Над площадью повисла гнетущая тишина. Город словно вымер, люди стояли, молча глядя на юного герцога, не решаясь промолвить ни слова.

Гард и Берик внимательно смотрели по сторонам, чтобы в любой момент броситься на помощь герцогу, если толпа начнет действовать, Гард провел рукой по боевому топору, готовый в любой момент пустить его в ход. Но толпа бездействовала. Бездействовала и молчала.

- Итак, я здесь от имени императора Аракса! Нашего повелителя и господина! Я приехал сказать вам, что император милостив, и готов простить людям их слабости. Но эти двое, что стоят позади меня - ваш наместник и начальник городской стражи - не просто люди, которые могут поддаться страхам и совершить ошибку. Это люди, которые представляют здесь императорскую власть! И простить им таких ошибок мы не можем!

Нумериан повернулся к лорду Боркатту, который весь покрылся потом, и лицо которого было белым, как городские стены. Герцог пристально посмотрел ему в глаза и гневно прошипел:

- Если ты, червь, думал, что такие вещи останутся незамеченными или будут прощены, ты еще больший идиот, чем кажешься со стороны.

- Вы не живете здесь, возле гор, и не знаете каково это, когда... - начал оправдываться наместник.

- Заткнись! Я не желаю слушать твои жалкие, никчемные оправдания! - перебил его Нумериан.

Герцог вновь обернулся к толпе и достал небольшой свиток, подняв его над головой.

- Это воля императора! - сказал он, демонстрируя толпе пергамент. - Здесь стоит его подпись и печать! За предательство и сговор с врагами империи, за растрату казны, и покровительство колдовству лорд Боркатт - наместник Харгарда и сэр Риттарк, а также харгардская ведьма, именуемая себя Элия, которую они укрывали в лесу, приговариваются к смерти! Я уже исполнил один приговор, казнив ведьму!

В толпе кто-то ахнул, после чего вновь зловещая тишина стояла над городом.

- Теперь настал черед изменников, навеки запятнавших свои имена!

Лорд Боркатт расплакался и стал молить о пощаде, сэр Риттарк на удивление сохранил стойкость духа и не выказал слабости, лишь сплюнул на помост и прикрыл глаза, чтобы помолиться. Гард достал из-за спины свой огромный топор и передал его герцогу. Берик подтолкнул к краю помоста трясущегося и плачущего лорда Боркатта и заставил его склонить голову.

Нумериан обратил взор в небо, прошептал молитву и резким ударом отсек голову наместника. Люди, что были ближе к помосту, отпрянули, когда голова лорда Боркатта покатилась им под ноги, а кровь его забрызгала одежду. Сбросив тело с помоста, Берик схватил сэра Риттарка и также подвел к краю. Все повторилось вновь, как и с лордом Боркаттом, лишь с той разницей, что начальник городской стражи не причитал и не дрожал от страха.

Перед смертью сэр Риттарк с ненавистью взглянул на юного герцога и прошептал:

- Я знаю, зачем ты на самом деле приехал сюда, сопляк. Я знаю, что ты сам совершил преступление, использовал магию Элии, и я знаю, кто манипулирует тобой. Ты не понимаешь, что происходит, мальчишка, ты просто игрушка в руках...

Нумериан не дал ему договорить, взмах топора прервал злобную речь сэра Риттарка.

Несколько стражников инстинктивно рванули к помосту, но Гард ухмыльнулся и жестом показал, что лучше им оставаться на месте.

Когда все было кончено, Нумериан вернул окровавленный топор Гарду и вновь обратился к толпе.

- Нынче к вечеру в Харгард прибудет гарнизон императорской гвардии, который защитит жителей города от набегов горцев. Также вам будет представлен новый наместник, который от лица императора будет управлять этим городом.

Всем своим видом Нумериан выражал презрение к горожанам.

К вечеру герцог Нумериан вместе со своими спутниками отбыл из Харгарда на юг.

Тем же вечером гарнизон императорской гвардии вошел в Харгард.

Нумериан знал, что сегодня Харгард умоется кровью, ибо император не мог простить своим подданным такого предательства.

Но юному герцогу не было до этого никакого дела. Он получил то, что хотел, и теперь его путь лежал южнее, туда, где ему придется встретиться с собственной судьбой.