Лицо спящего Димы было прекрасным и невинным, длинные ресницы и полуоткрытые пухлые губки делали его совсем похожим на тян[14], несмотря на уже немалый возраст: в 25 его сверстники уже стали корявыми либо опухшими от бесконечных пьянок.
Коля очень надеялся, что брат проснется, а Москаль сменит гнев на милость, но Дима только постонал, отвернул голову, и из края его глаза скатилась на простыню слезинка.
– Вот как просит, даже плачет, – сказал Москаль, открывая третью бутылку – Дрочи давай быстрее, я спать уже хочу.
Коля осторожно поцеловал брата в губы, погладил его по щеке и начал дрочить.
– Ой, бля, я щас заплачу, какая ты сентиментальная пусечка. Я не просил его целовать, я сказал, чтоб ты ему харю обспускал, – торопил Москаль. – Дрочи давай, педрила-мученик, за свои права и международный мир.
Коля никак не мог кончить, он терзал конец уже двадцать минут, Москаль допил пятую бутылку и читал Рильке, зевая и поглядывая на экран.
– Димочка, я не могу спустить, – чуть не плача, сказал хохленок.
– Это ты к кому обращаешься? Не можешь спустить – пусть твой Димочка сделает тебе ротиком, – отмахнулся Москаль.
Брат во сне повернулся, уткнувшись лбом в Колину ляжку. Коля зажмурил глаза, представив себе сотни нарисованных японских девок с сиськами самых разных форм и следами затейливой одежды на нарисованных телах. Он вспоминал шотакон[15] и бару[16], мангу, где свинья ебет студентку, и додзинси[17] к «Наруто»[18].
– Смотреть в камеру, шлюха! – скомандовал Москаль.
Коля напрягся, тихо вскрикнул от наслаждения и кончил брату на лицо.
– Теперь ты не будешь на меня злиться? – спросил он у Москаля.
– Да ты дебил больной, мне на тебя похуй, – кацап поднял глаза от книги. – Что, уже?
Коля смазал сперму со щеки брата и показал эту тягучую белую соплю на камеру.
– Верю. Ну тогда спокойной ночи.
– Подожди! Помнишь, мы кое с кем только что занимались виртуальным сексом? Что теперь надо сказать, а? – Коля теперь был похож на глупого ребенка, который отдал карманные деньги более сильному однокласснику и думает, что его за это перестанут бить.
– Ты попутал, пидорас. Сексом ты занимался не со мной, а со своим братом-свидомитом, и не виртуальным сексом, а настоящим. Ссу в ваши тупые смазливые ебала! – Москаль отключился.
Коля облизал руку и снова вызвал его в скайпе.
– Иди нахуй, дебил укропский, не доставай меня больше! – проорал Москаль и снова отключился.
– Я люблю тебя, – набрал Коля.
Москаль подождал минут десять и вышел из сети.
Коля утопил бутылку в жидкой грязи на дне канавы, покурил и вернулся в дом. Потом обтер влажной салфеткой лицо и волосы брата и лег рядом, обняв его и чувствуя себя еще более никому не нужным одиноким говном и предателем.
Утром оказалось, что Москаль все-таки наврал. Денег у него на карте было полно, Москаль задонатил две штуки с подписью «укропской шлюхе за сексуальные услуги». Колины фанаты удивились, что мальчик послал нахуй свой любимый варкрафт и теперь играет в контру. В контру он умел намного лучше. По мнению экспертов, именно пивная бутылка давала ускорение хохленку.
Диму приветствовали сообщением «Вставай, вафлер, иди умой свое позорное ебало». Со стороны Москаля было бы глупо не записать видео и не вывесить его в своем блоге, так что теперь все смаковали подробности.
– Пиздец, Мыкола, смывайся, щас до твоего брата-дегенерата дойдет, что ты его ночью всего обвафлил! – читал компьютер сообщение Проктолога.
Коля сидел за компьютером в розовой футболке с полной покорностью судьбе: если брат захочет его убить, так оно и будет.
Дима смотрел тот самый ролик на планшете, Коля боялся смотреть ему в лицо: брат не злился, на нем, фигурально выражаясь, этого самого лица не было, то есть Димон находился в состоянии глубокого шока. Только в финале он скривился, когда увидел пальцы брата с медленно стекающей спермой.
