– Граф Блу Найт?..

Это был портрет человека с каштановыми волосами и голубыми, словно небо, глазами. В руке он держал меч, украшенный звездчатым сапфиром.

Если судить по его одежде, он должен был быть Юлиусом Эшенбертом, который, по слухам, появлялся во дворце Елизаветы I. Насколько Эдгар знал, в семье Эшенберт не писали портретов. Даже Томпкинс, не спускавший глаз с имущества графской семьи и бережно хранящий его, говорил, что среди тех вещей не было никаких картин.

Они пришли к заключению, что раз семья Эшенберт тесно общалась с миром фейри, они хотели избежать опасности наложения проклятий через их портреты. Эдгар не был экспертом в этой области, но что касается магии, ему рассказывали, что существуют заклятья, которые могут навредить человеку, если наложить проклятье на его портрет. Тогда почему существует портрет этого графа? И почему он оказался в таком месте?

В любом случае, «Алая Луна» поклонялась графа Блу Найт и решила взять имя его фейри-стражницы Флендолины. Впрочем, так он и думал.

Что-то тяжелое ударило в дверь. Замок не мог не сломаться. Вскоре должно было рухнуть и подпирающее дверь копьё.

– Лорд Эдгар, мы уйдём через окно в потолке?

– Нет, давай покончим с этим здесь.

Как только он сказал это, дверь с шумом распахнулась. В залу ввалились люди. За ними можно было разглядеть Слэйда. Стоя рядом с Эдгаром, Рэйвен с готовностью поднял пистолет. Слэйд понял, что слуга без тени колебаний нацелил дуло пистолета в его лоб и готов выстрелить. Слэйд остановился на половине пути.

Рэйвен специально промахнулся и лишь отстрелил Слэйду ухо. От пронзительного крика Слэйда все замерли. Казалось, время замедлило свой бег.

– Вам лучше не двигаться. Потому что первый, кто двинется, станет первым, кто умрёт.

Говоря это, Эдгар воспользовался возможностью внимательно разглядеть каждого из присутствующих.

– Итак, джентльмены, вы все члены «Алой Луны»? Если вы говорите, что все вы поклялись на крови графу Блу Найт, значит, вы все – мои рабы.

Целенаправленно он бросил взгляд на портрет на стене.

– …Ты обычный самозванец, - услышал он злой шёпот Слэйда и подошёл к нему.

– Но и вы всё такие же самозванцы. Обычные подражатели Флендолины.

Схватив его руку, Эдгар грубо стащил с неё кольцо.

– Это красный лунный камень, но обработан он посредственно. Я не могу поверить, что с таким тусклым блеском он когда-то принадлежал фейри.

Он беспечно отбросил его в сторону.

– Однако, не вы ли назвали себя стражницей-фейри лорда Блу Найт и поклялись в верности графу на этом портрете? Ах да, секретным организациям нравиться выставлять легендарную фигуру, например, Парацельса* или Розенкрейца, своим основателем. Они выдумывают сложные и запутанные церемонии, чтобы стать загадкой в глазах общества и убедить своих членов, что они связаны благородными и заслуживающими уважение узами, но на самом деле это всё просто игра, верно?

*Парацельс – швейцарский алхимик, врач, философ, естествоиспытатель, натурфилософ эпохи Возрождения, один из основателей ятрохимии.

– Мы с самого начала не считали это игрой, так, ребята? «Алая Луна» была создана, чтобы защитить и вести в бой нас всех.

– Значит, вы всерьёз намерены стать правой рукой графа Блу Найт? Конечно, я хотел бы удостовериться, что вы все можете быть мне полезны.

Где-то в углу кто-то пошевелился. Рэйвен выстрелил. Его пуля выбила ружьё из рук мужчины. Но это нарушило напряжение, которое приковало всех к месту, и ещё один человек попытался напасть на Эдгара и схватить его.

Но он молниеносно уклонился от атаки, быстро отступил назад, увеличивая расстояние между ними, и смело запрыгнул на возвышение. Эдгар вытащил меч из ножен, которые держал до этого. В его руке сверкал серебром меч, точь-в-точь такой же, как тот, что был нарисован на картине за возвышением.

– Я граф Блу Найт. Хозяин этого меча. Если вам это не по нраву, тогда подойдите и заберите его. Конечно, если у вас есть мужество скрестить своё оружие с этим мечом.

Как и ожидалось, все отшатнулись. Ему ничего не стоило притворяться смелым и заслуживающим уважение, даже если он был окружен врагами. Поскольку Эдгар отлично знал о своей неземной харизме и о том, каким выглядит в глазах других людей, он охотно пользовался этим.

– Эй, вы что все делаете?! Отнимите меч у этого самозванца!

Слэйд нарушил тишину. Какой упорный человек. Как только он подумал, что должен просто заставить его замолчать навеки вечные, знакомый парень вбежал в комнату.

– Подождите все!

Поль, подбежавший к возвышению, на котором стоял Эдгар, повернулся лицом к своим товарищам.

– Вам всем нужно остановиться. Этот человек не ставленник Принца. Он такая же жертва, как и мы.

– Поль, даже если ты говоришь правду, несомненно то, что этот человек и тот араб были в руках Принца. Возможно, им промыли мозги. Всё было бы по-другому, если бы они не стояли так высоко в организации, но просто уму непостижимо, чтобы кто-то, настолько близкий к тому человеку, мог ходить, где ему вздумается. Тех, кто сбегает, выслеживают и убивают.

Именно так и было. Эдгара не убили, потому что Принцу он был нужен живым. Он не знал в точности, почему его не должны были убивать. Принц убил товарищей Эдгара и до сих пор пользовался все возможными уловками, чтобы загнать его в угол, но из-за того, что Принц не мог позволить себя избавиться от Эдгара, ему удалось убежать столь далеко.

– Но разве Принц позволил бы одному из своих людей ходить под именем графа Блу Найт? Принимаем мы это или нет, этот официально признан Её Величеством Королевой. Разве такой человек не был бы для Принца только помехой?

Слэйд молча склонил голову, видимо, пытаясь придумать возражение.

– Я бы хотел узнать и об этом. Какая-то история связывает Принца и графа Блу Найт?

Поль слегка повернул голову: в его взгляде сквозила нерешительность, словно он сомневался, должен ли рассказывать об этом Эдгару. Слэйд только посмотрел в его сторону и ничего не сказал.

– Расскажи ему, – раздался голос другого человека.

В дверь вошёл пожилой человек. Судя по тому, как всё остальные члены расступались перед ним, он должен был быть одним из глав организации. Он прямо держал спину, но, по-видимому, был слеп, потому что пришёл с тростью в руке.

– Ферман… – обеспокоенно проговорил Слэйд.

Так значит, этот человек принял Поля как своего сына. И, кажется, он был совсем не в Дувре.

– Слэйд, не мог бы ты оставить это мне.

Похоже, они были в намного более тесных отношениях, чем обычные арт-дилер и художник.

– Я приношу вам свои глубочайшие извинения за их грубость, милорд. Нет, я должен называть вас ваша светлость?

– Это имя больше не принадлежит мне.

– Тогда, милорд, сказать по правде, мы также не знаем, что произошло между Принцем и графом Блу Найт. Единственное, что мы знаем – он всеми силами старается изничтожить род Блу Найт, как будто боится существования графа.

– Род? Но ведь наследник семьи Эшенберт не появлялся последние триста лет.

– Да, это так, однако, даже если он не имел права на титул графа, был тот, кто произошёл от графа.

И тогда он перевёл взгляд на портрет.

– Мы считаем, что это единственная картина, изображающая члена семьи графа Блу Найт. Её нарисовала его любовница, родившая ему ребёнка…

– Ясно, ради любовницы и ребёнка, он позволил ей нарисовать свой портрет. Какая романтичная история. Значит, кровь семьи графа смешалась с кровью семьи этой художницы.

– Да. Это была семья нашего учителя, подмастерьями которого были мы со Слейдом.

Так арт-дилер сначала хотел стать художником. Но из-за того, что он смог сделать себе имя в искусстве, ему пришлось браться за что-то другое, и так он стал тем, кто он есть сейчас.

– Значит, ваш учитель был убит Принцем?

Скривившись от боли, Ферман опустил голову, словно до сей поры неся траур по умершему наставнику.