К остальным приближался сын вождя со своей новой невестой, и орки оценивали его приобретение. Красные Ходоки находились от земель Разящих Топоров слишком далеко, чтобы этот брак был политическим. И когда они приблизились, в свете костров стало видно, чем она приглянулась мужчине. Более тёмная, чем у соклановцев, кожа, выразительные карие глаза и плавная грациозная походка. Орчанки заперешёптывались, обсуждая новую пассию сына вождя и то, что взял он её, скорее всего, по любви.

Вскоре грянули барабаны, заполняя пространство пробирающим до костей гулом. Барабанщики всех кланов били синхронно, выдерживая единый ритм. Начался главный танец, что будет длиться несколько часов, орки окружили Гору Духов сплошным кольцом. Бьюкигра ритмично двигалась под грохот барабанов, вплетая свои движения в единый порыв, ощущая себя чем-то большим, чем просто орчанка. Сейчас она не ощущала усталости, только чувство единения с окружающими. На ум приходили светлые моменты, которыми так полно было прошедшее время. Улыбка тронула губы девушки - праздник шёл своим чередом, а она наслаждалась каждым его мигом.

***

То же время, берег священного озера.

Праздник в самом разгаре, но сегодня мне легче - инициация проведена прошлой ночью, и я заранее съел кубик олембы со звездолистом. Снова чувствую разматывающуюся "ниточку" - наару берёт свою плату. Стараюсь сильно об этом не думать, сосредотачиваясь на ощущениях тела и протекающих мимо меня потоках силы. Силы шаманов чужих кланов я не знаю, но судя по званиям, среди старших больше орков в годах. Может, это связано с большим опытом или зависит от количества проведённых праздников - перенаправление энергии многотысячной толпы не может не оставлять отпечатков. Занятная теория - чем больше обрядов провёл орк в недрах Горы Духов, тем сильнее он как шаман.

Впрочем, подтверждается она только косвенными данными - замерить реальный потенциал у меня возможности нет. Разве что в своём клане, но этого слишком мало для достоверной статистики. Заняться всё равно было нечем, шаманы были заняты, а бездельников, кроме меня, на ритуале больше не было. Песнопения и восхваление предков нынче не завладевали моим вниманием - с самого начала я старался сохранить ясность ума. Хотя, может, это наоборот плохо - возможно, поддаваясь эмоциям и всеобщему настроению, я правильно "прошиваю" свою энергетику на взаимодействие со стихиями? Не знаю, но это моё решение и мой выбор. Шаманизм, безусловно, не перекроет мне другие пути магического искусства, что вскоре докажет Гул`Дан и прочие чернокнижники.

Но останавливает меня другое - даже после всех изменений, что произошли с орками под воздействием Скверны, Ошу'Гун так и остался для них святыней. Я же не могу избавиться от ощущения, что большинство того, что я здесь чувствую - не более чем морок. Хотя, хорошее я себе оправдание придумал - сваливать весь негатив на наару. Ненавидел ли я его? Не более, чем хищника, что может тебя съесть. Это в их природе. Суждение моё, конечно, не объективно, но дела этих манипуляторов говорят сами за себя. Такие мысли хорошо сбивали праздничный настрой - попробуй радоваться, когда рядом такая тварь.

Вот потоки силы выровнялись, а у меня мелькнула кощунственная мысль, как бы незаметно присоединиться к ней. Скорее всего, это или сложно, или опасно, а может, всё это одновременно, но глядя на проплывающую мимо роскошь, поневоле задумаешься, как обратить её себе на пользу. А пока остальные шаманы были заняты ритуалом, я незаметно пытался отколупать себе сувениров. Камень (если это, конечно, был камень) не хотел поддаваться моим когтям, и пришлось задействовать нож. Песни шаманов скрыли святотатственные звуки, а я разжился несколькими осколками. Зачем они мне - потом разберусь, но я не верю, что они совсем ни на что не годны.

Шаманы всё ещё заняты обрядом, а я прикидываю, что ещё можно попробовать прихватить из священной пещеры. Разве что воды черпануть, но это наверняка заметят. Нужно будет на весну придумать способ, как это сделать. Отправляю в рот ещё один кубик, восстанавливающий ману - терпеть упадок сил очень неприятно. Закончив добывать камни, принялся записывать песни шаманов - потом заучить пригодится.

Наконец, праздничный танец закончился, как и сопровождающий его ритуал - я свеж и готов внимать мудрости предков и других шаманов. Кора готова для запечатления слов и мыслей, и моим собеседникам приятно видеть моё усердие. Впрочем, приходится сильно сокращать их словесный поток, отжимая "воду" и занося самую суть. Хатгаут не пренебрегал своими обязанностями, но первый праздник ученик ничего особого постигать не должен - лишь привыкать к атмосфере священного озера и знакомиться с другими шаманами и духами предков. Но закончилась и эта ночь - со слов духов (живые шаманы не слишком спешили делиться такими сведениями) зарисовал ещё несколько магических аномалий. Посетить их пока возможности не будет, но в будущем такие сведения наверняка не будут лишними.

Кроме того, я не только слушал, <i>что</i> говорят духи, но и <i>как</i> они это делают. Я не имел возможности сравнить их поведение до и после смерти, но зато сравнивал с живыми. И отличия были, хоть и не особо существенные. Были они более надменными, чем живые, и менее падкими на лесть. И ещё у меня сложилось ощущение, что смерть усиливала основную черту их характера. Очень уж колоритные персонажи попадались - особенно старые шаманы, что имея возможность изменить внешность, выбрав любую, что была у них при жизни, оставались в убелённом сединами и морщинами "теле", хоть и не испытывали старческих болячек. Видимо, чтобы выглядеть представительней. Но среди духов шаманок это было редкостью - большинство из них было хоть и в зрелом, но всё ещё молодом образе.

***

Утро я встретил более бодрым, чем был в прошлую ночь, и даже отойдя от горы и вернувшись в шатёр, не чувствовал себя таким разбитым. Спать, конечно, хотелось, как и есть, но одна идея срочно требовала запечатления на кору, иначе боюсь забыть её после отдыха. Позавтракав с жёнами, записываю свои мысли и соображения на вечер, а Кайнати с Бьюкигрой делятся впечатлениями и сплетнями, что успели почерпнуть на вечернем празднике. Главной сплетней было то, что Дубеут взял в жёны орчанку из другого клана. Выслушав девушек, отправляюсь спать.

Проснулся я задолго до обеда, Кайнати с Бьюкигрой лежали рядом. Первая девушка спала, а вторая, видимо, просто отдыхала.

- Доброе утро, Аргнак, - тихонько произнесла орчанка.

- Доброе, красавица. Думаю сегодня сходить проведать Мрака. А уж потом походить по ярмарке.

- Да, он, наверное, по нам скучает, - произнесла Бьюкигра.

Заворочалась, просыпаясь, Кайнати.

- Вы давно проснулись? - встрепенулась она.

- Я - только что. Бьюкигра, ты спала?

- Что-то сон не шёл.

- Тогда встаём? Хотя нет, у меня есть идея получше!

Изворачиваюсь, пропуская руки под девушками в районе талии, после чего сгребаю в охапку, начиная целовать.

- Аргнак, так нельзя! На празднике нельзя! - прошептала Кайнати, вяло отбиваясь.

- Мы только пообнимаемся, - успокаиваю орчанку.

Конечно, приложи я чуть усилий, мог бы и настоять на своём, но зачем по пустякам нарушать обычаи? Успокоившись, она включилась в игру, задорно сверкая глазами. Но всё хорошее заканчивается быстро - намиловавшись, собираемся на выход. Вокруг стоял гул голосов, по нашим торговым рядам ходили орки и орчанки из других кланов. Но нам сейчас нужно подальше от толчеи, туда, где располагаются клановые волки.

Удивительное всё-таки место - Награнд. И хоть я знаю секрет, но всё равно чувство умиротворения приятно и позволяет сбросить груз невесёлых мыслей. Шатёр Кром'Гора располагался здесь, в нём сейчас был изрядный запас мяса - кормить клановых волков на время стоянки.