– Вырубай комп, – сказал Дима.
– Не вырубай, хотим видеть эту вашу трогательную семейную сцену, – написал Москаль.
– Во-первых, может, вашим куцым кацапским мозгам это и не осилить, но я люблю своего братика, – сказал Дима. – Во-вторых, надо быть последним мудаком, чтобы издеваться над тем, кто тебя любит и не сделал тебе ничего плохого. В-третьих, у меня и так уже было с парнем, Украина – це Европа, так что ссу в ваши жирные похотливые тупые кацапские ебальники.
– Ну, если так любишь братика, то совет вам да любовь, а я пошел с вашего проститутского канала, т. к. утро перестает быть томным, – написал Москаль.
– За две тысячи могу повторить это в скайпе с каждым желающим, – сказал Коля. – Мы, укропы, бедные и жадные.
Васек уже через несколько минут скинул две тысячи. Коля загрузил ноутбук и поставил его на подоконник, так что в кадре вебки его не было видно.
Васек свою камеру так и не включил, Коля ласкал себя перед черным экраном, задрав футболку так, как научил Москаль.
– Все, пиздец, пошла наша Пика по рукам, – читал компьютер. – Цифровая шлюха стала аналоговой. Точнее, анальной.
– Ты в курсе, что тебя с улицы видно? – спросил Дима.
– Веришь ли, мне похуй, – ответил Коля.
Васек потребовал, чтобы укропский Пико похлопал в ладоши: он хотел удостовериться, что не зря заплатил свои две штуки и стример действительно засунул бутылку себе в дыру. Бутылка не выпала.
– Вот ты и стал настоящим сутером, Димон, – писал Москаль. – Я же знаю, ты эти две штуки потом отнимешь и пропьешь.
Дима сел за комп вместо брата.
– Плачу три штуки, ласкайте друг друга перед всеми, а не в скайпе, – написал Проктолог. – Полторы вперед.
Дима выволок брата на середину комнаты и проделал с ним много интересных вещей, но дальше петтинга дело не зашло, у Коли и так были проблемы с саппортом[19] из-за анонимных жалоб на канал. Старший гладил, целовал взасос, шлепал по попке и нагибал братишку довольно долго, младший позволял ему все. Половина юзеров ушла сразу, остальные плевались и писали, что хотят опускать смешного хохленочка, а не обмазываться гомосячьим инцестом. И вообще, они все понимают, укропам сейчас нелегко, но не надо опускаться до блядства в прямом эфире.
– Да нахуй этих укропидаров убогих, наши опять Сирию бомбят, – написал Москаль.
– Вот и пойду на хуй, – Коля ногой вырубил комп. – Какого хера ты приперся мешать, тебе мои деньги надоели? Я из-за тебя останусь без донатов, ты соображаешь, что творишь? В жопу свою гордость себе засунь.
– Сам себе в жопу засунь, клоун дырявый, – огрызнулся брат. – Я зассал, что ты на себя руки наложишь, а ты позволил этой мрази меня обосрать по самые гланды. И кто ты после этого, блядь?
– Так и нехуй сидеть в комнате у бляди! – Коля вытолкал брата и запер дверь на защелку, которую успел прикрутить утром на новое место.
Брат постучал.
– Чего тебе? – спросил Коля.
– Дай карту, пожрать чего куплю.
Коля подсунул под дверь карту «виза» и свернулся на кровати в позе эмбриона. Его мутило и трясло, ноги мерзли.
– Димон! – крикнул он.
– Шо? – отозвался брат, натягивая кроссовки.
– Купи мне антибиотиков!
– Открой мне.
Дима приложился губами к его лбу, приподнял край повязки. Края раны порозовели, показалось что-то желтое, то ли фибрин, то ли гной.
– Тебе таблетки, мазь или порошок? – спросил Дима. – У тебя температура, ты в курсе?
– Бери в ампулах, будешь меня колоть.
По-хорошему, надо было сейчас отправиться к хирургу, но Коля ненавидел врачей и считал, что все само заживет и без них. Он поставил ноут на кровать и включил скайп. Москаль был в сети, но на вызов не отвечал. Коля сделал пять или шесть попыток, наконец тот принял звонок:
