Я приподнял на это брови.

– Это были требования, насколько я осведомлен. А не инструкции.

– Одно и то же.

– Нет вообще–то. Требования – то, что является обязательным, необходимым условием. А инструкции – направление или приказ. Чего, как мы оба знаем, я не всегда придерживаюсь.

Эйс наклонился в мою сторону, и когда меня окатило его одеколоном, я вдохнул и закрыл глаза.

– О, а я и не знал об этом. Каждую инструкцию, которую я давал тебе, ты выполнял очень…

– Осторожнее, – предупредил я, распахивая глаза.

Он сверкнул своей идеальной улыбкой и сказал:

– Рьяно. Ты очень рьяно следовал им.

Я посмотрел на его губы и отчаянно захотел поцеловать их, но помнил о правилах.

Даже несмотря на то, что мы сидели в машине с настолько затемненными окнами, что ничего не рассмотреть внутри, кто–то мог наблюдать. И уже будет сложно сказать, что ты просто идешь куда–то со своим приятелем или другом, когда тебя поймают с языком засунутым в рот так называемого друга.

Я прочистил горло и положил ладонь на его грудь, отталкивая его подальше от себя,

пока не натворил что–то глупое, как, например, схватиться за эту цепочку, дернуть его вперед и растерзать.

– Оставайся там, пожалуйста.

– Почему? Не можешь держать при себе свои руки?

Я прищурился и устроил небольшое шоу, убирая свои руки под бедра.

– Я вполне способен, спасибо большое. А теперь рассказывай. Куда мы едем?

Эйс повернул ключ, и когда машина зарычала, оживая, он ухмыльнулся и бросил взгляд на ремень безопасности у моего плеча.

– Тебе, наверное, стоит пристегнуться, цветочек. Я прокачу тебя с ветерком.

Я потянулся к ремню, и когда он защелкнулся, Эйс развернулся на 180 градусов и направился к главной дороге.

С ветерком, да? Просто, что еще, черт возьми, припасено у него в рукаве?

***

Полтора часа спустя, я повернул к нашему конечному пункту назначения. Дилан задавал вопрос за вопросом, когда мы проезжали мимо Бербанка, а когда бескрайняя пустыня стала единственным, что мы видели на мили вокруг, он развернулся на своем месте лицом ко мне.

Я мельком взглянул на его прищуренные глаза, и мне стало любопытно, раздумывал ли он над тем, куда я его везу? Пока что из меня ничего не вытянуть.

– Увозишь меня в середину неизвестности, да? – спросил он, когда я вернул свой взгляд обратно на дорогу. – Если бы я был параноиком, то запереживал бы, что ты запихнешь меня в свой багажник.

Я расхохотался от его слов.

– Что? Считаешь это слишком неправдоподобным? В смысле, я не так хорошо тебя знаю. И последний раз, когда я видел тебя голым, был, когда ты вырубился в своей постели.

Возможно, ты подумал, что я наделал обличающих фотографий и решил увезти меня куда–то и избавиться.

Я скептически посмотрел на него, и от той озорной ухмылки, которой Дилан сверкнул в мою сторону, мой член дернулся.

– Обличающие снимки, говоришь?

Взгляд Дилана прошелся вниз по моему телу, и он прикусил губу верхними зубами.

Этот взгляд нагрел кровь, циркулирующую по моим венам, до соответствующей температуры за окном машины.

– Мда. Твоя кожа, вся такая гладкая и загорелая на твоих широких плечах и эта задница, – он вздохнул, как будто представлял то, о чем говорил.– Твои обнаженные снимки разошлись бы, как горячие пирожки.

Я знал, что его слова должны были, наверное, вызвать панику от возможности, что у него действительно есть фотографии, которые он имел ввиду, но где–то в глубине души, я знал, что он просто играет со мной. Шутит. И это было то шестое чувство, которое помогло мне осознать, что отказать Логану и Роджеру было правильным решением.

– Ты такой засранец

– Я?

Я кивнул, уверенный в том, что был прав.

– С чего такая уверенность?

