- Вернешься через неделю? - еще раз уточняет Стайлз, не отстраняясь от своего альфы ни на дюйм. Не хочет отпускать, по-собственнически не хочет расставаться с ощущением тепла, спокойствия и уверенности.
Дерек всегда при удобном случае любуется ими двумя с каким-то особо изощренным мазохистским удовольствием.
Какая-то маленькая, но очень въедливая и вредная часть разума постоянно напоминает о том, что на месте Питера мог бы быть он сам. Если бы имел чуть больше исконно хейловского в характере. Того, что позволило матери возглавлять одну из сильнейших стай в Штатах, того, что позволило Питеру стать одним из самых сильных альф в этой части света.
Если бы меньше предавался привычному самобичеванию по поводу того, что произошло много лет назад.
Если бы…
Стайлз всегда был на расстоянии вытянутой руки, даже меньше. Всегда где-то рядом, всегда готовый помочь, всегда на подхвате. С большими ласковыми глазами, мягким, нежным ртом и привкусом молока в запахе - маленький, теплый щеночек, еще не стоящий твердо на лапах, нуждающийся в защите, но мнящий себя большим и грозным волком.
Сейчас Стайлз был настолько недосягаемым, насколько это вообще возможно. Стайлз был Питера. Полностью, безоговорочно и без оглядки его.
Стайлз все-таки превратился из щенка в грозного волка - по своему, без клыков и когтей, но от того он не был менее опасен.
Но свою щенячью мягкость он тоже не растерял, насколько мог судить Дерек. Всю неожиданно скрывающуюся под стальной, пропитанной аконитом броней нежность Стайлз дарил Питеру. То, что даже Дереку, который к ним был намного ближе остальной Стаи (иногда складывалось ощущение, что Стая Питеру нужна исключительно для формальности - или для Дерека, чтобы не скучал без дела), удавалось увидеть лишь случайно или украдкой, было просто нереально. Как-то до невозможного сладко, мягко, по-домашнему нежно, так, что лёгкие пробирало сладкой дрожью, а сердце ныло от осознания, что Дерек упустил такое чудо из лап, в очередной раз захлебнувшись в неудачных отношениях и не слишком удачной попытке сохранить территорию.
- Через неделю, - подтверждает Питер, снова целуя своего Советника - долго, глубоко, оглаживая ладонями обтянутую черной майкой спину. - Веди себя хорошо, - довольно скалится в ответ на демонстративное фырканье Стилински.
Смотрит на Дерека - внимательно, достаточно долго, но прощается обычным кивком. Ни о чем не просит, ни о чем не предупреждает. Даже не потому, что не доверяет племяннику - тогда бы, и Дерек не питает иллюзий, дядя избавился от него быстро и наверняка без капли жалости. Потому что точно знает - Стайлз справится. Без вариантов.
Справится со Стаей, получившей недвусмысленный приказ беспрекословно слушаться Советника.
Справится, если на территорию забредет чужая Стая.
Справится, если возникнут проблемы с охотниками.
Питер уезжает, а Стилински еще с полминуты смотрит вслед отъезжающей машине, и только после этого отворачивается, доставая из кармана узких джинс пачку сигарет и закуривая.
- Завтра все как обычно? - уточняет Дерек, имея в виду тренировки Стаи, которые неизменно он проводил сам. Питер обычно гонял волчат по полнолуниям, тренируя в них самоконтроль, выдержку и дисциплину.
- Конечно, - Стайлз рассеяно почесывает плоский живот, задрав майку. - И завтра, и послезавтра, и через неделю. Если других дел не будет, я их заберу у тебя через пару дней.
- Хочешь размяться? - Дереку кажется, что ему легко не смотреть на Стайлза чересчур жаждуще. Дереку кажется, что ему удается.
- Ага, - Стайлз кивает, делая очередную затяжку, и запрокидывает голову, выдыхая дым строго вверх, к небу, оголяя покрытое вязью татуировки горло. - Ну и всё, собственно. Всё остальное как обычно.
Дерек кивает, медлит еще минуту, окидывая Советника взглядом, и уходит в дом.
Стилински приходит дюжиной минут позже, перекидывается парой фраз с кем-то из встреченных по пути волчат - Дерек не прислушивается, стараясь полностью погрузиться в раскрытую книгу, - и поднимается в зал, проходя мимо Дерека к бару, по пути уточняя, не хочет ли Дерек выпить. Дерек не хочет, он, на самом деле, очень хочет остаться в тишине, и Стайлз это, наверное чувствует. Наливает себе виски и, пожелав спокойной ночи, уходит.
На тренировку Стайлз не является - он не часто тренируется вместе с волками, предпочитая уйти поглубже в лес, к озеру или к речушке, где его никто не беспокоит. Часто он уходит вместе с Питером, и Дерек почти удивлен каждый раз, когда они возвращаются, потому что от них не несет сексом, даже привкуса возбуждения нет в запахе. Одна усталость, отголоски боли, гуляющие по телу - эти двое действительно гоняют друг друга на тренировках до полусмерти.
Дерек думает, что, наверное, не смог бы так. Жалел бы, поддавался своим желаниям. Возможно просто бы не смог ударить достаточно сильно, достаточно точно и верно.
Зато Дерек совершенно не сомневается в том, что Стайлз выстрелит в Питера при необходимости. Как и наоборот.
Это вселяет уверенность, хоть и несколько жуткую её разновидность.
Стайлз надолго запирается на чердаке - самая проветриваемая, и из-за этого используемая под его лабораторию, часть особняка. Периодически на нижние этажи спускаются едкие запахи какой-то изготавливаемой Стайлзом дряни, но к этому все уже, пожалуй, привыкли.
Тем более, что Джема - смешная рыжая девчонка, пожалуй, больше всех из Стаи общающаяся со Стайлзом, - едва только поняв, что Стайлз снова заперся на чердаке, отправилась печь свои фирменные шоколадные кексы, наполняющие дом стойким запахом горячего шоколада, более-менее поглощающим все остальные ароматы.
Дерек даже не знает, на самом деле, спускался ли Стилински с чердака, или так ночевал там - Дерек не видит Советника до следующего полудня, когда Стайлз возвращается с затянувшейся дольше обычного тренировки.
Выглядит усталым, не особо довольным, и распространяет вокруг себя слабый, но стойкий запах крови. Дерек аккуратно придерживает его за плечо, движением бровей задавая вопрос.
Стайлз, что почти удивительно, принимает его озабоченность спокойно, не раздраженно, несмотря на свое настроение. Показывает Дереку разбитые в кровь костяшки, криво усмехается:
- Увлёкся.
- Помочь? - Дерек действительно предлагает не потому, что хочет прикоснуться к Стайлзу. Скорее потому, что хочет оказаться полезным, пусть и в такой малости. Но Стайлз легко отмахивается, отвечая, что в его арсенале лекарств определенно обнаружится что-нибудь действенное.
А вечером Дерек замирает у двери их с Питером спальни, против воли ощущая, как горячая волна прокатывается вдоль позвоночника, диковинным цветком распуская обжигающие лепестки в паху.
Потому что Стайлз негромко стонет - возбужденно, сладко, с легкой дрожью в голосе.
Дерек забывает, зачем шел - тем более, что ничего важного у него в планах не было. Забывает о том, что они в доме не одни, тем более, что час уже поздний и волчата дисциплинированно спят по своим комнатам - а кто не спит, тот прохлаждается где-то в городе.
- Я совсем отвык подолгу быть без тебя, - слышится из-за двери севший, чуть дрожащий голос Стайлза. - Боже, Питер… Я скоро буду кончать от звуков твоего голоса…
Дерек бесшумно переступает по паркету, и аккуратно прижимается лбом к запертой двери спальни, прислушиваясь к каждому звуку, к каждому шороху.
Чувствует себя гадко.
- Я люблю, когда ты мне говоришь, что делать… - доносится из-за двери. Почти жалобное. - Пожалуйста, Питер…
Дерек тихо, тяжело вздыхает, и запускает ладонь под резинку домашних брюк и трусов, сжимая начинающий твердеть член. Прекрасно осознавая, насколько мерзко то, что сейчас происходит. И не имея ни малейшего желания останавливаться.
- В спальне… да, немного готовился… да… - Стайлз говорит с паузами, выслушивая неслышные Дереку ответы альфы. Дерек дорого бы дал за то, чтобы увидеть сейчас Стайлза, понять, что за шорох доносится из-за двери. Шорох затихает, а запах возбуждения, разливающийся из-за двери становится все крепче.
