Надежда негромко засмеялась своим мыслям. Проснулся Петр. С ласковым удивлением смотрел на свою женщину. Как давно он не видел её счастливой и веселой.

-- Ты чему смеешься?

Надежда рассказала мужчине о свих мыслях.

-- Ну, если бы флюиды беременности передавались по воздуху, Машутка тоже бы на меня походила, - улыбнулся он. - Знаешь, сколько от меня флюидов к тебе летело.

-- Знаю. Но Анечка, правда, похожа на тебя.

-- А что Анечка на меня похожа, так это надо мою матушку спросить, мою строгую Екатерину Гавриловну, от кого она меня родила? Бабушка, мать отца, говорила, что от Васькиного отца, от дяди Феди. Моя мать, Надюш, и сейчас красавица, а в молодости какая она была! Папка мне говорил, что вроде прямо со свадьбы её увез! В один день! Пришел, увидел, победил! Хотя, - добавил мужчина глубокомысленно, - Анечку ты вполне могла и с помощью флюидов родить. Я согласен.

Надежда опять негромко засмеялась, прижалась к мужчине.

-- Петь, а давай родим с тобой мальчика, - тихо попросила женщина. - Просто так. Без флюидов. Нашего мальчика. Моего и твоего.

-- Родим. Обязательно. И на девочку я согласен. Прямо сейчас и займемся этим, без флюидов, старинным дедовским способом, - ответил мужчина, целую голубую жилку на изящной грациозной шее женщины.

-- Я люблю тебя, - откликнулась Надежда.

Счастье пришло в дом Петра. Его принесла Надежда. Точно так же, как и Петр принес его ей. Женщина какое-то время была еще слаба после болезни. И первые дни мужчина редко когда уезжал, старался быть возле неё и девочек. Он говорил:

-- Если бы не болели вы, увез бы сейчас в какой-нибудь Египет. К солнышку. Но Зинаида Захаровна не рекомендует девочкам такую перемену в климате. И тебе тоже.

-- Нам и здесь хорошо, - откликнулась Надежда, глядя любящими глазами на мужчину.

Она не верила своему счастью. Ей в свое время неплохо жилось и с Василием. Тот обеспечивал свою семью, работал очень много. Порой девочки и не видели его. Часто приезжал за полночь. Надежда не пеняла мужу. Ей так лучше было. А с Петей было по-другому. Ей хотелось видеть его постоянно, ощущать его присутствие. Если Петр задерживался, она не ложилась, ждала его. Когда был жив Василий, Надежда часто ложилась спать к дочерям. Нет, первый муж ей не был противен, только теперь она поняла, что в их отношениях не было страсти, не было огня. Было надежное стойкое тепло. Иначе было с Петром. Женщина часто, проснувшись ночью, целовала его тихонько, чтобы не разбудить, прижималась к нему. И не возникало мысли убежать к младшей дочери под предлогом, что та боится. Надежда стремилась и к физической близости. Каждое прикосновение мужчины вызывало в женщине горячий отклик. Петр смеялся:

-- Никогда не думал, что ты такая горячая женщина. Как вспомню, что держала меня на расстоянии: не подходи, ни приезжай, не показывайся на глаза.

-- Поэтому и держала, - отвечала женщина, - боялась, что брошусь тебе на шею. Но не обижайся, Петь, Василия я бы не оставила никогда.

-- Я знаю, - отвечал мужчина, бесконечно целуя дорогую ему женщину. - Поэтому и уехал из Ас-ка.

Петр, когда занялся опять своими делами, все равно старался вернуться пораньше, чтобы побыть со своей семьей. Его интересовало все: хорошо ли покушали девочки, кашляла ли опять Маша, что ей купить из игрушек, какие успехи в освоении компьютера у Маши, как чувствовала себя Надежда. Именно он заметил, что Ане хочется иметь отдельную комнату. Надежда возражала: Маша одна будет бояться. Женщине совсем не хотелось опять спать с дочкой. Но младшая дочь сказала, что тоже хочет отдельную комнату, только пусть мама и дядя Петя не закрывают дверь к себе и не отдают Аньке кровать, ей, Маше, одной, на большой кровати даже лучше, она кукол с собой спать положит, а то Анькин медведь все место занимает. И к радости Ани её немногочисленные вещи перенесли в другую комнату. Петр сказал, что купит ей новую кровать и другую мебель, девочка сама выберет, что ей нравится.

-- Зачем, Петя? - вмешалась Надежда. - Ведь есть в комнатах все: и диван, и шкафы.

Анечка промолчала. Петр согласился.

Надежда видела, что ему хочется подольше побыть наедине с ней. Но нигде ни жестом, ни намеком он не оттолкнул дочек. Старшая дочь стала вредничать, без конца говорила об умершем отце, при появлении Петра тут же строго воцарялась в комнате матери, не оставляя их ни на минуту одних.

-- Ревнует, - с грустью думала Надежда. - Она очень любила отца.

Если Петр все-таки пытался обнять мать в их присутствии или сидел рядом, то Аня тут же придумывала дело или для Надежды, или для Петра, чтобы развести их в разные комнаты. Часто в своих целях использовала Машеньку. Так и сегодня. Девочки убежали помогать печь блинчики Зинаиде Захаровне, Петр подвинулся к своей Надюше, обнял, ласково поцеловал:

-- Как хорошо, мы вдвоем, - сказал он. - Нет, ты не думай. Я люблю наших девочек. Но я боюсь Анютки.

-- А Машу?

-- Что Машу?

-- Её тоже боишься?

-- Нет, - улыбался Петр. - Мы с Машуткой любим друг друга. Она у нас, как ласковый котенок. Все жмется ко мне моя малышка.

В самом деле, Машенька следовала тенью всюду за дядей Петей и мешала еще больше, чем Анечка. И сейчас тоже раздался топот маленьких ножек, это бежала Машенька. Её руки были в муке, личико озарила тревога.

-- Дядя Петя! Мама! Аня говорит, что ты потеряла деньги за нашу квартиру! За сибирскую! Мама, это правда?

Лицо Надежды покрылось бледностью.

-- Боже мой, я забыла, - проговорила Надежда. - Петя! Я с тобой рядом совсем забыла про деньги. Они остались в бабушкиной квартире. Петя! Что делать? Ведь там большая сумма. А вдруг их украли? Мы уже месяц живем у тебя. Я про деньги забыла с этими болезнями. Петя, они ведь в пустой квартире остались. Петя, отвези меня туда.

-- Нет, Надюша, не поедешь. Рано тебе еще. Ты не совсем выздоровела. Я сам завтра заеду и возьму.

-- Да, Петя! - согласилась женщина. - Я тебе объясню, где они лежат. Я их спрятала. Там на полу паркет отходил... А ведь Аня знала про них. Я ей показывала. Аня все помнила! И молчала! Не напомнила! Она нехорошо поступила. Маша, позови Аню.

-- Надюш, может не надо, - пытался остановить её мужчина.

-- Нет, - в голосе звучала непреклонность.

Мужчина сразу вспомнил это "нет", так Надежда говорила ему после смерти Василия.

Старшая дочь пришла с недовольным видом. Ей, в самом деле, хотелось научиться печь блинчики, да она догадывалась, что мама рассердилась. И девочка чувствовала, что поступила не очень хорошо. Она уже сожалела, что послала Машу к ним. Пусть лучше бы обнимались. Дядя Петя хороший. Это мать во всем виновата, она забыла папу.

-- Ты когда вспомнила о деньгах? - строго спросила Надежда девочку.

Анечка молчала.

-- Давно? Да, я поняла, давно. Ты, Аня, поступила нехорошо. Да, я тоже забыла. Я тоже виновата, - говорила мать. - А ты молчала специально. Я только не понимаю, почему? Мне стыдно за тебя. Эти деньги заработал твой папа. Иди. Я не хочу с тобой сегодня говорить.

-- Надя, - пытался вмешаться Петр. - Аня - маленькая еще девочка. Она тоже болела. Ты неправа, ругая её.

-- Аня поняла меня, - сердито ответила женщина.

Девочка ушла в свою комнату. Петр пошел за ней. Но Анечка замкнулась и молчала. Сидела и листала любимую книжку про девочку Элли.

-- Петя, - пояснила Надежда, когда мужчина вернулся ни с чем. - Я, когда заболела, показала Ане, где лежат деньги. Да, я ей говорила, как написать бабушке в Сибирь, как спрятать от моей матери деньги, если что со мной случится. Да, я понимаю, на девятилетнего ребенка взвалить такое, это плохо. Но не было выхода.

-- А про меня не помнила? - горько сказал мужчина. - Дочку просила.

-- Петя! - пыталась оправдаться Надежда.

Но Петр опять ушел к Ане. Он подошел к девочке. Та все-таки плакала.

-- Анюта, - попросил мужчина, словно не видя её слез. - Мне нужна твоя помощь. Ты со мной завтра съездишь в вашу квартиру? Я же не знаю, где деньги. Маме нельзя, она еще слаба. И знаешь, мы еще привезем ваши вещи. Ты поможешь мне?