Пролетавшие пейзажи были одновременно однообразными и завораживающими. Алекс стоял на корме, рядом с перуанцем, ветер трепал его темные волосы, фонтаны брызг то и дело обливали его с ног до головы, но он наслаждался. Свежий воздух, прохладный освежающий ветер – еще немного, и они углубятся в такие прекрасные, наполненные сотнями разнообразных звуков, джунгли.

Оливия была уже мокрой с головы до пят. Она продрогла, чихала, и желудок ее ныл от голода. А Алекса обстановка, казалось, не напрягала. Он все также стоял рядом с перуанцем у штурвала, напряженно вглядываясь в разрезаемую гладь воды.

– Алекс, – крикнула она, стараясь заглушить рев двигателя, – я больше не выдержу! Сколько нам еще?

– Мы уже почти добрались, – она еле расслышала, скорее, прочитала по губам.

И действительно, примерно через пол часа, за поворотом извилистой реки она увидела строения и лодка начала сбавлять ход. Они причалили к берегу, Алекс помог ей выбраться, а сам извлек из недр рюкзака деньги, отсчитал несколько купюр и протянул их перуанцу. Судя по довольной улыбке, его ожидания оправдались.

– Что теперь? – она озиралась по сторонам.

– Это небольшое местечко, но здесь должна быть гостиница.

– Я думала нас встретят.

– Нам это не потребуется. Не волнуйся, мы сейчас найдем где пообедать и отдохнуть. Тебе нужен горячий душ, – он прижал ее к себе.

– Сомневаюсь, что здесь вообще есть душ.

Двадцать минут спустя они уже заселились в номер гостиницы «Бока». Какое это наслаждение, ощутить тепло чистой воды на своем продрогшем до костей теле. Как мало нужно для счастья. Её настроение постепенно приходило в норму. Не так уж тут и плохо. Стоило потерпеть пару дней дороги, чтобы очутиться в первобытном раю.

Они приняли душ, переоделись в сухую чистую одежду и отправились в бар при гостинице. Помещение представляло собой темную узкую веранду, пропахшую терпким запахом табака и протухшей рыбы. Несколько деревянных столов и скамеек располагались вдоль импровизированной барной стойки из грубого сруба какого-то массивного дерева.

– Ну и вонища здесь, – Оливия крутила головой в поисках свободного стола.

Несмотря на убогость заведения, здесь было не протолкнуться. В основном перуанцы – рыбаки или простые рабочие, одному Богу известно, чем они тут промышляют. Оливия еще сомневалась, что из листьев коки они варят лишь лечебный напиток.

Алекс увидел свободный стол.

– Садись вон туда, а я пойду закажу чего-нибудь поесть. Доверься моему вкусу, – он широко улыбнулся.

Под внимательные и настороженные взгляды местных она уселась за стол. Очевидно, что здесь, уже ближе к глуши, туристы не такое уж частое явление. Оливия опустила голову, чтобы лишний раз не встречаться ни с кем глазами.

Алекс вернулся с тарелками. Она даже не хотела знать, как это называется, из чего и как приготовлено. Они просто молча наслаждались первой за сегодняшний день едой.

Спустя десять минут, когда оба уже немного насытились, Алекс решил продолжить начатый еще в Куско разговор:

– Лив, нам нужен будет провожатый. Человек, который поведет нас по джунглям. Территория заповедника огромна, и основную ее часть занимают амазонские леса. Без проводника нам никогда не найти дорогу туда, и, тем более обратно.

– И где мы его возьмем?

– Я поговорю с местными. Наверняка найдутся желающие заработать.

– Обобрать глупых туристов до нитки, ты хотел сказать? – саркастически заметила она.

– Прекрати бубнить, а то я оставлю тебя ждать моего возвращения из джунглей в этой гостинице на всю неделю, – сказал он, обводя глазами помещение и расширяя их от ужаса, что, несомненно, должно было заставить ее испугаться.

Но Оливия расхохоталась.

