– Да, на такой высоте воздух имеет меньшую плотность, чем внизу, поэтому и концентрация кислорода меньше. Скоро ты привыкнешь, и не будешь замечать разницы, обещаю тебе, – Алекс крепко прижал ее к себе, чуть приподнял, и опустил на землю. – Спасибо, что ты со мной. Это и правда очень важно для меня.

– Я ведь люблю тебя. – Она взяла его за руку и они вошли в поток спешащих людей.

Аэропорт в Куско был битком набит людьми разных национальностей, но выделялись все же перуанцы, или мексиканцы, так сходу различить было невозможно. В здании стоял гул, состоящий из сотен голосов, перемешанных между собой в одну сплошную какофонию. Невообразимая духота, множество незнакомых запахов – от всего этого нужно было быстрее скрыться.

На выходе из зоны таможенного контроля они нашли глазами человека с табличкой «Алекс Бейкер + 1» и, протиснувшись сквозь толпу, подошли к нему.

– Здравствуйте, вы говорите по-английски? – Алекс протянул руку.

– Вы Алекс Бейкер? Добро пожаловать в Куско, – мужчина широко улыбнулся и ответил на рукопожатие. – А вы, наверное, Оливия? У нас тут все хоть немного, но говорят по-английски. Прошу за мной, машина ждет на парковке.

Загрузив сумки в багажник, они залезли в просторный пикап. Мужчина представился Рамоном, на вид ему было около пятидесяти, и он оказался довольно общительным собеседником.

– Далеко вас занесло, не каждый проделает такой путь ради науки. Ученые сейчас всё больше сидят в своих лабораториях и носят белые халаты, – Рамон с добродушным любопытством поглядывал на Алекса. Он, как и все, не мог поверить, что перед ним научный работник, а не звезда мужского журнала.

– Ну кто-то же должен заниматься черной работенкой, – Алекс открыл окно со своей стороны. – Как же тут потрясающе. Я завидую вам, Рамон, что вы видите эту красоту каждый день.

От пейзажей за окном автомобиля захватывало дух. Необыкновенной красоты горы с заснеженными вершинами, на которые нанизаны невесомые облака, и зеленая трава у подножия. Казалось, что дорога никогда не повернет и скалы вот-вот разверзнутся, чтобы впустить тебя и позволить заснуть в своих объятиях.

– Да, мы, перуанцы, любим свой край. Кстати, – Рамон взглянул в зеркало заднего вида на Оливию, – советую вам пить больше «кока-мате».

– «Кока-мате»?

– Да, это наш местный напиток, готовят из листьев коки, помогает справиться с высотной болезнью. Попробуйте.

– Рамон, а сколько у нас займет дорога до Бока-Ману? – Алекс, похоже, уже включился в работу.

– Как мы и оговаривали с вами по телефону, завтра рано утром мы пришлем за вами машину, которая отвезет вас к автобусу до Аталая. Это где-то 10 часов пути. Там вас встретит наш человек, и в порту вы пересядете на моторную лодку до Бока-Ману. Путь неблизкий, поэтому советую вам сегодня хорошенько выспаться, – машина постепенно сбавляла ход, въезжая в город.

Они подъехали к отелю, Рамон помог Алексу достать багаж и занести его в лобби отеля. Он о чем-то поговорил с портье на испанском и подошел к ним уже с ключом в руках.

– Ваш номер семнадцать. Завтра в четыре тридцать утра машина будет ждать у входа. Хорошо вам выспаться, – Рамон пожал руку Алекса и оставил их наедине.

– Ну что, спать? – Алекс с сочувствием оглядел Оливию.

– Сначала листья коки, – она вымученно улыбнулась.

Глава 3

То, что дорога была нелегкой – это слишком мягко сказано. Десять часов в душном автобусе, битком набитым перуанцами и мексиканцами, это что-то. Напротив них сидел бедно одетый мужчина, у которого в ногах стояла клетка с курицей. Бедняжка всю дорогу истошно вопила, воняла и пыталась использовать свои крылья, чтобы безуспешно взлететь. На другом месте сидела женщина в огромной многослойной юбке до пят, а на коленях у нее устроился ребенок лет трех, периодически прикладывающийся к груди, которую мадам даже не утруждалась убирать под майку.

Никто не обращал на Алекса и Оливию внимания, не глазел и не тыкал пальцем, как она ожидала – эти люди были слишком заняты своей размеренной монотонной жизнью, озабоченные тем, что будут есть их семьи сегодня на ужин. И им не было никакого дела до парочки белокожих туристов.

