Она замолкает, чтобы вытереть слезы, и теперь я понимаю ее горе, как никогда бы не понял раньше. Это исповедь обреченного. Ведь Грейс была единственной, кто верил в нее до конца.

Следствие утверждало, что это обычные грабители, в то время как я обвиняла Бога. В чем он провинился на этот раз? Дело в том, что к тому времени Фальк и мама уже должны были быть в Вене – это был их медовый месяц, который они так и не испробовали на вкус. Из-за жуткого тумана, все рейсы были отменены, и им пришлось вернуться домой, чтобы не сидеть в зале ожидания неизвестно сколько времени.

Грабители этого не знали.

Они просто шли на дело, как и было спланировано ранее. Хотя стоило подождать всего один вечер! Один чертов вечер, ведь туман рассеялся именно тогда, когда их тела обнаружил сосед.

Я закрываю глаза и считаю, просто считаю, чтобы не развалиться от ужасающей правды жизни. Вот он только что звонил мне на телефон, в то время как в необозримом будущем и он и его жена, прекрасная и любящая Грейс, уже будут за пределами наших судеб. Призраки людей, некогда живших вместе с тобой.

В этот раз ты стоял со мной.

Улыбаюсь, хотя не вижу ее выражение лица. Я ведь всегда рядом, Гвен. Я всегда рядом с тобой, потому что ты мое солнце и звезды. Все, что я вижу и знаю.

Держал за руку и не давал упасть в пропасть. Я так мало проводила с ней времени… Элапсации, женитьба, переезд… Она даже толком не знала Лукаса, лишь по фотографиям или же по видео-звонкам. Разве было этого достаточно?

А теперь я даже не могла что-либо исправить. Просто стояла и всем телом ощущала груз невыносимой потери. Под ней скрывалась боль невысказанных слов и несделанных дел. Все это собралось в одном гробе и стало гвоздем, что забили в крышку.

Внезапно телефон вибрирует и оповещает меня о том, что мне пора выходить из дому, но я продолжаю сидеть на месте, игнорируя писк прибора и необходимость дел. Да и были ли они так важны после увиденного? Можно ли сравнивать лодку с Титаником? Отключаю звук и смотрю на Гвен, что держит в руках помятый лист бумаги, на котором я сразу замечаю печать Скотланд-Ярда.

Угадай, что было украдено из их дома. Ни-че-го. Я повторяла это слово снова и снова, пробуя его на вкус, понимая все больше, как же противна пустота. Безвкусица в созвучии с противным запахом.

Позже выяснится, что из сейфа Фалька пропали бумаги. Что-то незначительное по мнению Скотланд-Ярда, но вполне значимое для Темпла, которые даже не догадывались о том, что очень редкие бумаги из архива хранятся вовсе не в хранилище, а в доме их руководителя. Никто так и не узнал, для чего он держал их ближе к себе, но факт оставался фактом.

Схема работы хронографа, письма Сен-Жермена и выдержки из хроники.

Все это пропало.

Одним туманным вечером, на Джастис Уолк, в Керт Хаусе, омытые кровью и болью людей, которых до сих пор ждут дома. Это наводит тебя на мысль? Потому что весь вечер после похорон я пыталась понять, почему из множества домов, куда более выгодных и в положении менее защищенных, грабители выбрали именно их?

И взяли больше, чем смогли бы унести! Ни-че-го.

Она мотает головой из стороны в стороны, убирает короткие волосы назад и закрывает глаза, словно возвращаясь в тот день. Каково это, снова и снова переживать ужас своей жизни? Будь счастливее, пожалуйста, остановись. Не разрушай меня, как сейчас, потому что я падаю за тобой в пропасть, хотя для меня все это только впереди.

Нет, пусть будет по-другому. Я успею все исправить.

Как же так получилось, что Фалька убило то, что он считал смыслом своей жизни, утащив при этом не только нас, но и дорогих нам людей? Ведь как выяснилось позже, в тот день, когда погиб Рафаэль, он нес кому-то бумаги Темпла. Обычные отчеты, ничего важного. Опять это «ничего».

Нуль.

Пустота.

Но это стоит стольких жизней!