– Ал, заканчивай со своими шуточками, иначе к твоему возвращению ты застанешь меня замужем за каким-нибудь прокуренным колумбийцем, я буду сидеть на берегу реки с трубкой в зубах и перебирать снасти, выколупывая из них рыбьи чешуйки.

– Я бы с удовольствием посмотрел, как твой маникюр с этим справится, – он состроил брезгливую гримасу и подул на ногти, изображая, будто сушит маникюр. Лив же, в свою очередь состроила гримасу, которая обозначала, как ей дороги шуточки Алекса.

Они поднялись из-за стола и вышли на улицу.

– Жди меня в номере. Я поговорю с людьми и поищу того, кто согласится нас повести, – он поцеловал ее в щеку.

Алекса не было около двух часов. Оливия перебирала вещи в рюкзаке, когда он, наконец, вернулся.

– Привет, нашел кого-нибудь? – она даже немного волновалась.

– Да, всё отлично. Его зовут Сантьяго. Он здесь родился, в Бока-Ману. Молодой парнишка, но, говорят, что он знает эти джунгли как свои пять пальцев, уже не одну группу туда провел. Выходим завтра утром.

– Слава Богу, а то я начала уже переживать. Ты долго. Решила, что тебя растерзал аллигатор, – она намазывала руки кремом.

– Никакому аллигатору не под силу раскусить мои стальные мускулы, ты же знаешь, – и он напряг бицепс в подтверждение своих слов.

Глава 4

Национальный заповедник Ману представлял собой огромную территорию в два миллиона гектаров первобытных тропических джунглей. В тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году ЮНЕСКО объявила заповедник Природным достоянием человечества, и, потому, его посещение стало возможным только в сопровождении опытного аккредитованного гида. Попасть с проводником можно было только в две из трех частей национального парка – пешеходную и заповедную зоны, отведенные специально для посещения туристических групп. И, хотя, площадь одной только заповедной зоны составляет двести пятьдесят семь тысяч гектаров – это практически самое начало парка, хоть тут и проводят кое-какие научные работы.

Алекса это не устраивало. Еще дома, готовясь к поездке, он решил, что они пойдут другим путем. Они пойдут совершенно в другом направлении, в ту часть, которая лучше всего охраняется и меньше всего доступна постороннему вмешательству. Они пойдут в сердце джунглей, в основную часть заповедника – в национальный парк Ману.

Уговорить Сантьяго провести их мимо пункта контроля не составило большого труда. Видно, парень занимался этим уже не первый раз. Еще в баре, поговорив с местными, которые и указали ему, где искать проводника, Алекс понял, что правила, установленные властями, соблюдаются только на бумаге. Иначе, людям просто было бы не на что жить. Черный рынок Перу процветал, благодаря тоннам крокодиловой кожи, редким видам птиц и млекопитающих, ежегодно поставляемых туда браконьерами.

Алекс показал парню деньги, отдал половину от обещанной суммы, условившись на том, что вторую половину он получит по возвращению. Сантьяго это устроило. Он предупредил, что выступать нужно рано утром, поэтому он будет ждать их на причале.

В половине шестого утра Оливия и Алекс уже сидели в видавшей виды моторной лодке, рюкзаки были тут же, при них, и Сантьяго завел мотор.

Несколько часов они сплавлялись вниз по течению, солнце начинало палить все сильнее и сильнее, и, если бы не брызги с реки, можно было бы просто спечься в этой железной банке.

Наконец, Сантьяго сбавил скорость и направил лодку в сторону от основного русла реки. Оливия решила, что они причаливают к берегу, потому что видимых проток, в которые они могли бы направиться, не было. Но, вместо этого, они поплыли прямо в небольшое пространство между деревьями, которое со стороны реки заметить было просто невозможно, если о нем не знать.

«А парень действительно профи», – подумала Лив.

Когда лодка оказалась в протоке, Сантьяго окончательно заглушил мотор и достал весла. Плыть здесь с мотором было невозможно. Отовсюду из воды торчали корни и обрубки деревьев, многочисленные водные растения, похожие на кувшинки, цеплялись за весла, и, если приглядеться в ничем не обеспокоенную гладь воды, можно было различить дно.