Но знаете, что было моим любимым? Сад на крыше позволял снизить расходы на отопительно-охладительную аппаратуру и ночью выглядел просто поразительно, поэтому мы планировали проводить там мероприятия в стиле «Кино под звёздами» круглый год.

При условии благоприятной погоды.

Местная общественность уже хорошо отзывалась о проделанной нами работе, и мы надеялись, что с открытием отеля добрая молва о нас будет только расти.

Поскольку Джиллиан вернулась на работу, я смогла больше сосредоточиться на своих новых проектах и продолжить обучать Монику. Бизнес процветал, а я стала ещё трудолюбивее. Даже вызвалась пообщаться со старшекурсниками, изучающими дизайн по программе в Беркли, которую сама закончила не так давно.

Я ждала Джиллиан в её кабинете. Она вызвала меня на совещание по планированию работы в летний сезон. И это было здорово, потому что мне нужно было убедиться, что я смогу на какое-то время вырваться в отпуск.

Мне было жизненно необходимо уехать на некоторое время. Складывалось ощущение, что я вот уже нескольких месяцев словно живу под водой, так что мне нужно было выбраться и уехать из города хотя бы на неделю. Правда, с Саймоном я ещё об этом не разговаривала

– хотела сначала посмотреть, как пойдут дела с домом. Возможно, мы всё-таки сможем рассмотреть вариант с Рио.

Саймон уж точно был готов к рассматриванию: например, он с радостью осмотрел бы меня голую на столе (и не только осмотрел). Он уже дошёл до точки кипения и готов был вот-вот взорваться. Саймон нуждался в сексе. И я, чёрт побери, нуждалась в сексе! Но вот моя O… Ох, вашу же мать!

Не могу сейчас думать об этом.

Итак, Джиллиан и планирование. Обычно мы с ней стараемся расписать работу над проектами на ближайшие три/пять месяцев, что позволяет нам увидеть, есть ли у нас время на дополнительные небольшие заказы. Обычно мы обе фонтанировали идеями,

вдохновлялись и составляли бюджеты так, чтобы приспособить их под наши грандиозные концепции. Так что при себе у меня всегда был мой альбом для эскизов и цветные карандаши – они лишними не оказывались.

– Прости, я задержалась: обедала с Бенджамином, так что была связана по рукам и ногам,

– объявила Джиллиан, как только вошла в офис. Я удивлённо взглянула на неё, и она поняла, как двусмысленно прозвучало такое высказывание. – Ой, неловко получилось, –

произнесла она с мечтательным взглядом.

«Оговорочка по Фрейду» написала я в своём альбоме и показала ей.

– Дай мне второй шанс. У меня был перерыв на обед с Бенджамином, и он оказался длиннее, чем я ожидала. Ох, сдаюсь – вышло не лучше! – Джиллиан вскинула руки. – Как бы то ни было, спасибо, что нашла время на встречу, Кэролайн. Нам есть, о чём поговорить – обсудим несколько заманчивых предложений.

Я села немного прямее.

– Ты говоришь про семью Вандертутс? До меня дошли слухи, что они подумывают о некоторых новшествах для своего крышесносного замка, но я даже не думала, что всё это действительно возможно. Пожалуйста, скажи мне, что этот проект наш! Я бы убила за такую работу!

Теперь уже в моём взгляде можно было уловить мечтательность, пока я представляла себе этот огромный особняк, выглядящий словно последний привет из прошлого века. Это был

Святой Грааль для дизайнера в Сан-Франциско. Владела им невероятно богатая эксцентричная парочка. Сам дом занимал почти целый квартал, и он якобы не подвергался никаким изменениям с 1977! Эх, а я ещё считала кошмаром розоватые обои в нашем новом доме.

Мой мозг активно начал проигрывать все возможные варианты, и я с трудом расслышала,

что Джиллиан повторяет моё имя.

– Кэролайн! Вернись на землю, Кэролайн, где бы ты сейчас ни находилась.

– Извини, затерялась в мечтах о ворсистом ковре. Ну, так мы работаем с Вандертутсами?

– Нет, речь сейчас не о Вандертутсах. Я вношу ряд изменений в работу нашего агентства.

Серьёзных изменений, – она откинулась на спинку стула. – Я ухожу в частичную отставку.

