Но этого не понадобилось, ибо атаковать их никто не собирается. Но и расслабляться не стоит, опасность в этих краях может прийти с любой стороны и внезапно ударить в спину. Ясно одно, на деревню было совершенно нападение и похоже здесь ни осталось ни одной живой души. Они прошли слишком далеко, здесь господствуют пикты, дикие места даже с учетом того где они находятся. Кому вообще могло прийти в голову поставить здесь жилища. Конан проник за стену проскользнув в распахнутое зево врат, Игвар последовал за ним. Вокруг царит могильная тишина, тишина способная бросить в дрожь. Какая-то липкая тишина, словно все вокруг окутано туманом.
Неожиданно в ушах раздался звон, а следом последовали протяжные песнопения. Конан ни медля ни секунды бросился туда откуда доносились звуки, едва спутники миновав несколько хижин достигли эпицентра издаваемых звуков, их глазам открылась чудовищная картина. Вокруг небольшой импровизированной поляны установлены столбы, на которых привязаны женщины поселения, старухи, дородные женщины, девушки и совсем еще юные девочки висят на столбах, огибаемых поляну, у каждой из них перерезано горло, несчастные стали жертвами неведомого таинства, похоже товарищи опоздали к основному действу, застав лишь эпилог. В центре же круга связанный по рукам и ногам на коленях стоит следопыт, его глаза горят страхом. Над ним возвышается его давний товарищ Холт с занесенным кинжалом, а подле него с обезумевшими красными глазами тень безобразной старухи. Она будто призрачное марево, способное развеяться от малейшего дуновения ветерка, бестелесный образ ведьмы покачивается в трансе, если подобное определение применимо по отношению к чему-то бестелесному и это именно от нее исходят протяжные звуки песнопений. Немного поодаль виднеется груда разорванных на части человеческих тел. Над ними вьются мухи и исходит дурной запах, похоже в этой яме из которой виднеются оторванные человеческие конечности покоится мужская часть населения деревеньки. Но кроме старухи, никого из пиктов не видно, она же не могла устроить подобное в одиночку. Бред.
Нет более времени ждать, в любой миг их товарищу может быть нанесен смертельный удар. Игвар отбрасывает в сторону пленного пикта с перерезанной глоткой, его услуги друзьям более не понадобятся. Друзья бросаются на выручку, Игвар выпускает арбалетный болт, который с протяжным хлюпаньем ударяет в грудь Холта отбросив его на несколько метров, призрачный лик ведьмы меркнет, однако ее пронизывающий каркающий голос раскатывается по всей округе.
-Последняя жертва будет принесена, кровь собрата прольется и тогда вы станете свидетелями неминуемого. Когда один из ваших изнасиловал меня, я прокляло дитя, что зародилось в тот день. Мерзавец держал меня подле себя, пока я была на сносях, а затем выкинул, словно ненужную вещь. Прошли годы. Его кости уже давно гниют, а проклятое дитя превратилось в мужа. О как же меня тянуло к нему, и когда мне удалось импровизировать нашу встречу, я погибла от руки его собрата. Но уже ничто не могло остановить пришествие Зверя, я сделала все необходимое. Сама став жертвой. Вы не сможете остановить его, он идет, дабы поглотить ваши души, дабы вернуть земли нашего народа его истинным детям, детям пущи. Только пикт может стоять во главе своих соплеменников,- неожиданно все стихло, Конан с опаской смотрит на распростертое тело Холта, будто ждет, что следопыт поднимется после смертельной раны.
-Нергалово проклятье! Здесь нет ни одной живой души,- Игвар сплюнул под ноги, на всякий случай перезаряжая арбалет, вдруг объявятся нежеланные гости.
Конан освободил товарища от пут, едва не ставшего жертвой собственного друга и призрака обезумевшей ведьмы. Киммериец острым взглядом обвел округу, его синие глаза застыли в том месте где они разглядели импровизированную братскую могилу, однако вблизи картина, оказалось еще более устрашающей чем можно представить в самых страшных кошмарах.
-Кто мог сотворить такое? - вопрос Конана обращен к самому себе видавшему виды вояке и вместе с тем к единственному свидетелю творившемуся здесь непотребству.
