, себе. Потихоньку войдя во вкус, Иваныч разошелся - и пропуска в комендатуре троица получала под байку о боцмане и русалке, по-настоящему смешную, но, к сожалению, дамам ее слышать категорически не рекомендовалось.

Слушая ее, ухмылялись даже латыши из охраны Кремля - хотя глядя на их физиономии, заподозрить кадры Петерсона в наличии чувства юмора было затруднительно даже многоопытным Тихменеву и Седому, на практике изучившим человеческую натуру так, что им бы могли позавидовать профессора мудрой науки психологии.

- Какие у Вас сумки тяжеленные - Вы туда кирпичи напихали, что ли? - удивленно спросил охранник, заглянувший в сумки монтеров.

- Так инструмент там, мил-человек - провод опять, а у него вес изрядный - степенно ответствовал Фрол Иванович, легонечко дернувшийся при упоминании о кирпичах - заметную часть груза в сумках составляли действительно эти строительные материалы, взятые по предложению Тихменева, чтобы на обратном пути не привлечь внимания охраны явно потяжелевшими сумками.

- Ну, Вам видней - флегматично пожал плечами белобрысый латыш. - Сейчас придет охранник, он проводит Вас на место работы. Да, отлучаться оттуда без сопровождения строго запрещено.

- Э, милай, а ежели нам до ветру понадобится? - Седой гениально перевоплотился в простягу-пролетария, интересующегося только самыми незамысловатыми житейскими потребностями.

- Вам покажут ватерклозет для сотрудников - ответил охранник.

- Чего? - 'не понял' Седой.

- Эт так сортир называют, на барский манер - подыграл Седому Тихменев.

- Эко как - мудрено все называют, не по-русски - доиграл роль Седой.

Латыш презрительно фыркнул - на его роже крупными буквами было написано 'Русские свиньи не знают, и знать не хотят европейского порядка'.

Тихменев отвел взгляд, чтобы охранник не прочитал в глазах холодного презрения - потомственному русскому офицеру трудно было иначе относиться к потомкам крепостных свинопасов и золотарей остзейских баронов (впрочем, справедливости ради, надо заметить, что симпатичные латышки могли сделать головокружительную карьеру по меркам того времени, став горничными молодых немецких дворян - ну, а впоследствии, получив приданое, быть выданными замуж за какого-нибудь ремесленника или даже трактирщика), во время Гражданской войны 'прославившимся' дикой жестокостью, став штатными палачами большевиков. Кое-что Сергей Алексеевич видел своими глазами - и, было дело, отправил к чертям полдюжины латышских стрелков. Впрочем, по его глубокому убеждению, убийством это не было - нельзя же считать убийством ликвидацию чумных крыс, по недосмотру Господнему получивших человеческий облик?