– Частичную… то есть как – уходишь в отставку? – мне показалось, что пол у меня под ногами только что разверзся и готов был поглотить меня целиком. Я достала один из цветных карандашей и начала его грызть.

– Вот так, – улыбнулась Джиллиан. Почему, чёрт возьми, она улыбается?

– Окей, как-то я не совсем понимаю, что всё это значит. Мне что, пора начинать рассылать своё резюме?

– Зачем, разве ты хочешь уволиться? – спросила она, всё ещё улыбаясь.

– Какого хрена здесь происходит, Джиллиан? – я почти кричала, мой голос звучал крайне истерично.

Она развернула ко мне свой ноутбук и начала пролистывать снимки. Они с Бенджамином под Эйфелевой башней. Они с Бенджамином в альпийском лугу. На фоне Пражского

Града. На гондоле в Венеции.

Джиллиан остановилась на фотографии высокого, но узкого пятиэтажного дома, который,

насколько я могла судить, находился в Амстердаме.

– Видишь этот дом? – спросила она.

– Да, – неуверенно ответила я.

– Мы его купили.

– Ты переезжаешь?

– Частично переезжаю. И, следовательно, частично ухожу в отставку.

– Ты меня совсем запутала, – я откинулась на спинку стула. – Мне до сих пор непонятно,

что всё это означает.

– Пусть я очень люблю свой род деятельности, но всё же хочу большего, чем просто работа. Поездка в Европу открыла для меня совершенно новый образ жизни, и он пришёлся мне по душе. Мы ещё молоды, Бенджамин очень даже обеспечен в финансовом отношении, и мы больше не хотим сидеть на одном месте.

– А что плохого в том, чтобы сидеть здесь? – недоверчиво спросила я, оглядывая по сторонам шикарный офис в роскошной дизайнерской фирме.

– Мы бы предпочли жить здесь и сейчас, а не ждать завтрашнего дня.

– Прозвучало, как в рекламном ролике оператора интернета, – проворчала я, вставая со стула и начиная ходить из угла в угол.

– Этот мир слишком велик, и нужно постараться увидеть максимум, чтобы испытать новые ощущения.

– А теперь как в рекламе средства от недержания, – пробормотала я. – Так что же означает твой «частичный уход»? – спросила я на пути к другому концу офиса.

– Мы будем жить здесь полгода, а затем полгода в Европе. У нас будет своего рода опорный пункт в Амстердаме, а оттуда сможем отправляться, куда захотим, или принимать друзей в гости, или ещё что. Кто знает, что нам взбредёт в голову? Я могла бы даже начать там свой небольшой бизнес в качестве консультанта по дизайну.

– А что будет с фирмой здесь? – я сделала шаг. Развернулась. Снова шаг.

– Я разговаривала со своим адвокатом и с бухгалтером. Вместе мы придумали план,

который позволит мне по-прежнему контролировать все дела, но при этом как бы отстраниться от постоянного участия в жизни фирмы.

– Контролировать дела? Как ты себе это представляешь?! – воскликнула я, делая шаг.

Развернулась. Снова шаг. – Перед тем как уехать в медовый месяц ты была здесь ежедневно, ежечасно, ежеминутно! – я снова оказалась в углу. Развернулась. Шаг в обратном направлении. – Фирма называется «Джиллиан Дизайн», а ты – Джиллиан! Ради всего святого, а ты подумала, как всё здесь будет работать без тебя целых полгода?

– Я сделаю тебя своим партнёром, Кэролайн.

– Ты сделаешь меня… чего? – шагаю, разворачиваюсь и спотыкаюсь, падая лицом вниз.

Слава богу, в этот момент я больше не грызла цветной карандаш.

• • •

– Ты грохнулась носом вниз? Прямо в кабинете?

– Именно так. Буквально попробовала ковёр на вкус.

– Я знала, что твои безумства в колледже были неспроста! – воскликнула Мими. Мы болтали по телефону, пока я ехала домой вечером того же дня, всё ещё ошеломлённая произошедшим.

– Ха-ха, очень смешно, – пробормотала я, заворачивая на свою улицу. – Потом Джиллиан помогла мне подняться и вновь озвучила своё предложение. Причём в таких красках, будто у меня и в мыслях не может быть отказаться, – продолжила я, но умолчала о том, что тогда смело можно было распрощаться с мечтами о Рио.