Стоит ли пытаться понять ее, когда она сама забирает всякий смысл? Я отходила от боли, понимая, что у меня есть люди, к которым я могу возвращаться домой и знать, что этот приход будет замечен. Я не одна и это прекрасное чувство. У меня есть самый замечательный на свете муж и чудо, что стало моей жизнью – наш прекрасный сын.

Знал ли ты, что жизнь ненавидит счастливых?

Ох, я почувствовала это сполна.

========== Кассета 6. ==========

16:17

Переворачиваю кассету с вынужденным бессильем. Больше не чувствую ног и рук, но на автомате тело помнит, что нужно делать и без участия моего разума. Мне кажется, или я и вправду разваливаюсь на части, точно реагирую как спутник некой планеты? Когда атмосфера рушится там, моя делает тоже самое будто глупая фанатка. И вот мы оба разрушены до мелких частиц, что разнесет по всему космосу метеоритным дождем, попадая в атмосферу других планет.

Это неправильно. Но все же так ощутимо.

Кассета оповещает о начале записи, и я не решаюсь поднять глаза, чтобы увидеть ее измученное лицо, худое и бледное и проклинать самого себя за то, что я не рядом, что не могу исправить эту боль. Где же? Какие черти блуждают в том Гидеоне, что сейчас должен был следить без устали и без страха?

Пропал. Хотя обещал быть рядом.

А ее голос все сильнее врезается в разум.

Этот год был для нас, пожалуй, самым счастливым. Лукасу исполнилось три, и он был самым бойким мальчиком, которого когда-либо видела наша няня. По ее словам, он умудрялся оббегать всю комнату раз десять, в то время как она просто моргнула. Естественно, это было для нас поводом для гордости. Так много энергии!

Алфавит? Не беда. Фразы, достойные взрослого мужчины? Хоть ежеминутно! Однажды, он даже заявил мне, что прямо сейчас полетит в космос, нам только нужно отвезти его в «аэпот». Да, именно в аэропорт. Отчего-то он решил, что именно там находится его детская мечта.

Естественно, мы так и сделали. Какого же было наше изумление, когда он так же непринужденно заявил, что космос подождет, а мороженое – нет. Так умер космонавт! Нелепо!

Она смеется, но ее смех не весел. Это звук утопленника – он уже под водой и его тянет ко дну. Как можно говорить о счастливых моментах столь отчаянно и неизмеримо с помощью каких-либо чувств?

В этот же год Шарлотты вышла замуж за Джона, того самого, что украл ее сердце на нашей свадьбе. Весьма выдающийся молодой человек из богатой семьи – все, как моя кузина любит. Нет, не подумай не правильно. Я была невероятно счастлива.

Картинка сменяется, и вот я вижу, как Гвендолин, уже с коротко постриженными волосами, в идеальном по ее фигуре платье красного цвета, держит в руках бокал шампанского и с задором произносит:

Меня заставили выступать здесь, грозясь вытащить из моего шкафа все скелеты! Серьезно!

Шарлотта, что сидит по правую от нее руку смеется, что весьма необычно, учитывая ее вечную улыбку неприкаянной особы. Она что-то говорит, но я не слышу ее реплику, а Гвен только отмахивается и смеется в ответ.

Она снова мне угрожает! Нет, вы только представьте, на собственной свадьбе! Шарлотта Джонсон, как вам не стыдно!

Я сижу рядом и, закрыв ладонью лоб, смеюсь, глядя в свой бокал. Уверен на семьдесят процентов, что я сижу и думаю: «Боже мой, это моя жена». И я люблю эту женщину несмотря ни на что.

А если серьезно, то сегодня я хочу поблагодарить свою жизнь за то, что в ней есть такая девушка, как Шарлотта. Признаюсь честно, в молодости мы друг друга терпеть не могли. Могли разрушить квартиру и выучить пару-тройку ругательств друг от друга. Но все изменилось. И хотя нас сблизило горе, я все же рада, что могу вот так вот стоять на этом торжестве и поздравлять тебя с этим новым приобретением под названием «муж».

Она наклоняется к ней и якобы тихо говорит ей на ухо: