Они поднимались быстро. Спрятаться было негде, пришлось отступать наверх. Михнев шел последним, зажимая в правой руке верную "Берету" и постоянно заглядывая в промежуток между лестничными пролетами. Твари настигали их. Беглецов и преследователей разделяло чуть больше одного этажа.

Серо-зеленые стены лестницы превратились в ловушку. Деваться было некуда. Виктор чувствовал близкое присутствие множества "слуг" "Монолита", голову начинало давить, на собственные мысли накладывались чужие, пока неясные. Спрятаться в квартире не удалось бы, потому что поднимающиеся звери, для которых стальные двери не были помехой, потрошили их одну за другой. Собственно, только из-за этих задержек они до сих пор не догнали группу.

Так же цепочкой один за другим они миновали ненадолго приютивший их девятнадцатый этаж и поднялись выше. Квартира с выбитой дверью немного задержала монстров, они вошли в нее не сразу, а после разведки.

Группа выиграла этаж. Однако теперь твари ускорили ход, похоже, догадались, что люди наверху и уже не взламывали все квартиры, а, быстро сокращая расстояние, поднимались за ними.

Вот и выход на чердак. Дверь заперта, а хищники уже, как говорится, "дышат в затылок". Они прошли двадцать третий этаж и увидели преследуемых. Раздался радостный рев.

Михнев обернулся и двумя точными выстрелами разнес головы самых шустрых. Остальные отпрянули и укрылись за изгибом лестницы.

Следующим выстрелом он "открыл" замок. Дверь со скрипом распахнулась, и на них пахнуло сырым, затхлым воздухом давно не проветриваемого помещения. Рядом виднелся люк на крышу.

Неожиданно на плечо легла рука Васильевича. Старик явно ожил, его глаза блестели: "Виктор, у тебя есть запасные обоймы?"

- Да.

- Отдай-ка пистолет мне. Попробуйте крышей пройти в смежный подъезд. А там вниз и ходу. Только ты побереги девчонок. Ишь, шустрик, влюбил в себя двух таких красавиц.

Последнюю фразу завхоз произнес с явным одобрением.

- А как же вы?

- Я свое давно отжил. Еще когда сына похоронил, единственного. Попробую хоть вас, молодежь, выручить.

Времени на размышление было немного. Монстры за поворотом лестницы зашевелились, затевая какую-то очередную пакость. Михнев решил рискнуть. Он протянул старику "Берету" и две оставшиеся обоймы, отодвинул задвижку люка и первым выскочил на плоскую крышу дома.

Уже совсем рассвело. Низко, почти задевая антенны, проплывали тяжелые осенние облака. Порыв холодного ветра кинул в лицо водяную пыль. Сверху накрапывал мелкий дождь.

Быстро осмотревшись, Виктор протянул руку и помог выбраться девушкам. Теперь только бы люк второго подъезда оказался не запертым. Под дождем они побежали к нему. Девушки озирались по сторонам. Сразу видно, что крыши им были в диковинку, не то, что Михневу, облазившему в детстве с друзьями все соседние чердаки.

Вот и люк, Виктор дернул мокрую стальную ручку. Заперто. Не повезло. Дом-то двухподъездный. Так что ничего не оставалось, как идти назад и присоединиться к Васильевичу, который уже трижды выстрелил, видимо в атакующих тварей.

Они успели отойти всего на несколько метров, когда раздался ржавый скрип,и крышка запертого люка откинулась в сторону. Из люка на них глядела ухмыляющаяся морда "зубастика".

Михнев подскочил и, коротким ударом ноги отправив его обратно, попытался захлопнуть крышку. Напрасно. Снизу напирали новые монстры.

Сбросив вниз еще двоих, он понял безрезультатность своих усилий и решил укрыться в первом подъезде, там можно было закрыть люк на задвижку и выиграть несколько секунд, а может и минут.

В этот момент он не отдавал себе отчета в том, что битва все равно проиграна. Выигрыш какого-то времени почему-то казался ему важным.

Они почти добежали до первого подъезда, когда стрельба приняла суматошный характер и смолкла. Последний защитный бастион был сломлен. Иван Васильевич, ветеран нескольких локальных конфликтов двух веков, обливаясь кровью и уже ничего не чувствуя, рухнул на груду застреленных монстров, так и не успев перезарядить пистолет.