-Я-я-я не знаю. Нам не спастись, м-м-мы уже мертвы,- из глаз взрослого мужчины полились слезы, он упал ниц, его тело содрогается в конвульсиях, товарищи хотели было помочь другу, однако он буквально бросился на Игвара вытянув из его ножен криво изогнутый кинжал и вонзил его себе в сердце. Игвар лишь выругался, оставив свой кинжал лежать в подрагивающей руке погибшего товарища, Конан сплюнув обрушил очередное проклятие на ублюдков колдунов и их темные чары.
-Пора возвращаться, не собираюсь оставаться в этом проклятом месте,- Игвар с опаской смотрит по сторонам ожидая нападения, но лицо Конана сохраняет безмятежность, северянин не может оставить сие непотребство в его нынешнем состоянии.
Зависшее молчание разрезал гортанный хрип, перешедший в бульканье. Конан и Игвар отпрянули назад от происходящего неестественного действа. На их глазах Холт как ни в чем ни бывало достает из груди пущенный Игваром арбалетный болт и откидывает его в сторону с такой непринуждённостью, словно это какая-то щепка. Из его рта капает кровавая пена, глаза горят красным. Руки начинают удлиняться, на его лице более нет рта с рядом белоснежных зубов, теперь это разверзлая пасть нашпигованная уродливыми клыками. Над местностью прокатывается какой-то потусторонний нечеловеческий рык, заставляющий застыть кровь в жилах. Сие зрелище буквально шокирует Игвара, бедолага застыл на месте не в силах пошевелиться. Однако Конан не собирается давать неведомому монстру, проснувшемуся в теле Холта принять свою форму в полной мере. Пока идет трансформация самое подходящее время для удара.
Киммериец очертя голову бросается на зверя, огромная лапа пытается сбить варвара с ног, однако ему удается увернуться, пройдя под дланью существа и нанести ему удар. Холодная сталь без труда вспарывает шкуру практически абсолютно переменившегося существа, однако не наносит тому серьезного ущерба. Для таких размеров монстр двигается очень быстро, оно умудряется сбить варвара с ног и подмять под себя. Еще мгновение и киммериец отправится к Крому, однако возможности данной встрече мешает арбалетный болт выпущенный наконец пришедшим в себя Игваром. Он ударяет в спину монстра, который отвлекается на новую угрозу, пасть раскрывается в чудовищном крике. И вновь оказавшийся на ногах Конан не преминул воспользоваться удобной ситуацией, он сяростью обезумевшего берсерка вонзает в глотку чудища свой клинок.
Окрестности разрывает душераздирающий нечеловеческий вопль, существо отбрасывает варвара своей огромной лапой, меч так и остается покоиться в его глотке из которой хлещет кровь. Агония продолжается недолго, вскоре неведомый зверь порождение темной магии пиктов падает ниц мертвым грузом.
-Спасибо, дружище,- Конан осматривает образовавшуюся от ударов рану на груди.
-Нергал меня задери, что это было?
-Думаю старуха не лгала. Она прокляла свое дитя от белого человека и этим ребенком оказался Холт. Она искала его среди наших и вот ее поиски увенчались успехом. Мы имели удовольствие воочию наблюдать за действием так называемого проклятия.
-Да уж. А этой дикарке не чужда некая театральность...,- Игвар в очередной раз сплюнул под ноги.
-Мы должны сжечь... это. Посмотрим в тех амбарах, может найдется смола,- и широким шагом северянин направился мимо зарезанных друзей, подвешенных на столбах истекающих кровью женщин и старухи, чей образ похоже навсегда канул в небытие.
Спустя некоторое время небольшая деревня пылала алыми языками пламени, безжалостный всепоглощающий огонь пожирал хайборийцев, пиктов и возведенные ими постройки. Игвар хотел было упомянуть, что есть риск, что огонь может перекинуться в лес, однако встретив угрюмый взгляд киммерийца счел за лучшее не испытывать судьбу. Пока пылала деревня, две одинокие фигуры быстро удалялись прочь, туда где еще теплится небольшой островок цивилизации. Через несколько часов пошел дождь.