До Аталая они добрались уже затемно и поэтому даже не могли толком рассмотреть встречающего их перуанца. Их поселили в маленькую комнатку в какой-то ночлежке, тесную, темную и с двумя кроватями. Душа не было, туалета тоже. У входа был закуток, предназначенный, по-видимому, для раковины, от которой осталась одна лишь труба, затянутая грязной тряпкой и перевязанная вокруг проволокой. Но они слишком устали, чтобы придираться к таким мелочам, и просто упали спать.

Наутро их разбудил стук в дверь. Алекс потянулся, нехотя поднялся и пошел открывать. За дверью стоял мужчина-перуанец. На нем были надеты брюки, когда-то бывшие белыми, выцветшая кепка и рубашка.

– Пора ехать, мистер. Лодка уже ждать, – он показывал рукой в сторону выхода из ночлежки.

– Да, хорошо, дайте нам десять минут, – Алекс всматривался в его лицо, определяя, понимает ли тот, о чем он говорит.

– Лодка ждать, Бока-Ману, – перуанец видимо не понял и все так же руками показывал на выход.

– Да, да, я понял, десять минут, – Алекс показал ему две пятерни, – диез минутос, окей?

Перуанец расплылся в кривозубой улыбке, наконец уяснив, что и его тоже понимают.

– Окей.

Лив уже проснулась и прислушивалась, лежа в постели, к их диалогу.

– Нет, ну почему так рано, я не готова. Который час? – и она потянулась за мобильником. – Пять утра, – она застонала.

Алекс присел на край кровати и откинул одеяло, обнажив её лодыжки, и принялся щекотать ей ступни. Это всегда срабатывало, когда нужно было разбудить её.

– Последний рывок, – улыбнулся он, – мы доберемся до Бока-Ману и там нам останется просто найти провожатого, который поведет нас.

– Что значит просто найти провожатого? – она уже натягивала джинсы. – Ты разве не созвонился со всеми заранее, не договорился? Зачем нам вообще провожатый?

Алекс уже успел одеться и сгребал в сумки то немногое, что достал оттуда вчера ночью.

– Подожди, Ал, дай я хотя бы почищу зубы, – она набрала в рот питьевой воды из бутылки, прополоскала и поискала куда бы сплюнуть.

– Вон туда, – Алекс указал на горшок под кроватью.

Лив наклонилась, сняла крышку с горшка и ее откинуло, как от пощечины. В нос ей ударила такая вонь, из смеси аммиака и человеческих испражнений, что сплевывать воду ей больше не понадобилось. Её просто вырвало на пол.

Отдышавшись и прополоскав рот еще раз, больше даже не утруждая себя правилами этикета, Лив произнесла:

– Так вот почему тут нет туалета.

***

В пять пятнадцать утра они уже стояли на причале, ожидая, пока перуанец закончит последние приготовления. Моросил мерзкий колючий дождь, над рекой стелился туман, подступающий к самым ногам, и Оливия пыталась посильнее закутаться в легкую ветровку.

– Нам просто необходимо где-нибудь перекусить, – она вопрошающе посмотрела на Алекса.

– Не самая лучшая идея, учитывая, что несколько часов нам предстоит трястись в моторной лодке. Тут хоть и нет волн, но, думаю, лучше подождем с завтраком до Бока-Ману.

– А что ты говорил насчет провожатого? Как мы его… – она не успела продолжить, потому что перуанец закончил снаряжать лодку и позвал их на борт.

– Пойдем, – он взял ее за руку, – по дороге поговорить не удастся, обсудим всё на месте.

По дороге поговорить и правда не было возможности. Моторка набрала скорость, и, рассекая темную амазонскую гладь, неслась вниз по руслу реки. Перуанец оказался мастером в управлении лодкой. Хотя, если этим он зарабатывает на жизнь, тут нет ничего удивительного.

Лив задумалась. Она размышляла о том, как живут эти люди в такой глуши. Их жизнь полностью зависит от реки и от того, чем она будет благосклонна порадовать их в тот или иной день. Вот, он, перуанец – очевидно, что он родился и вырос здесь, в деревне. Он очень отличался от Рамона, который встречал их в аэропорту. Рамон явно вырос в хорошей среде, у него приличные манеры, и его знание английского лишнее тому подтверждение. Городской житель, пользующийся щедростью цивилизации. А этот перуанец, наверное, даже не в состоянии назвать им свое имя, не говоря уж о том, чтобы поддержать диалог. Скорее всего, эта лодка принадлежала еще его отцу, который заработал на нее кровавым непосильным трудом, а он просто продолжает его дело, потому что ничего другого больше не умеет. Зато, знает эту реку и местность как свои пять пальцев, возит белокожих туристов туда-сюда и этим кормит свою семью, если она у него, конечно, есть.