По тому, как ты смотришь на меня, хотел я сказать, когда еще раз быстро искоса глянул на него. Там в его глазах был такой собственнический взгляд. Это взгляд показывал свою территорию. Эти зеленые глаза передавали единственное слово – мой. И я знал, что он ни за что не поделиться с тем, что принадлежало ему.

– Просто у меня такое чувство.

А затем Дилан потянулся к промежности своих джинсов и поправил ее, и твою ж мать,

это было сексуально.

– Думаю, твои чувства могут тебя не обманывать.

– Так я и знал, – и спасибо большое, блять, за это, потому что я хотел этого мужчину,

сидящего рядом со мной, сильнее, чем считал возможным.

– Так куда ты меня везешь, если не избавиться от моего тела?

Пока мы продолжали ехать по пыльной дороге, не было ни машин, ни грузовиков, или чего–то в пределах видимости, кроме юкки, растущей высоко и занимающей всю ровную местность. Пустынные просторы придавали этому месту жуткости, но я не волновался. Я

заплатил приличные деньги за такое вычищенное место, потому что собирался подарить

Дилану то, что он нигде больше не получит.

Пока я направлял машину к финальному повороту, морщинка сформировалась между бровей Дилана, а я от души рассмеялся.

– Ты выглядишь таким обеспокоенным, – произнес я, вновь завоевывая его внимание.

– Не обеспокоенным, а больше…любопытным. Вы определенно заинтриговали меня,

мистер Локк.

И именно в тот момент, я перегнулся через консоль и взял его за руку.

– Ты говорил, что хотел бы поводить мою машину.

Когда мои слова проникли в его мозг, рот Дилана распахнулся от шока.

– Я подумал, что это будет замечательное место, чтобы исполнить это, – сказал я,

переплетая его пальцы со своими.

Дилан сжал мою руку и сверкнул в мою сторону потрясающей улыбкой, и мне захотелось нырнуть через сидение и захватить эти губы своими. Но я сдержался. Вместо этого я остановился и заглушил двигатель.

Когда тишина поглотила нас, я отстегнул ремень и протянул брелок с автоматическим стартером на нем.

– Так что скажешь?

Дилан посмотрел через лобовое стекло на мили и мили пустой дороги перед нами.

– Где мы, черт возьми?

– Озеро Эль–Мираж.

– Эмм…? – спросил Дилан. – А где оно именно?

Я проследил за линией его взгляда.

– В пустыне Мохаве. Это высохшее озеро. Люди приезжают сюда, чтобы погонять на своих тачках, мотоциклах и для съемок фильмов. Именно так, я впервые узнал об этом мете.

Мы снимали здесь «Адскую Фурию».

– Вау, – сказал Дилан, оглядываясь снова на меня и на болтающийся на моем пальце стартер.– И ты привез меня сюда, чтобы я покатался на твоей машине.

Я кивнул, когда он потянулся к брелоку и скользнул им по моему пальцу.

– Не доверяешь мне рядом с другими машинами, да?

– Это не так.

– Нет?

Я покачал головой.

– Нет, – затем я наклонился и вцепился пальцами в отвороты его куртки, притягивая его к себе и произнося в его губы: – Я хотел, чтобы у тебя была настоящая возможность оторваться на ней.

Взгляд Дилана опустился на мои губы, и кто ж, блять, знал, что разговор о Дилане,

управляющем моей машиной, так заведет меня.

– Оторваться на ней? Типа, я могу ездить на ней быстро и жестко? – спросил он.

Боже, Дилан собирался вынудить меня раздеться до того, как мы займемся тем, для чего я привез нас сюда. И хотя это не было плохой идеей, я хотел, чтобы он сделал это. Я

хотел, чтобы он смог сесть за руль моей тачки и рвануть по длинной полосе шоссе вперед,

пока каждый сантиметр наших тел не завибрирует от адреналина.

– Как оказалось, что это место свободно? – спросил он, прерывая меня от внимательного осмотра его. – Я думал, что обычно здесь повсюду люди.

Я не мог сдержаться и не попробовать его хоть каким–то способом, поэтому поцеловал его в уголок губ, а затем лизнул краешек их кончиком своего языка. Когда Дилан застонал, я ответил:

– Я заплатил за то, чтобы здесь никого не было.

Он отстранил свою голову назад, и определенно распутное выражение пересекло его черты.