Виктор с девушками метнулся в сторону и оказался у невысокого, гораздо ниже пояса и довольно хлипкого на вид ограждения. Внизу открывался замечательный вид на ухоженный двор с практически пустой стоянкой машин. Отступать дальше было некуда. Западня захлопнулась. Из обоих люков, не торопясь, понимая, что теперь добыча от них никуда не денется, поднимались монстры.

Михнев досчитал до двадцати и махнул рукой. С такой сворой, без оружия не справиться и берсерку. Девушки спрятались у него за спиной и молча наблюдали за приближением тварей.

Вперед вышел крупный "зубастик". Не доходя метров десяти-двенадцати, остановился. С его мордой что-то происходило. Несколько секунд трансформации и на сжавшихся в ожидании конца беглецов смотрела физиономия Шоты Соломоновича.

Видно лицо Виктора выразило изумление, поэтому монстр рассмеялся, глухо не по человечески и слегка искаженным голосом главы "Евростандарта" спросил: "Что, думал, отделался от меня?"

Михнев продолжал недоуменно взирать на него и тот продолжил: "Это я, не сомневайся. Жив и здоров. И даже занимаю неплохой уровень в нашей иерархии. Мои возможности используются часто".

- Не удивлен, - наконец нашелся Виктор.

- Но нам нужен ты. У тебя есть интересные способности, они пригодятся. Да и девчонки твои тоже не лишние.

- Не дождешься.

- А что ты сделаешь?

Михнев кивнул через плечо: "Покончу со всем разом".

Маркарян задумался. Такой вариант "Монолит" не устраивал.

Тем временем Виктор с болью в душе снова оглянулся на двор, лежащий далеко внизу. Эх, почему люди не птицы? Сейчас бы два крыла и улетели бы от этих тварей далеко и надолго.

Неожиданно совершенно странная, дикая мысль пришла ему в голову. Это был выход! Необычный, странный, но выход.

Продолжая вполглаза наблюдать за замешательством в стане монстров, Михнев привлек девушек к себе и горячо зашептал им свое предложение. Две пары глаз взметнулись на него в немом изумлении.

- Девчонки, у нас нет иного выхода, - сказал он уже в полный голос. Беспросветное прозябание, или смерть, Но можно попытаться использовать возможности, заложенные в нас вирусом, соединить сознания, перехватить управление процессом и трансформироваться в тех, кто умеет летать.

Видя, что сомнение еще не преодолено, Виктор горячо продолжил: "Нам нечего терять! Прижмитесь ко мне крепче! Объединим через его каналы наши души, только наши, и заставим эту заразу превратить нас в то, что убьет сам вирус и спасет нас!"

Глаза Маши выразили восторг и бесконечную веру в него, она сказала одно, но очень емкое слово: "Да!"

Вика, похоже, еще колебалась, но снова глянула на толпу монстров и словно кинулась с обрыва: "Я с вами!"

Трое промокших людей на краю крыши крепко обнялись и замерли, проникая мыслями и чувствами друг в друга через структуры "Монолита". Михнев, как уже "поплававший" по ментальным волнам, направлял процесс. И трансформация началась!

Скопившиеся на крыше монстры увидели, как тела людей стали плавно менять очертания. В какой-то момент вокруг них появилось яркое голубое сияние, затем, когда оно погасло, твари кинулись врассыпную, испуская дикие вопли животного ужаса.

Вирус сделал свое дело и превратил троих людей в родоначальников новой расы, чьей судьбой стало продолжение древа разумных существ на Земле. Расу с горячей кровью, в которой инфекция моментально погибала. Теперь монстры с остатками человеческой воли, охваченные их огненным дыханием, на время будут лишаться воздействия "Монолита" и получат свободу выбора: с кем идти дальше.

Три огромных и невыразимо прекрасных огненных существа: красное, золотистое и самое крупное - серое, три грациозных дракона плыли невысоко над городом, прощаясь с прошлым и расходясь в разные стороны. Путь Дракона - путь одиночества и мудрости.

Кончалась эпоха людей. Начиналась эра драконов и их долгого противостояния с "Монолитом". Да поможет им Бог!